От отца Ия узнала, что Маслов считается дельным и перспективным ученым. Но о работе своей он никогда не рассказывал, от расспросов уклонялся.
- Красавица моя, вам это будет скучно-прескучно, - уверял он. - Я занимаюсь изучением длинных-предлинных, томительно-монотонных молекул, увешанных радикалами, унизанных радикалами с невыразительно-однообразными названиями, все на "ин". У меня совести не хватит говорить о них с хорошенькой девушкой в театре.
И переводил разговор на прелестные ручки и глазки.
Ия так и не поняла, Маслов боится ей наскучить или скучает на работе сам. Или же, и такое бывает у специалистов, высоко ценит свои специальные знания, считает, что другие просто не способны понять его.
Однажды Ия нарочно свела его со своими сверстниками. Ребята встретили Маслова в штыки, не без тайной ревности, издевались над ним с откровенной мальчишеской грубостью, вслух хохотали над замысловатыми комплиментами. Ия была уверена, что Маслов исчезнет навеки, но он позвонил на следующей же неделе, пригласил Ию не куда-нибудь - в Театр на Таганке.
- А мне показалось, что вы обижены, - сказала Ия, почти извиняясь. Она чувствовала себя немножко виноватой, если не виноватой, то неделикатной хотя бы.
- Я не отступаю так легко, - заявил Маслов в ответ. - И в конце концов добиваюсь своего.
"Ну-ну! - подумала Ия. - Самомненьнце, однако! Но на этот раз ты уйдешь с носом".
Но все же уважение почувствовала: с характером человек!
Одно время был у нее еще один претендент: младший лейтенант Асад маленький, чернявый, с выпуклыми блестящими глазами. Он заговорил с ней в вагоне метро, вышел на ее станции и сделал предложение на эскалаторе. Это было первое предложение в ее жизни, и вообще у нее разгорелось любопытство: какие это типы делают предложение на эскалаторе через четверть часа после знакомства! Она привела Асада домой и представила отцу. Битый час гость рассказывал, сколько у него родни и какие у родни фруктовые сады у моря, не то у Черного, не то у Каспийского. На том же море Асад служил "на флоте", командовал катером. О службе он рассказывал хорошо, с вдохновением, с огнем в глазах. Катер воспринимал словно горячего коня: скачешь на нем с гребня на гребень, нахлестывая нагайкой, все лицо в соленых брызгах, упиваешься ветром, кричишь в азарте, догнал вражеский линкор, выхватил торпеду из ножен, жахнул по звонкой броне, раскроил пополам от правого борта до левого.
Асад появлялся несколько раз. И всякий раз Ии казалось, что она сидит на пороховой бочке. Впрочем, "пороховая бочка" - это литературный штамп, Ия никогда не имела дела с порохом, скорее, ей представлялось, что она сидит на бочке с бензином с зажженной сигаретой в руках. Чирк - и пламя кинется с воем ей в лицо. Асад загорался внезапно и стремительно, то и дело норовил сгрести ее в объятия. Надо было вовремя заметить блеск в глазах и вызвать из кухни тетю Грушу.
Забава эта кончилась худо... вульгарно. Гость надавал хозяйке пощечин, крича истерически: "Зачем играешь, зачем издеваешься? Я мужчина, да? Ты женщина, да? Хочешь замуж, иди замуж, предлагал, как человеку. Не хочешь замуж, зачем в дом привела? Я мужчина, да?"
К счастью, тетя Груша была рядом за дверью и надежно вооружена половой щеткой. С помощью щетки она выставила воинственного мужчину.
- Ты у меня доиграешься, девочка, - говорил в тот вечер отец, прикладывая примочку к ее подбитому глазу. - Разве можно приводить в дом кого попало?
Ия отшучивалась:
- Наука требует жертв, папка, ты сам говорил это не раз. Я занимаюсь типологией, исследую типы людей. Такого экспоната еще не было в моей коллекции. Но, к сожалению, люди раскрываются как следует только в тесном общении, с глазу на глаз.
"С глазу на глаз"... - ворчал отец. - Еще чуть, и оставил бы тебя без глаза.
Пристыженная и даже немножко напуганная, Ия просидела в тот вечер дома, прилежно чинила отцовский халат. Но к утру приключение забылось. Утром она опять проснулась в радостном ожидании: что-то ждет ее светлое, что-то необыкновенно хорошее.
2
Видимо не очень доверяя благоразумию дочери, старый доктор решил сам пополнить круг ее знакомых.
- Ивушка, - сказал он однажды, - тут у меня сидит один любопытный экземпляр для твоей коллекции. Молодой инженер, талантище, как я понимаю. Пришел консультироваться. Я его вышлю из кабинета на полчасика, попрошу подождать в столовой. Ты возьми интервью, может, пригодится.
"Талантище" был громоздок и велик ростом, даже немножко сутулился вероятно, привык пригибаться к собеседнику. Черты лица у него были крупные: крупный нос, крупный подбородок, лоб тоже крупный, но его прикрывала неаккуратная светлая челка. А из-под челки глядели светло-серые, широко раскрытые, как будто раз и навсегда удивленные глаза - у пятилетних бывают такие. А толстые выпяченные губы выглядели обиженными, по-ребячьи обиженными, словно парень получил выговор и надулся, не всерьез, напоказ, чтобы взрослые видели обиду.
"Теленок", - оценила Ия.
- Ходоров Алексей, - представился "теленок".
- Вы инженер? - спросила Ия. - А зачем пришли консультироваться к отцу?
Она уже научилась брать "интервью". Знала, что людей стоит спрашивать о работе. Если работа их интересует, и о себе расскажут интересное.
Гость не стал ни отмалчиваться, ни отшучиваться.
- Есть инженерное правило, - сказал он. - Машину лучше всех знает тот, кто ее чинит. Крутить баранку несложно, водить вы научитесь за две недели, а хорошим механиком не станешь и за два года. Психику лучше всех знают психиатры, специалисты по ремонту мозгов.
- А для чего же все-таки вам, инженеру, знание психики?
Гость помолчал, как бы подыскивая формулировку или же переводя свои мысли на общепонятный язык.
- Природа едина и слитна, это мы разрезали ее на науки. Разрезали и расставили знания по полкам: тут тебе математика, тут биология, а техника - в соседнем зале. Но когда берешься за мало-мальски крупную задачу, никак не ограничишься сведениями с одной полки. Вот мне пришлось проектировать машину для работы на океанском дне. Материал - металловедение и химия, конструкция - машиноведение, прочность - сопротивление материалов, работа на поверхности - метеорология, среда - океанология, физика моря, на дне подводная геология, тема исследования - гидрология, ихтиология, биология... Не вылезаешь из библиотеки, листаешь-листаешь рефераты до одурения, все равно в душе опаска: вдруг упустил? Вот и идешь к знатоку, к знатоку психологии в данном случае.
- Необъятное объять нельзя, - поддакнула Ия.
- Да, я знаю, это Козьма Прутков сказал: "Плюнь в глаза тому, кто хочет объять необъятное". Но иной раз нужно объять, просто необходимо. Ну вот и стараешься. Если не объять, понять хотя бы.
