Твердотопливный ускоритель можно использовать всего один раз. Под гладкой цилиндрической оболочкой заключен только водородный газ под давлением и ядро уранового сплава. Источник энергии реакторной трубки находится снаружи и остается на корабле после того, как ускоритель отделяется. В тот момент, когда внутри трубки образуется экран, нейтроны из ядра начинают отражаться обратно в урановую массу, и во время цепной реакции наступает полный распад. Как время ослабляет давление в пойманной в ловушку звезде, так и крошечное выхлопное отверстие поддерживает ускорение постоянным.
На этот раз ускорители сыграли существенную роль. «Хайнлайн» будет на Нептуне на шесть часов раньше остальных…
Если только они направляются на Нептун! Но если Диллер ошибся или если Диллер солгал… если Диллер, как и Гринберг, стал считать себя пришельцем, если беглецы на пути к какому-нибудь астероиду… Тогда «Хайнлайн» промахнется. Когда те двое совершат маневр, будет уже поздно, «Хайнлайн» наберет слишком большую скорость.
Конечно, всегда можно пустить в ход ракеты. Если «Золотое Кольцо» или «Иво Джимма» приземлятся на Кольце, там это будут рассматривать как нарушение договора. Их можно будет убедить открыть огонь.
Но на «Иво Джимме» находится Ллойд Масней.
Разговор с Чиком Уотсоном был одновременно утомительным и непродуктивным. Теперь Чик знал все, что знал сам Гарнер, кроме тех исчерпывающих подробностей о жизни Гринберга, которые Гарнеру удалось собрать. Они пришли к твердому решению, что больше не станут посылать корабли с Земли. Корабли, которые все равно прибудут слишком поздно, чтобы оказать помощь. Если любой из двух угнанных кораблей достигнет какой-либо точки и повернет назад, Земля откроет огонь без предупреждения. Чик будет держать для Гарнера открытыми все каналы связи, чтобы при необходимости разыскать любую информацию, которая может ему понадобиться. И еще одно решение…
— Нет, мы не можем обратиться за помощью к Кольцу, — само выражение лица Чика отвергало эту идею с презрением, которого, как ему казалось, она заслуживает. — При тех отношениях, которые у нас с ними сейчас, — нет. Они знают, как вредят нам своим эмбарго на уран, а мы знаем, что делаем им, задержав их витамины, и обе стороны просто сгорают от нетерпения посмотреть, кто сдастся первым. Думаешь, они поверят в нашу историю? С их точки зрения, все наши доказательства — информация из вторых рук. На Кольце подумают, что мы сами решили осуществить разработку месторождений или собираемся заявить права на какой-нибудь спутник. Они подумают все, что угодно, потому что им известно лишь, что три земных корабля летят сейчас к Нептуну. Еще хуже, что Кольцо наверняка не позволит усилителю попасть на Землю. Они предпочтут заключить сделку с Гринбергом, повелителем мира, а не с нами.
— Я этого не допущу, — ответил Гарнер. — Но ты прав, нам незачем звать на помощь. Есть лучшее решение.
И они стали ждать. Если Люк и Андерсен не ошибаются и похищенные корабли летят на восьмую планету, они уложатся в шесть дней. До того, как пришелец отдаст свои приказания. Люку и Андерсену нечего было делать.
Люк наконец заснул. Андерсен тоже спал, позволив автопилоту выполнять его работу.
В 21:00 следующего дня сгорела последняя пара ускорителей. Теперь шесть пар кувыркающихся цилиндров с толстыми металлическими стенками летели следом за «Хайнлайном», растянувшись на миллионы километров. За столетие все они окажутся в межзвездном пространстве. Некоторые со временем пройдут между галактиками.
Теперь корабль летел при нормальной силе тяжести в 1 "g". Люк сердито хмурился, упражняя мышцы лица, а Андерсен вошел в шлюзовую камеру, чтобы произвести какие-то изометрические измерения.
Астероиды Кольца неслись навстречу все быстрее и быстрее с каждой секундой.
Человек, заунывным голосом назвавший себя «базой на Церере», был похож на чиновника. По его внешности и вправду можно было поверить, что у него нет собственного имени. Он хотел знать, что корабль Земли делает на Кольце.
— У нас есть разрешение на пролет, — отрывисто ответил ему Андерсен.
— Да, — сказала Церера, — но куда движется «Хайнлайн»?
Гарнер прошептал:
— Дай мне микрофон.
— Говори просто так. Он услышит.
— Церера? Это Гарнер, военный представитель ООН. Что за внезапная перемена?
— Мистер Гарнер, ваши полномочия недействительны здесь, на…
— Я не об этом спрашиваю.
— Прошу прощения?
— Вы только сейчас поняли, что мы преследуем «Золотое Кольцо». Не так ли?
— Действительно так. С какой целью?
— Не ваше дело. Но я могу ответить одному из ваших начальников.
— Кольцо не даст разрешения на ваше прохождение, если вы не объясните цели.
— Кольцо ничего нам не сделает. До свидания.
Услышав звонок, Марда скатилась с кушетки и плавно пошла к телефонной будке. В ее животе оставалось только легкое напряжение, хотя после операции прошло всего двенадцать часов. Легкое напряжение — когда Марда двигалась. Как напоминание о том, что она потеряла.
— Лит, — позвала она. — Это Церера. Тебя.
Лит вернулся из сада.
На этот раз Каттер выглядел встревоженным.
— Помнишь те два пиратских корабля с базы в Топеке? Так вот. Кое-кто присоединился к процессии.
— Долго же они думали. Когда он вылетел?
— Два дня назад.
— Два дня, Каттер?
— Лит! Мы получили несколько уведомлений о «Хайнлайне» и точный курс. Они еще использовали вспомогательные ускорители. Кривая времени-пространства совершенно не совпадает с кривыми пиратов. Поэтому-то мне и понадобилось столько времени, чтобы понять, что все они двигаются в одном направлении.
— Ладно. Черт с ним, Каттер… ничего страшного. Еще что-нибудь?
— "Хайнлайн" сейчас проходит мимо Цереры. Ты не хочешь поговорить с Лукасом Гарнером, военным представителем ООН?
— Военным? Нет. А что военный представитель ООН делает здесь?
— Мне он не говорит. Может, тебе скажет.
— Почему вы так уверены, что Кольцо нас не остановит?
— Они не могут захватить нас. Все, что они могут — это выпустить в нас ракеты.
— Вы меня осчастливили.
— Они там на Кольце — не дураки.
Кавказец с космическим загаром, черными волосами и морщинками вокруг глаз взглянул на них с экрана и сказал:
— Имею честь обратиться к Лукасу Гарнеру, находящемуся на борту «Хайнлайна».
— Слушаю. Кто вы?
— Чарльз Мартин Шефер. Первый спикер. Политическая секция Кольца. Могу я узнать…
— Маленький Шефер?
Красно-коричневое лицо человека на мгновение застыло, потом слегка улыбнулось.
— Меня называют Лит. Какова ваша цель, Гарнер?
