А так как вершиной самоорганизации, высшей степенью развития природы является жизнь, разумная жизнь во всём её многообразии — именно её в первую очередь и уничтожали зловреды.
Люди получили первые сведения о разрушителях, расшифровав сны ангелов из Гиад. Эти добрые, но склочные и задиристые звездожители обладают уникальной генетической памятью. Большая Академическая Машина реконструировала воспоминания их далёких предков, и земляне узнали о существовании не просто разумной, но могущественной и агрессивной расы.
Иногда я задумываюсь: что случилось бы, проигнорируй мы это предупреждение? Рано или поздно зловреды обнаружили бы Землю, а слабенькие звёздные плуги и один-единственный "Пожиратель Пространства" не справились бы с совокупной мощью их эскадр. Гравитационные пушки раздавили бы наши корабли, а потом перепахали бы всю поверхность Земли, полностью уничтожив биосферу. Я уже видел подобные чудовищные картины. В мою память навсегда врезались безжизненные планеты скопления Плеяд.
Хорошо, что подобную безалаберность даже представить трудно! Получив первые доказательства существования зловредов, люди приняли программу строительства Большого Галактического флота. Вместо пары опытных судов — серии в сотни экземпляров. Вместо неторопливых звёздных плугов — циклопические корабли, каждый из которых был сильнее целой флотилии "Пожирателей Пространства". Вместо планомерного освоения нашего уголка галактики — стремительный бросок разведывательных кораблей на тысячи световых лет.
Мы успели. Мы узнали, где живут зловреды, и опередили их.
Потом было… многое. Война длилась больше десяти лет. Разрушители скрыли скопление Персея в гравитационной улитке, укутались в неевклидовую метрику. Идеальная защита. Проникнуть сквозь барьер искривлённого пространства невозможно.
Но защищаясь, нельзя выиграть войну, тем более — войну галактическую. В конце концов, мы начали обстреливать скопление Персея безжизненными планетами, аннигилируя их в нужный момент. Огромные объёмы пространства, рождавшиеся в ходе обратной реакции Танева, перегружали станции метрики. Защита зловредов заскрипела, накренилась и развалилась. Разрушители собрали все корабли, со всего скопления, флот против флота… но это, скорее, было мерой отчаяния. Враги потеряли треть своих сил, не повредив ни одного нашего корабля.
Победа была полной. Мы не только разбили военную мощь зловредов и протянули руку помощи галактам, побеждённым и запертым на родных планетах. Мы превзошли своих врагов и в моральном плане, предложив альтернативу процессу бесконечного и бессмысленного разрушения.
Когда-то, сразу после первой разведки скопления Персея, я был убеждён: зловредов следует истребить. Полностью. Существа, целенаправленно уничтожающие разумную жизнь, существа, превращающие цветущие планеты в безжизненные булыжники… о чём вообще можно с ними разговаривать, как сотрудничать?
К счастью, моя сестра показала ошибочность этих заблуждений. Да, сейчас у нас есть преимущество перед разрушителями: они не знают координат Земли, они не умеют превращать вещество в пространство. Да, сейчас мы можем истребить их в скоплении Персея. Но кто поручится, что у врагов нет колоний в других уголках галактики? Что в критической ситуации они не убегут на тысячи световых лет, не восстановят утраченное, не принесут нам месть на обводах аннигиляторов?
Вера Гамазина доказала: война ради войны разрушительна и бессмысленна. Прежде чем начинать войну, надо наметить контуры будущего мира. Разбить врага в военном противостоянии. Понять его цели и мотивы. Протянуть побеждённым руку помощи, воссоздать их цивилизацию на новых, гуманных принципах — таким и только таким должно быть решение проблемы разрушителей.
Человечество сделало правильный выбор. Оказалось, что даже среди высокопоставленных разрушителей нет единства. Когда "Волопас" оказался захвачен зловредами, Великий разрушитель, впечатлённый мощью Большого Галактического флота, предложил землянам союз. Но это был проект не "содружества", а "совражества", ненависти ко всему, что отлично от нас, доминирования галактических масштабов, угнетения и уничтожения всех, кто не покорится нам. Плохо он знал землян, этот большой и шумный Великий разрушитель.
В ответной речи я предложил другой путь. Путь совместного труда и совместного творчества, когда расы объединяют усилия и вместе открывают новые горизонты, когда сильные не издеваются над слабыми и не презирают их, а помогают подняться до своего уровня. Великий Разрушитель отвергнул мои предложения, не мог их не отвергнуть, но я-то обращался не к нему. Нашу беседу слушали не только люди с "Волопаса", не только главный зловред, но и его подданные. Именно с ними велись переговоры, именно им я хотел показать иной путь. И они услышали.
Орлан, разрушитель Первой Имперской категории. Он захватил "Волопас". Он был нашим тюремщиком, строгим и жестоким. Он организовал заговор и перешёл на сторону людей. Он спас экипаж "Волопаса" на Третьей планете. И не в одиночку, далеко не в одиночку! От главного зловреда отступились те, в чьей верности он был уверен. Моя речь заронила зёрна сомнения в умах многих разрушителей на множестве планет. Это помогло нам, позже, уже после победы.
Когда люди заключили союз с галактами и разгромили вражеские силы… Нет, все разрушители не превратились в "созидателей" по мановению волшебной палочки. Но начало процессу было положено. Процессу долгому, трудному, болезненному, но необходимому и неизбежному. Теперь главное — не допустить озлобления проигравших, не дать вырасти реваншистским настроениям, помочь разрушителям построить общество мира. Да, на это уйдёт немало ресурсов, но человечество шестого века в ресурсах ограничено слабо.
Война закончилась. Ромеро говорит, что по сравнению с войнами прошлого потерь на ней было мало. Я склонен верить Павлу, всё-таки он историк. Но жертв избежать не удалось. Наш с Мэри сын, наш единственный сын навсегда остался на проклятой Третьей планете. Повышенная сила тяжести, долгий переход, свинцовые испарения… Сперва он шёл самостоятельно, упорно отказываясь от помощи. Потом ребёнка несли, выбивались из сил, но несли, а он шепотом успокаивал меня. Обещал, что выдержит всё. Потом потерял сознание.
К концу третьего дня пути сила тяжести уменьшилась. Мальчику вроде бы полегчало, сердце билось отчётливей. Я надеялся, что утром ему станет лучше.
Утром Астр умер.
Астр. Наш с Мэри сын. Первый человек, рождённый у иных звёзд. Ему было девять лет. Теперь ему всегда будет девять лет.
Я часто задумываюсь и не нахожу ответа: как так получилось, почему я допустил гибель своего ребёнка? Где ошибка? Возможно, Астра стоило оставить на Оре, или скорее даже отвезти на Землю? Да, он вырос бы без родителей, ну так что с того! Олег тоже увидел своего отца, будучи уже подростком. Но Мэри решила участвовать в экспедиции и не смогла расстаться с сыном.
