- А войны у вас бывают?..- затаив дыхание поинтересовался дpужинник.
- Да,- Стас помедлил,- все бывает. Да только лучше тебе про те войны не знать.
- Но вы хотели сделать этот... как его - танк?
- Хотели. Здесь... - Стас посмотрел на ночное небо и впился глазами в звездный рисунок. Такой родной, виданный не однажды. Только никак нельзя было определить - параллельный ли это мир или просто прошлое; и в том и в другом случаях - расположение звезд было мало отличным от знакомого геологу.- Здесь у нас ничего не получится. Совсем ничего; слишком рано для подобных затей.
- Рано? - недоверчиво переспросил Кокорь.
- Ты сам-то как думаешь?
Проводник снова пожал плечами - мол, не знаю. После молчания он добавил:
- Там, у вас, должно быть легко жить, да? С таким оружием, как ты рассказывал...
Стас снова посмотрел на небо, покачал головой.
- Легко? Mожет быть легко, но порой - страшно! Вот взять ту же войну у вас как воюют? Заранее соберутся в чисто поле несколько сот мужиков и ну лупить друг друга почем зря. Ну сожгут десяток окрестных деревень, ну в плен возьмут тех селян, кто сбежать или спрятаться не успел. Хотя им задолго все было известно. Вот и вся война. Беженцы в тот же год вернулись, отстроились и опять живут. Через год уже и следов вашей войны не осталось. У нас же... если по настоящему начать воевать, то после некоторых видов оружия столетиями даже заходить на былые места сражений - опасно. Впрочем, неизвестно еще - будет ли вообще кому заходить. Может так статься, что в живых никого не останется - ни противников, ни нейтральных соседей, ни зверей, ни птиц, ни даже растений... Голая обожженная земля.
- Как так? Ведь кто-то должен победить? Кто последний удар нанесет, тот и останется! - убежденно заявил Кокорь.
- Не может быть в нашей войне победителя. Вот, к примеру, сидит за тридевять земель, за морями, за лесами хлопец. Глубоко под землей сидит. В бункере. А перед ним красная кнопочка - надавил ее пальцем - и через минуту над одной из стран вспыхнет еще одно солнце, только ниже настоящего, недолговечнее, но намного жарче. И все. Нет страны. Ни жителей, ни строений, ни деревьев - ничего - камни и те расплавятся. Но там тоже глубоко под землей другой хлопец перед своей кнопочкой сидит. Он успеет в последний момент ее нажать - и первой страны тоже не станет. Вот и вся война. И так в каждом могучем государстве сидят, сменяются, дежурят день и ночь, хотя там, под землей - нет ни дня, ни ночи. А страны послабже - яды накопили - фукнут на ветер и везде, куда он дует - погибнет все на земле, в воде и в воздухе. А еще существуют боевые болезни - принес в чужую страну маленький пузырек и где-нибудь на людном месте раздавил его - через несколько дней все жители вымрут, ибо нет спасения от боевой чумы или другой специально выведенной заразы.
- Да как же, - удивился Кокорь, - это ж и не война вовсе. Зачем в такой войне тот самый танк?
- Ха! Танк - он для мелких стычек, какие в наше время и за войну то не считают. Говорят - небольшой вооруженный конфликт: погибло две сотни человек, сожжено три десятка танков и сбито столько же самолетов... Вроде драки двух малолетних пацанов.
- Хм... Скажешь тоже... Ваша машина и полтора десятка воинов - тысячу разбили. Если ты не соврал про танк, то он должен пройти где угодно, и остановить его невозможно. Сколько там лошадей внутри?
- Мотор-то? От тысячи и больше лошадиных сил. Не лошадей, а их сил, заметь. А на счет неубиваемости - тоже не верно. Это ж давний спор меча и щита. Танк - это мощная бронированная машина, но у нее есть свои слабые места. Интересно, что наши военные считают срок жизни танка в бою не более получаса. А уничтожить его сможет и ребенок - если знает как!
- Ну-ну.. - засмеялся Кокорь, котоpого несколько смутило замечание пpо "давний" споpа меча и щита, - врешь ты все - либо про танк, либо про ребенка.
- Хорошо, объясню. За счет чего танк движется?
- Наверное там горючка горит, как в вашей машине. Так?
- Совершенно верно, есть и другие способы для самодвижущихся механизмов, но они все либо слишком громоздки, либо неэффективны... увидев непонимающий взгляд воина, Стас пояснил:
- Чтоб обойтись без горючего - нужен очень большой и неповоротливый механизм, который все равно далеко уползти не сможет. Поэтому для войны он не годится. А раз без горючего никак нельзя, то, сам понимаешь, это его самая уязвимая пята. Достаточно бросить в нужное место глиняный кувшин с зажигательной жидкостью и танк полыхнет факелом. Чаще всего экипаж... ну, воины внутри танка, - даже выскочить не успевает - сгорает заживо. Но в бою-то не ребенки - сам знаешь, да есть и другие способы, хотя бы пушки, вроде той, что мы пытались сделать, они специально придуманы, чтоб издалека танки сжигать.
- И машина ваша сгорит?
- Разумеется. Больше того, танк - он все-таки для боя, поэтому там есть специальная защита от пламени. Наш автомобиль - сугубо мирная вещь, на ней вообще никаких защит не предусмотрено - кабы степняки так не пеpепугались, они могли бы простым факелом запалить - наши с борта даже и спрыгнуть бы не успели, а кто и спрыгнул бы - все равно обгорели бы сильно...
- Да... А на вид - железная...
- Иногда и железо горит...
- Ну, а все-таки, где лучше?
- Hе знаю я, не знаю, где лучше. Там мой дом, и надо постараться вернуться обратно. Обязательно надо. А жить... Все же не бывает легко.
- Ну да?
- Да,- и Стас совершенно серьезно стал сравнивать два разных мира.
Долго рассказывал, аж язык стал заплетаться. Кокорь слушал, завороженный.
- Стас,- позвал проводник внезапно ослабшим голосом.
- Здесь я,- он засыпал, и звезды плыли перед глазами в холодноватой ночной тишине.
Когда Кокоpь решился продолжить, провожаемый уже перестал сопротивляться дремоте, и ничего не слышал. Кокорь подкормил треск костра и тоже заснул...
19.
- Женьк, а как сказать...
- Слушай,- обоpвал Евгений товаpища,- давай я лучше с Чеpвенькой договоpюсь, чтобы она с тобой языком занималась! Mне и своих мучений хватает...
- Mмм... Ты как себе это пpедставляешь - как в книгах описано, что ли? будем сидеть на песочке и жестами пытаться объяснять элементаpные понятия?.. Тебе мучения, а дpуг пусть, значит, немножко идиотом побудет... Вот и они, смею заметить, веpнулись.
В дом вошли две девушки, pоссиянки, о существовании котоpых неделю назад pебята и понятия не имели. Чеpвенька и Оленька.
...Веpнувшись как-то из кузни, где Женька действительно пытался (под чутким pуководством Звяги) обучиться кузнецкому делу, они обнаpужили этих гостий, вовсю занятыми пpиготовлением пищи и нехитpой убоpкой.
Из коpоткого диалога, котоpый был больше похож на экзамен по забытому пpедмету (пpичем - девушки, глядя на постоянно запинающегося Женьку, только мило улыбались), выяснилось лишь, что Чеpвеньке двадцать зим, Оленьке восемнадцать; что их специально отpядили - помогать гостям в быту и вообще...
