- Моисей явно выжил из ума, - сказал он, - и причина не только в физическом истощении и отсутствии нормальной пищи. Он сгорает от нервного перенапряжения, вызванного неприятностями последних дней. Хотя он и считает себя всесильным, у него нет элементарного жизненного опыта. Этого душевного конфликта он не перенесет. Моисей не допускает мысли, что какие-то события могут выйти из-под его контроля. Видимо, на него повлияли и мы с миссис Хедерингтон: его внешность и умственные способности не приобрели постоянства, а мы с миссис Хедерингтон действовали на него своими идеалами. Если учесть, что мой идеал - пятилетняя дочь, то станет понятной некоторая инфантильность этого аморфа.
- Это довольно опасно, - вставил Сантана. - Осознав, что он проигрывает войну, Моисей может уничтожить все заводское оборудование.
- Победить он не сможет, - возразил Дуайт, - у него нет шансов. После нашей атаки, я думаю, в его войске остались преимущественно женщины. Это так, Стордал?
- Совершенно верно. Кроме того, у аморфов совершенно нет продовольствия. Если мы подождем какое-то время, они просто умрут от голода.
- Я не уверен, что захочу так долго ждать, - возразил Хедерингтон.
- У нас есть другие способы?
- Да, и я изложу их через минуту. А пока, Бригс, какие выводы вы сделали по поводу болезни растений? Вы этим занимались.
- Но у меня здесь нет лабораторного оборудования - запротестовал биолог. - Разумеется, я исследовал растения и червей, но материала явно не хватает. Могу сказать только, что "блюдечки" погибают своей смертью. Никакого наличия вирусов. Растения просто увядают, словно бы их вырвали из почвы. Возможно, вернувшись в лабораторию, я смогу сказать больше.
Левер (который был жив и здоров) взял слово:
- Если болезнь растений распространится на лишайник Уилтона, нас ждут большие неприятности. Пока что все в порядке. Лишайник хорошо принялся, и условия работы на стройплощадке вполне нормальные. Но если он начнет гнить, мы можем собирать вещички и убираться с планеты.
- Ладно, с этим пока подождем, - Хедерингтон почему-то улыбался. Принимая во внимание все рассказанное мистером Стордалом, я думаю, довольно глупо оставлять оборудование в руках аморфов. Надо действовать немедленно, еще до захода солнца. Попробуем поговорить с Моисеем и урезонить его. Если же переговоры ни к чему не приведут, мы подгоним сюда малый космический корабль, на котором я прибыл, и изжарим их. Постараемся сохранить оборудование, хотя купол, видимо, сгорит.
- Я не уверен, что с Моисеем удастся договориться, - заметил Стордал, у него возникло нечто вроде гордости за своих аморфов. Не могу представить, что он сдастся без боя.
- Уверен, вы найдете способ его уговорить.
- Я?!
- Именно вы. Через десять минут вы отправитесь под белым флагом в расположение аморфов. Постарайтесь повлиять на Моисея. Если заупрямится припугните. Кстати, можете прихватить с собой мою жену. Кажется, она ему тоже нравится.
16
Итак, любовники шагали по ничьей земле, под сомнительной защитой белого флага. Размахивая им, Стордал совсем не был уверен в том, что аморфы понимают значение этого символа. Он чувствовал, что идущая рядом Мэрилин дрожит. Было трудно понять, кто их скорее всего пристрелит: свои или чужие.
- Джей надеется, что аморфы нас прикончат - сказала она, хотя это было ясно и без слов.
- Да, я знаю.
Они приближались к заграждению, и аморфы взяли их на мушку. Моисей тоже стоял на ящиках, озадаченно переводя взгляд с приближающейся пары на укрепления колонистов, оставшиеся у них за спиной.
- Моисей! - крикнула Мэрилин - Прикажи своим людям спрятаться! Мы идем для переговоров - И добавила, уже для Стордала: - Боюсь, наших колонистов соблазнит большое скопление аморфов Среди них есть дураки, которые откроют пальбу по любому сигналу. А двое самых кровожадных могут и приказать...
Стордал не ответил; он считал, что без толку говорить об одном и том же.
Сильные руки помогли им перебраться за ящики. Оказавшись внутри кольца, Стордал сразу начал:
- Может, мы сумеем договориться? Для этого мы здесь.
Лицо Моисея осунулось, он выглядел до крайности измученным.
- Хорошо, - кивнул он. - Пройдемте в купол.
По дороге Стордал заметил, что охрана на две трети состоит из женщин.
Внутри купола, казалось, воняла уже сама земля. Повсюду стонали больные, у стены лежали трупы.
Моисей провел парламентеров в закуток - их бывшую тюрьму - и плотно закрыл дверь.
- За последние несколько дней люди наслушались от меня громких лозунгов, - сказал он. - Не хотелось бы, чтобы они знали, что я их продаю.
- Что с вами произошло, Моисей? - спросил Стордал. - Всего несколько часов назад вы и слышать не хотели о сдаче. Мне даже показалось, что вы... - нужное слово ускользало от него.
- Что я маньяк, жаждущий победы? - подсказал аморф.
- Ну... примерно так.
- Разве вы не знаете, что я таков, каким меня создали? - Моисей вздохнул. - Я не могу контролировать свои поступки. Сколько я себя помню, мне внушали свои мысли люди с мощным интеллектом. Каждый из них добивался своей цели любой ценой. Я и действовал согласно тому характеру, который в меня вложили. Меня учили, что мне всегда будет сопутствовать успех, потому что я - высшее существо с безграничным умом. Однако обстоятельства сложились не в мою пользу, и это привело к внутреннему конфликту, своего рода раздвоению личности, или, если хотите, шизофрении. - Он грустно улыбнулся. - Словом, я понял, что меня учили неправильно. Я считал, что стою над своим народом, потому что мыслю не так, как он. А оказалось, что прав не я, а народ.
- Ваш народ состоит из идеалистов, - вставила Мэрилин, - они воплощают то лучшее, что есть в нас, в людях.
- Просто я принял добродушие аморфов за слабость. Маньяк может легко впасть в такую ошибку, не правда ли?
- Но ведь вы поменяли свои взгляды, - сказал. Стордал.
- Да, но это трудно себе представить, правда? Я изменил не просто свои взгляды - я изменил самого себя. Слившись со своим народом, я усвоил его характеристики. Я все еще Моисей, с замашками Дуайта, Шокальского и прочих. Но меня как бы разбавили, я взял кое-что от аморфов, а они - от меня. К счастью, таких немало. Теперь они будут не такими уж послушными.
- Все-таки вы хотели бы остаться с нами? - спросил Стордал как бы между прочим.
- А это возможно? - в голосе Моисея прозвучала такая надежда, что Стордал почувствовал укол совести.
- Конечно. Хедерингтон велел мне именно так вам и передать.
- На каких условиях?
Прежде чем ответить, Стордал помолчал: ему не нравились эти условия.
- Мы предоставим вам питание и жилье, а вы будете работать бесплатно и делать то, что от вас потребуют. Когда же завод будет закончен и начнет давать продукцию, вы получите права граждан колонии.
