– Но ведь мы можем, – пробормотал юноша, – создать противовоздушную оборону, и тогда…
– Я не понимаю тебя. Ты собрался надеть красивый мундир с эполетами и служить верой и правдой Великому Кракену, потомку Владыки Глубин? Ты Утончённый, и не ты должен служить императору, а он тебе, неужели это неясно? Нам надо думать не о том, как выиграть войну, а о том, как её избежать. Не континенталы собираются её развязать, а мы, то есть император и его воинственная клика, которая всё никак досыта не навоюется. Создать систему воздушной обороны… Пока мы её создаём, континенталы построят ракетоносный флот, и нам придётся озаботиться созданием системы защиты от их ракетных субмарин, и так далее. Это гонка по кругу, бессмысленная и бесцельная, – надо устранять причину, а не следствие.
– Я вам не помешаю? – раздался мелодичный женский голос.
На террасу из глубины дома вышла молодая (точно определить возраст Утончённых – и женщин, и мужчин, – трудно, почти невозможно) девушка совершенной красоты, одетая в длинное белое платье, скрывавшее и в то же время подчёркивавшее гармоничные формы её стройного тела.
– Если я вам и помешаю, то ненадолго, – она чарующе улыбнулась. – Вы за вашими спорами осушили уже весь фиал, а природа не терпит пустоты!
С этими словами она гибким движением нагнулась над столиком (в разрезе её платья на миг мелькнула смуглая кожа бедра, приоткрывшегося почти до талии), сняла с подставки пустой сосуд и заменила его полным. Повернувшись, она встретилась взглядом с молодым человеком, смотревшим на неё восхищённо, рассмеялась и удалилась стелющейся походкой, гордо неся голову, увенчанную идеально уложенными тёмными волосами.
«Кто она такая? – ошарашено думал Аилло, провожая ей взглядом. – Племянница или дочь? Что-то я не слышал о том, чтобы у мудрого Сенао Тариа была жена, дети или другие родственники. А может, эта красавица – ученица мэтра или его свободная любовница? Или и то, и другое вместе? Спрашивать об этом не принято, ведь мы Утончённые… Но одно я знаю наверняка: такие женщины не должны исчезать в радиоактивных кратерах. Пусть гибнут гниловатые, пусть фанатики-айкры из военной аристократии вспарывают себе горло, следуя своему варварскому кодексу чести, пусть там, на материке, горят и рушатся города – это далеко, и это меня не касается, – но наш Белый Город не должен стать мишенью для атомной атаки. Мэтр прав: эту войну нужно остановить, остановить любым способом!».
«Остановить войну, – думал Сенао Тариа, аккуратно наполняя бокалы себе и гостю душистым золотым вином, – это только начало. Пришло время переделывать всю структуру изжившей себя Островной Империи. Но любая переделка требует инструментов, и поэтому меня очень интересует учёный трудован по имени Аримаи Танаодо».
* * *
– Я слушаю тебя, Особый Советник. Что ты имеешь донести до моего слуха?
Великий Кракен откинулся на спинку похожего на раковину перламутрового трона, украшенного золотой инкрустацией и «морскими слезами», гирлянды которых сплетались в причудливый узор. Трону этому было около четырёхсот лет – его изготовили в первые годы существования Островной Империи, и с тех пор не раз бережно реставрировали, заменяя потускневшие жемчужины и потёртые золочёные части. Однако пробоина в спинке – след от ядра, выпущенного из фальконета во время осады столицы новорождённой империи объединенными армиями Старых Стран, – оставалось в неприкосновенности. Выложенная по контуру багровыми самоцветами, дыра эта походила на кровавую рану и напоминала о том страшном времени, когда пришельцы с материка проломили стены, ворвались в город и уже штурмовали императорский дворец. Айкров спасло тогда только беззаветное мужество, подкреплённое силой дурман-травы, и цепкая мудрость жрецов Владыки Глубин, сумевших заменить старинные природные яды искусственными нейротоксинами, убивавшими в считанные секунды. И ещё эта пробоина-рана напоминала о мести, завещанной предками, и о том, что час возмездия придёт – непременно.
– Потребна высшая степень конфиденциальности, повелитель, – ответил Советник, почтительно склонив голову.
Император молча протянул руку к небольшому пульту, смонтированному возле трона. Седая древность причудливо сочеталась с последними техническими достижениями – окна зала прикрыли металлические экраны, бесшумно выскользнувшие из пазов, и створки дверей сомкнулись за спинами сторожевых гвардейцев, покинувших зал по безмолвному приказу властителя Благословенных Островов. Раздалось тихое гудение – электронная аппаратура генерировала активные помехи. При высшей степени конфиденциальности защита тронного зала от подслушивания, подглядывания и всех известных айкрам способов технического шпионажа была абсолютной.
– Итак?
– Положение даже хуже, чем вы полагали, повелитель. Фактический хозяин страны – не вы, а Утончённые.
– Говори, – пальцы императора стиснули перламутровые подлокотники трона.
– Утончённые не занимают никаких государственных постов и не служат в армии, вы это знаете. Они никогда не занимались никакой производственной деятельностью, оставляя ей трудованам, и не постигали тайны наук – Утончённые используют чужие достижения. Не добиваются они и власти над душами людей – по крайней мере, явно, – это дело жрецов.
Утончённые, подумал Великий Кракен. Жители Внутреннего Круга, райской обители; элита элит. Трудованы взирают на них с почтением, а гниловатые считают их богами, зачем-то спустившимися на грешную землю. И никто почему-то до сих пор так и не задался очень простым вопросом: откуда взялась эта элита, и как образовался Внутренний Круг?
– Они оставили себе только одно, – продолжал Советник, – финансы, и в эту сферу они никого не допускают: никого. Утончённые контролируют всё кредитование, а поскольку нарастающие проценты по кредитам выплатить практически невозможно, у них в долгу вся Империя, и всё в Империи фактически принадлежит им – земля, города, заводы и весь ваш непобедимый военный флот, повелитель: они финансировали его постройку. И если завтра Утончённые предъявят векселя к оплате, нам нечем будет их погасить.
Всё началось во времена Большого Подъёма, думал император. Ему предшествовало трудное время борьбы: староимперцы добивались права основывать торговые фактории на Благословенных Островах, чтобы покончить с их вековой самоизоляцией, и угрожали в случае отказа пушками своих бронированных фрегатов. И всё-таки айкрам удалось выиграть дипломатическую битву: утончённое коварство островитян, превосходно осведомленных обо всех хитросплетениях межгосударственных интриг Старых Стран, взяло верх над грубой нахрапистостью вельмож континентальной Империи.
