— Мамочки… — не удержалась от тихого вскрика девушка, — здесь что–то взорвалось?
— Вряд ли, — вошла в комнату Мара и встала рядом с Аленой, — кроме кошмарного бардака других следов, которым положено оставаться при взрывах, нет. Думаю, это обыск.
— Обыск, — машинально повторила Алена, — но… кто же мог такое сотворить. Я не могу поверить, что это сделал кто–то из знакомых мне людей. Здесь же успел побывать почти весь состав гарнизона. Праздники, консультации, просто чай… как же после всего можно было так со мной поступить…
Помолчав, Мара все же спросила:
— Ты спрашиваешь меня?
— Да нет, кого–нибудь, — устало выдохнула Алена. Гарнизон из параллельного мира только что убил очередной кусок ее сердца.
— Может, тебе еще заморозки? — серьезно спросила Мара, — могу добавить еще пару доз, прежде, чем их концентрация начнет вызывать счастливые сны наяву.
Алена подошла к разоренному шкафу. Коробок с альбомами и личными бумагами не было. Как не было и медицинских ящиков с препаратами, хранимыми ею дома для экстренных случаев в поселке. Она прошлась по комнате, пиная вещи и заглядывая под мебель. Их не было нигде. Остановившись посреди комнаты, она еще раз оглядела несвойственный ее жилищу беспорядок.
— Сны наяву я уже вижу, — сообщила она Маре, — но, не особо счастливые. Так что, давай сразу их.
— Не стоит, — покачала головой Мара, — вызовет привыкание. Причем, только к моей заморозке.
— Вроде приворота? — с любопытством встрепенулась Алена, чтобы отвлечь мысли от воцарившегося в ее глазах кошмара.
— Вроде сильнодействующего наркотика, — пояснила пантера, — собственно, это он и будет.
— Как любопытно, — заинтересовалась Алена, начиная автоматически расставлять по местам сдвинутую и перевернутую мебель, — субстанция заморозки может менять свойства?
— Нет, — качая головой, помогла Мара передвинуть кровать, — можно менять дозировку субстанции, растворяя в слюне или вводя сразу в кровь. И действие будет различным.
— Вот как, — удивилась Алена, собирая с пола и складывая разбросанные вещи, — она может и убить?
— Нет, не может, — начала помогать устранять беспорядок Мара, аккуратно складывая вещи с пола на кровать, — максимум отправить в кому, которую ты уже видела.
— И подсадить человека на другого человека, — констатировала Алена.
— Не совсем. У нас есть собственный иммунитет, разрушить который может только собственная заморозка. У вас иммунитета нет. Поэтому подсадить можно только вас на нас.
— Тогда почему же Вы не использовали этот способ нападения? — удивилась Алена, — он же менее затратный и гораздо проще.
— И омерзительней, — брезгливо скривила губы Мара, — чтобы кусать мартышек, добровольцам пришлось бы платить раз в двадцать больше, чем сейчас.
— Почему кусать? А как со мной?
— Как с тобой я тоже получу кайф. И, в конце концов, сломаю иммунитет, и стану аутонаркоманом, — объяснила докторша.
— Много у вас аутонаркоманов? — полюбопытствовала Алена.
— Насколько мне известно, ни одного.
— Как же так? — снова не сдержала удивления девушка, — ведь доступ к бесплатной эйфории есть у каждого.
— Именно поэтому и нет. Все, кто был склонен к наркомании, уже давно вымерли и выродились.
— Печально, — задумчиво покачала головой Алена.
— Отнюдь, — цинично возразила докторша, — их жизнь была короткой, но счастливой. И, они значительно облегчили нашу жизнь, избавив от себя.
— Тогда я лучше не буду рисковать, — решила Алена, — обойдусь одной дозой. И мстительно добавила, — не хочу облегчать жизнь никому. Ни вашим, ни нашим.
— Что верно, то верно, — печально вздохнула Мара, — от тебя одни проблемы.
И, словно в ответ на ее досаду, проблем стало на одну больше. Входная дверь без стука распахнулась, и на пороге появились два рослых бойца спецназа.
— Алена Леонидовна, мы должны вас обыскать, — сухо произнес боец постарше.
Алена с грустью оглядела только что наполовину разобранный в комнате бардак. И устало покачала головой:
— Делайте что хотите. Раз вам было мало первого обыска, можете обыскивать до бесконечности. Ничего ценного тут больше не осталось. Ни писем, ни фотографий.
— Это не наша работа, — вдруг прогудел из–под каски тот, что помоложе.
— Коля! — тихо рыкнул на него старший. И обратился к Алене, — Вы не поняли. Нам нужно произвести личный досмотр Вас и твари.
Алена вздрогнула, почему–то ей стало неприятно, от того, кто кто–то назвал противную докторшу тварью. Несмотря на успокоительную субстанцию, она почувствовала, как в ней начинает слабо шевелиться раздражение. И, благодаря заморозке, ей было безразлично, что эти типы подумают о ней. Она открыла рот, собираясь объяснить им, кто здесь твари. Но, отодвинув, ее в сторону, вперед вывернулась Мара и приблизилась к ним:
— Что ж, начните с меня, — улыбнулась она своей загадочной багирской улыбкой, не позволяющей никому определить, что у нее на уме, — мне раздеться?
— Нет!
— Нет.
Почти одновременно ответили Алена и старший боец.
— Достаточно снять бронежилет, — закончил он. От каски и плаща девушки избавились еще в прихожей.
Алена настороженно молчала. Может, они и привыкли к однополости в гарнизоне, но Мара была не местная и девушка решила, ни за что не позволять мужикам поступать с той по–скотски.
Мара выпустила когти и одним изящным вертикальным движением оторвала все застежки на бронежилете, с грохотом уронив его на пол грациозным движением плеч. И все–таки, эти убийцы не машины, — с изумлением поняла Алена, замечая, как взгляды обоих мужиков автоматически остановились на удивительной груди Мары. Выгодно подчеркиваемой идеальным кроем светло–коричневой униформы тварей. Но слабость их была мимолетной. Мгновенно переключившись в режим роботов, они достали ручные сканеры тела и закружились вокруг Мары. Алена испытала некоторое чувство облегчения. Значит, ручного досмотра не будет. Однако, это не успокоило ее до конца. От уже незнакомых ей людей из параллельного измерения можно было ожидать всякой неожиданной пакости в любой момент. Когда Мару, наконец, оставили в покое, возникла заминка. Чтобы обыскать Алену, кому–то нужно было остаться, возле Мары, чтобы не оставлять ее за спиной у обоих бойцов. Мужики немного постояли, видимо надеясь, что кто–нибудь из девушек самостоятельно сменит место. Но, их надежды оказались напрасными. Ни Мара, ни Алена не двигались. Мужики отступили назад.
— Алена Леонидовна, — глухо произнес старший, — пройдите вперед.
