class="p">Пока не ведает о ней.
Она идет легко и бодро,
Не оглянувшись на роддом.
Вся в предвкушении свободы,
Что опостылет ей потом.
Свиридов мысленно вошел в информационное пространство женщины и попытался изменить ее установки.
Но рухнет мир, когда средь ночи
Приснится радостно почти
Тот теплый ласковый комочек,
Сопевший у ее груди.
Свиридов предпринял последнюю попытку вмешаться в сознание отвернувшейся женщины и молча вышел.
И отправился прямиком в завком завода и устроил там председательнице завкома и ее заместителю такую выволочку, что отзвуки ее отдавались еще неделю.
А Христина Жеребко взяла ребенка и приложила его к своей груди – по просьбе Утечкиной ее продержали в больнице лишних три дня.
За это время ее пять раз навестили с завода, а завком обеспечил новорожденного всем необходимым включая коляску …
ПАПА ТОЛЯ СКАЗАЛ
– Папа Толя сказал, что Верочке еще рано купаться в бассейне …
Ульяна и Вера Ложникова лежали в зоне солярия у бассейна.
– Дина Егоровна, идите к нам! Мы подвинемся!
– Спасибо девочки! Я ищу Лео – вы не видели его?
– Кажется, он вон там.
– Спасибо, девочки.
– Как ты думаешь, сколько ей лет? Ведь она не молода?
– Ей не меньше пятидесяти, – ответила Ульяна, провожая взглядом удаляющуюся Утечкину. – Но фигура …
– Как там наши мальчики? Не пора им вылезать?
Недалеко от места, где лежали Ульяна и Вера, на берегу бассейна сидел Владислав Маленький и наблюдал за купающимися мальчиками.
– Владик, не пора мальчикам вылезать?
– Я слежу за временем. Пусть еще поплавают.
Рядом с Ульяной и Верой были расстелены одеяла и лежала стопка разноцветных трусиков.
Свиридов очень внимательно следил за посещением бассейна всеми «его» женщинами, поэтому не только Тоня и Ульяна, но и все «сестренки», Лена Скворцова и Виолетта, Лена Карцева и Лена Долгополова, Полина Ерлыкина и Маргарита Антипова, Ольга Петрова и Диана Утечкина, и его секретарши регулярно посещали бассейн с солярием.
А через день сюда выводили мальчиков, и с ними обязательно находился кто-нибудь из их мам и кто-нибудь из офицеров отряда Воложанина.
Наконец Маленький встал и засвистел, мальчики стали подплывать к берегу и Владислав «выуживал» их из воды.
– Поможешь мне?
Вера стала вытирать мальчиков, а они снимали мокрые трусы и смущенно прикрывались ладошками.
Когда все были вытерты и разложены на одеялах Владислав спросил у Веры разрешения окунуться ненадолго и нырнул в воду.
– Знаешь, Уля, а мальчики так выросли и повзрослели. Там … там у нас около бассейна они разгуливали исключительно голые, даже Даша не могла их заставить надеть трусики. А теперь – смотри, стесняются.
– Конечно они растут. Я и то замечаю, хотя там … там их не видела. А как вообще там было? Трудно? Тяжело?
Вера задумалась.
– Там было … там было чудесно … Там мы встретились с Колей … теперь у нас двое сыновей – Петюньчик и Ленечка … А тяжело … Да по всякому, как везде …
ОДНА ПЕСНЯ
Сбылось желание Жени Кульченковой побывать на концерте «Одна песня».
Зал был полон.
На пустой сцене сидел Лопаткин с аккордеоном, и когда он заиграл, то многие почувствовали дальнейшее.
Голос Свиридова был суров и резок:
Мы ехали шагом,
Мы мчались в боях
И "Яблочко"– песню
Держали в зубах.
Ах, песенку эту
Доныне хранит
Трава молодая -
Степной малахит.
Казалось, запел кто-то другой – настолько изменился голос Свиридова:
Но песню иную
О дальней земле
Возил мой приятель
С собою в седле.
Он пел, озирая
Родные края:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"
Песня заполнила весь зал и, казалось, звучала где-то под сводами:
Мы мчались, мечтая
Постичь поскорей
Грамматику боя -
Язык батарей.
Восход поднимался
И падал опять,
И лошадь устала
Степями скакать.
Но "Яблочко"-песню
Играл эскадрон
Смычками страданий
На скрипках времен…
Где же, приятель,
Песня твоя:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя"?
Снова голос Свиридова неузнаваемо изменился:
Пробитое тело
Наземь сползло,
Товарищ впервые
Оставил седло.
Я видел: над трупом
Склонилась луна,
И мертвые губы
Шепнули: "Грена…"
Отряд не заметил
Потери бойца
И "Яблочко"– песню
Допел до конца.
Лишь по небу тихо
Сползла погодя
На бархат заката
Слезинка дождя…
Свиридов сделал длинную паузу и зал молчал, затаив дыхание:
Новые песни
Придумала жизнь…
Не надо, ребята,
О песне тужить,
Не надо, не надо,
Не надо, друзья…
Гренада, Гренада,
Гренада моя!
Замолк последний звук аккордеона и установилась мертвая тишина.
Неярко загорелся свет, и в мертвой тишине люди стали нестройно покидать зал.
Женя никак не могла понять, о чем она думала – то ли о революции, то ли об украинском хлопце, то ли о слезинке дождя …
Через несколько дней она стала разговаривать об этом концерте с разными по возрасту жителями города.
Мнения были разные, но все единодушно одобряли то, что они слышали, хотя мало кто из них мог обосновать это.
А вот следующий концерт из этой серии состоялся нескоро …
БОРИС СЫРОМЯТНИКОВ
– Толя, а та встреча на берегу Сены имела продолжение? Помнишь группу наших соотечественников …
Тоня уютно устроилась на плече у мужа.
– Да, милая. Этот талантливый мальчик – а он кандидат наук – оказался завербованным сотрудником АНБ и передавал кое-какие сведения за рубеж. А его так расхваливал его руководитель!
– А в какой области он работает?
– Он работает в группе, занимающейся новейшими видами вооружения с максимальной автоматизацией – управляемые по радио боевые машины, системы обнаружения целей, слежения за ними и так далее.
– Успел уже что-нибудь продать?
– Я попробовал познакомиться с его информационным полем … Оказалось, что передал он не особенно много, так как завербовали его недавно. Но он успел передать, что у них в отделе появились фирменные материалы по новейшим разработкам и электронике боевой платформы «Страйкер». И даже видео о полевых испытаниях машины!
– Это то, что давал им ты?
– Да. Представляешь, у нас есть видеоотчет об испытаниях, а у них такого материала нет. Как они у себя теперь ищут «крота»! А в том материале, который я перехватил в Париже, было продолжение этой информации, но поскольку изымая его материал я никак не засветил агента, то приняли решение о продолжении его шпионской карьеры. Для нашего блага.
– То есть он остался безнаказанным?
– Пока – да. Сейчас, когда с ним восстановят связь, он передаст, что мы владеем подлинными видеоматериалами всех испытаний «Страйкера», в том числе самых последних. А откуда они могли взяться? Значит,
