— Это где-то здесь.
— Куда полез, придурок! Никвас сказал: в правом углу склада.
— Это смотря с какой стороны смотреть… да ё-моё!!!
До Виталий донеся грохот рухнувших ящиков.
— Иди сюда, идиот! Бочки здесь.
— А какая из них наша?
— Самая тяжелая, болван! Остальные пустые.
— Вот она, наша бочка!
— А что в ней, не знаешь?
— То не нашего ума дело, якорь вам в глотку! Наше дело доставить ее по адресу. А ну разом дружно навалились!
Внутри склада что-то ухнуло.
— Осторожно, идиоты! Бочку не разбейте!
— Выкатывай!
Мужики выкатили во двор тяжеленную бочку, поставили ее на попа и, тяжело отдуваясь, расположились вокруг нее на отдых. Кто-то пристроил свое седалище на телеге, а кто-то и прямо на земле.
— Перекур!
Разбойники извлекли из карманов кисеты, набили трубки. Зачиркали кресала. Разбойники запыхтели, раскуривая табак.
«Во дают! — восхитился Виталий. — Вдумчиво грабят, с перекурами».
— Факел запали, — приказал главарь шайки одному из разбойников. — Как бочку загрузим, сразу склад поджигай — и за нами.
— А не рано факел? Вдруг стража.
— Сказал, ее тут всю ночь не будет, значит, не будет! У меня все схвачено!
— Ладно. — Бандит послушно зажег факел.
Юноша на всякий случай передвинул перевязь под жилеткой так, чтобы пистолеты были под рукой. Он еще не знал, как будет действовать дальше, но уйти, не удовлетворив свое любопытство, ему не позволяла честь профессионального журналиста. Ясно было, что в бочке находится контрабанда, иначе бы ее под покровом ночи со склада не извлекали. Пока мужики отдыхали, парень в свете факела присмотрелся к ним повнимательней. Все, как один, были бородатые, в треуголках, да к тому же с саблями на боку. Царский сплетник напряг зрение и тихо, мысленно, ахнул. Сабли явно были абордажные. Именно такие он не раз видел в фильмах про корсаров, которые пачками штампует Голливуд. Да и вид у разбойничков был под стать лихим джентльменам удачи, бороздящим морские просторы. Охренеть! Натуральные морские пираты в речном порту! В смысле в Великореченске… А не закосячить ли под «своего»? — мелькнула в голове Виталий шальная мысль. Вдруг это поможет ему все выяснить без драки. А что? В этом наряде запросто! Юноша сдернул с головы вывернутую наизнанку бандану и надел ее, как положено, так, чтоб череп с костями красовались на лбу. Затем, усмехнувшись, извлек из кармана два фитиля и засунул их под бандану так, чтоб концы торчали из-под нее с двух сторон.
— Слышь, братва, — окликнул он пиратов, — Курить — здоровью вредить.
Пираты поперхнулись дымом, закашлялись, вскочили на ноги и начали озираться.
— Кто?
— Где?
— Что?
— Хари свои бородатые вверх поднимите! — посоветовал Виталий, поднимаясь на коньке крыши лабаза во весь рост.
Пираты задрали головы и шальными глазами уставились на юношу. В своем плаще и бандане выглядел царский сплетник очень представительно.
— Слышь, Сема, да это никак свой, — прошептал один из пиратов.
— Ты чё, упал? Откуда здесь свои? — отмахнулся Семен.
— Да ты глянь, Сема, точно из наших!
— Мы на Руси, придурок, откуда здесь наши?
— Ну и чьи вы, хлопцы, будете? — спросил Виталий, — Кто вас в бой ведет?
— А ты сам-то кто таков будешь? — ответил вопросом на вопрос Семен, который, судя по всему, был в этой шайке за главного.
— Я? Я вольная птица. Летаю, где хочу, делаю, что хочу. Вот сейчас гуляю, где хочу.
— Спускайся к нам, потолкуем, — предложил Семен.
— Да запросто.
Юноша скользнул по скату крыши лабаза, который примыкал вплотную к забору, отделяющему складскую территорию купца Калитина от территории Никваса, подхватил полы плаща, чтоб не зацепились за забор, прыгнул вниз и ловко приземлился на ноги. Полы плаща при этом распахнулись, обнажив перевязь, из которой торчали рукояти пистолетов.
— Сема, — ахнул кто-то из пиратов, — да у него амуниция точь-в-точь, как у Бороды!
— Молчи, идиот! — прошипел Семен.
Чувствовалось, что он никак не мог определиться, как вести себя с молодчиком, за каким-то чертом полезшим в их дела. Виталий же спокойно прошел сквозь строй пиратов, запрыгнул на телегу и, небрежно покачивая ногой, начал допрос:
— Ну и под чьим флагом ходили? На каком корабле служили?
— Сначала скажи сам, чьих будешь? — уперся Семен.
— Чьих… — усмехнулся Виталий. — Ничьих! Я с самим Драммондом за ручку лично здоровкался.
— Это кто еще такой? — нахмурился Семен.
— Эдварда Тича не знаешь?
— Знаю.
— Так это он и есть.
— Ты что, Черную Бороду знал?
— Знал. Не веришь?
Семен сомнительно покачал головой.
— Жаль. Я привык, чтоб мне верили.
Виталий выхватил из руки стоявшего рядом пирата факел, поджег им концы фитилей, торчащих из-под банданы, и кинул факел обратно джентльмену удачи. Пока тот его ловил, в руках царского сплетника появились пистолеты, нацеленные на Семена.
— Ну а теперь веришь?
Однако на слабо пирата взять не удалось. Он оказался не робкого десятка.
— И как у Черной Бороды корабль назывался? — небрежно спросил он, косясь на тлеющие фитили, болтающиеся в опасной близости от полок пистолетов.
— Если экзамен решил устроить, — усмехнулся царский сплетник, — спросил бы чего поумнее. Кто ж не знает его флагман «Месть королевы Анны»?
— А вот и неправильно, — ощерился Семен, — его корабль называется «Месть королевы Жанны»!
Виталий мысленно чертыхнулся. Надо было сразу сообразить, что не все в этом мире будет совпадать с его миром.
— Иди уши помой, глухая тетеря! Я так и сказал: «Месть королевы Жанны»! — В таких случаях юноша всегда действовал нахрапом, не давая опомниться противнику.
— Точно, он так и сказал — Жанны!
— Тебе послышалось, Сема, — загалдели пираты.
— Да ты на него посмотри! Копия Черной Бороды… только без бороды.
— Да, ребятки, он в свое время многому у меня научился, — ностальгически вздохнул Виталий.
— У тебя? — ахнули пираты.
— А у кого ж еще? Никудышный, правда, ученик оказался. Горяч был слишком. Но сорвиголова. Двадцать пять сабельных ранений, говорят, в последнем бою получил, но не сдался. До последнего бился. А вы, как я понял…
— Под его началом мы служили, — отрезал Семен, в глазах которого по-прежнему плескалось недоверие. — Только вот тебя почему-то не помним… учитель.
— Я что, больной — под флагом этого ненормального ходить? — хмыкнул Виталий. — Это вы, может, считаете, что Эдвард был добрый пират, а я считаю: дурак! Потому и отказался его дальше искусству каперства обучать. Работал топорно и, на мой взгляд, довольно глупо.
