«Вот новая проблема на мою голову!» — подумал Виктор, а вслух спросил:
— Сколько вам платил дашт?
— Ну, по-разному, учитывалось звание, продолжительность службы и тому подобное. Примерно выходило кардов до сорока за десятиночье.
Это было весьма неплохо для обычной вооруженной банды, причем Хассельборг не сомневался, что, согласись он, появится уйма дополнительных выплат. Возможно, эти ребятки ему и пригодятся, а деньги, данные жрецом, оплатят их службу на какое-то время вперед.
— Я согласен, — сказал он.
Но далеко не все ратники Джама захотели служить у господина Кавира. Кто-то отказался сразу, другие отложили решение, сказав, что обдумают этот вопрос в Росиде после похорон бывшего хозяина. Tant mieux* [25]: денег хватит на более долгий срок. Всего под началом Хассельборга оказалось двадцать девять головорезов.
Закрывшись у себя в покоях, Виктор принял таблетки от головной боли и попытался изучить свою рану. К несчастью, та находилась на самой макушке и разглядеть ее с помощью одного зеркала не представлялось возможным. Провозившись с полчаса, он приспособил второе зеркало так, что смог смотреть на себя сверху вниз.
Он смыл запекшуюся на волосах вокруг раны кровь, состриг часть волос миниатюрными ножницами из своего швейного набора, обработал рану противовоспалительным средством и заклеил кусочком бактерицидного пластыря. Работа непрофессиональная, но должно сойти.
Занимаюсь всем этим, Виктор обратил внимание, что корни волос выдают их природный каштановый цвет. Он мысленно поблагодарил новуресифийского парикмахера, продавшего ему специальную краску для волос на этот случай, и кисточкой нанес раствор. Антенны держались вполне надежно, а вот один из заостренных кончиков ушей начинал отставать, и его пришлось подклеить.
Большую часть дня он продремал, а затем отправился на ужин в замок Хаете, как то было обещано, чтобы отпраздновать победу. На сей раз у него имелся законный предлог отвергнуть хозяйские коктейли, сославшись на раненую голову. Это было тем более удачно, что сии алкогольные напитки уже начинали нравиться детективу.
За ужином он попросил жреца:
— Расскажите мне о Замбе и ее новом правителе.
Тот поднял антенны:
— Почему вы этим интересуетесь, сын мой? Я полагал, что вас интерес к новоиспеченному королю ограничивается получением с него денег за прошлый портрет.
— Да нет, я просто хотел понять, как это Энтане достиг столь многого за столь короткий срок. Когда я писал его портрет, он не произвел на меня впечатления неординарной личности. Интересно, что он собирается делать, будучи королем.
— Все во власти звезд.
Знакомый молодой жрец, прислуживающий Хасте, вошел и шепнул что-то хозяину.
— Астрологу не спокойнее, чем врачу, — пожаловался верховный жрец. — Сейчас я должен проверить появление Райорда на ночном небе. Фория, прикажи, пожалуйста, повару немного обождать с ужином.
После его ухода девушка внимательно посмотрела на Хассельборга бездонно-зелеными раскосыми глазами.
— А я могла бы сообщить новости о Замбе. Куча знакомых сплетниц из королевского дворца все уши мне прожужжали, болтая о них.
— Что за новости?
— Я лишь сказала, что могла бы сообщить, — улыбнулась она.
— Что вы имеете в виду? — спросил Виктор, уже догадываясь о ее намерениях. Ох, мама, снова — здорово!
— Что могла бы стать ценной помощницей герою, но не собираюсь запросто одаривать милостями того, кто лишь поблагодарит да и уедет восвояси, забыв обо мне.
— Придворные сплетни действительно настолько ценны?
— Придется поверить мне на слово: есть важные новости о короле Энтане.
— Боюсь, что не могу купить кота в мешке, — покачал головой детектив и, увидев страдание на лице Фории, добавил: — Конечно, вы понимаете, как я привязан к вам, а если слухи будут в тему, то это станет весомым вкладом...
— Хорошо! Не будем больше фехтовать деревянными мечами. Обещай мне, что если новости и правда окажутся важными, то ты женишься на мне тут же!
— Нет.
— О, ты несносен! Выходит, я должна отдать все, что мне известно, а ты еще будешь раздумывать, делать ли мне одолжение! Я что — так уродлива?
— Нет.
— Что же тогда?
— Дело принципа.
— Принципа! Будь прокляты твои принципы! — в волнении она принялась расхаживать взад-вперед, бушуя гневом. — Мне следовало бы нанять какого-нибудь головореза всадить сталь тебе в глотку, дабы увидеть: потечет ли из раны кровь или всего лишь чернила! Ничтожество! Никогда не встречала я подобного мужчины! Можно подумать, что ты...
Происходящее все больше и больше переставало нравиться Хассельборгу, так как искушало его либо принять домогательства Фории, либо окончательно порвать эти двусмысленные отношения.
— Ну? — вопросила жреческая племянница.
— Я уже объяснил! Мне очень хотелось бы услышать ваши новости, и чем больше вы мне поможете, тем больше я буду вам благодарен. Но я решительно не стану обещать жениться на вас. Во всяком случае, на данном этапе.
Она перевела дух и решилась:
— Хорошо. Я расскажу вам, что слышала, а вы потом поступайте, как хотите! Уезжайте куда глаза глядят, швыряйтесь мной, браните и бейте, как вам будет угодно! Я ничего не требую взамен, кроме как поверить, что я действительно люблю вас и желаю добра.
— Я верю этому. И, может быть, когда-нибудь смогу ответить взаимностью. Итак, что за информацию вы хотели сообщить?
— Король Энтане и его королева готовятся отплыть с Замбы в Маджбур.
Хассельборг резко выпрямился в кресле:
— Зачем?
— Этого не знаем ни я, ни тот, кто поведал мне новость. Очевидно, чтобы купить что-то или для торговых переговоров с синдиками вольного города. Но разве в этом суть! Разве вы не понимаете, в чем ценность моей информации?
— В чем же?
— У вас имеется какое-то таинственное дело к новоиспеченному королю. Не исключено, что он откажет вам в аудиенции. Пока Энтане на острове — вам к нему не подобраться, так как галеры Замбы занимают в море Садабао господствующее положение. А вот когда он окажется на материке... Теперь понимаете?
— Да, и большое спасибо. Но как мне теперь уехать из Хершида, не вызвав раздражения короля Экрара? Ведь в противном случае он бросит за мной в погоню свою армию.
Фория на миг задумалась и предложила:
— Наверное, я могла бы попробовать убедить его. Этот старый багган сильно ко мне привязан, хотя порядком недолюбливает моего дядю. Не знаю, прислушается ли он к моим словам. Если я уговорю его, вы женитесь на мне?
— Нет, милая, — улыбнулся Виктор. — А вы крайне настойчивая юная особа, не правда ли?
