Интересно - сколько людей погибнет?
Я стою посреди комнаты совершенно пьяный, тупой, омерзительный, и прикидываю, сколько людей погибнет. Нет, дружочек, ты не сволочь. Ты - гораздо хуже. Настолько хуже, что это невозможно выразить словами. Иди, посмотри на себя в зеркало. Иди, иди!
Я бреду в ванную, натыкаясь на стены, вваливаюсь, тупо смотрю в темноту. А, надо включить свет! Нет! Не включай свет! Не надо! Слишком страшен тот мужик, что отразится в зеркале. Ну! Нашел, кого бояться - мужика в зеркале! Включай! И я включаю свет, и поворачиваюсь к самому себе и ужасаюсь - неужели это я? Губы обвисли, щеки почернели, глаза мутные и красные, волосы похожи на войлок, посыпанный мусором... Улыбаюсь. Ну и улыбка! Прямиком из фильма ужасов. Такой улыбкой хорошо пугать слабонервных. Многие наделали бы в штаны. Как ты сам-то не наделаешь в штаны, на себя глядя? Привык. Вот что - привык. Пригляделся. Ну и мерзкая же рожа! Урод, ублюдок! Я замахиваюсь, отражение замахивается в ответ. Ах, ты еще и пугать меня будешь? Ручонками машешь? Крокодил поганый! Я изо всех сил бью кулаком по стеклу, не чувствуя боли, стекло трескается, бью еще раз, еще, еще... Зеркало разлетается на кусочки, я топчу осколки ногами. Так тебе, так тебе! Ты же труп, почему ты отражаешься в зеркале? Ах, уже не отражаешься? Ну да, зеркала больше нет.
Я иду в комнату, с удивлением замечаю намертво стиснутые кулаки, разбитые в кровь, пытаюсь разжать пальцы, это удается с трудом. Кровь капает на пол, я оставляю за собой кровавый след.
Сколько человек погибнет? Голова, рождающая такие мысли, не имеет права на жизнь. Голова, рождающая такие мысли, должна разлететься в клочья от выстрела. И незачем ждать, когда это сделают чечены! Вот здесь, в ящике стола - пистолет. Я купил его на черном рынке еще тогда, в смутные времена, купил на всякий случай, для самозащиты. Вот он. Макаров. Обойма полна. Разнести голову. Но погоди! Для начала надо разнести кое-что другое. Я с ненавистью смотрю на мигающий конвертик. Письмо от любимой женщины... Какого черта, у меня нет любимой женщины! Это от Клопа, такого же поганого мерзавца, как я. Выстрел! Вот тебе, Клоп! В экране дисплея появляется отверстие, от него бегут трещинки, конвертик гаснет. Второй экран! Нет, это не главное! Винчестеры! Эти диски с придурковато-помпезным жаргонным названием. Я срываю крышки с компьютеров, вырываю с мясом четыре винчестера и расстреливаю их в упор. Вот вам вирус! Держите карман! Вот вам двенадцатое июня! А, дискеты! На них не должно быть моего вируса, ну а вдруг не углядел? Я с остервенением топчу дискеты, потом достаю молоток, колочу по корпусам, они трескаются, ломаются. Все. Кажется все.
Там еще остались патроны в обойме? Остались? Ах, как хорошо! Это ж надо было подумать о том, сколько человек погибнет! Это что же, я совсем падаль, что ли? Нет уж! Я всех ненавижу, но не настолько же, чтобы вот так...
Ну что, теперь остается разнести вдребезги свою умную башку. Сейчас, сейчас. А вот скажи-ка, почему ты не уехал? В Америку, а? Почему? Поехал бы, получал бы зарплату зелеными бумажками и тихо ненавидел страну, в которой живешь. Из-за этого не поехал, что ли? Вздор, приятель, ты же и эту страну ненавидишь. Тебе вообще нужен другой глобус. А нет другого глобуса, нет. Ну, на нет и суда нет. Значит - не судьба. Дуло в рот и нажать на курок. Хватит. Покоптил небо и хватит. А те, которых ты хотел убить, пускай живут. Вместо тебя. Прости им свою поруганную жизнь...
Погоди, погоди! Несколько слов тому программеру, который вздумает написать такой же вирус. Найду из ада! И разнесу башку! Совсем так, как сейчас разнесу ее себе. А может быть, это меня нашли из ада? И моей рукой руководят? Ну и правильно! И хорошо, что нашли! И за это я вам несказанно благодарен. Ну, что же. Нажать на курок - и все. И все... Это совсем не трудно!
