Потом достал все тряпье, какое было, и зарылся в этот ворох. Перед этим принял сто грамм внутрь. До самого утра, которое и утром-то нельзя было назвать — все такая же темень полярной ночи, он дрожал, пытаясь согреться. Наутро у него начался жар. Так он и пролежал, потея и корчась в лихорадке, несколько суток. Принимал таблетки, выпивал сто грамм, закусывая салом с луком и чесноком, потом проваливался в забытье.
Крепкий организм экстремала победил — лихорадка и жар отступили, температура спала, и он задышал свободно и легко. Еще сутки отмерил на то, чтобы окончательно прийти в себя и набраться сил. А потом продолжил путь — как будто и не было ничего, как будто наполненные борьбой за жизнь часы и дни просто привиделись. Дурной сон и не более…
Все это пронеслось сейчас в сознании Мамбы. Да, он выжил тогда, используя свои физические данные — силу, ловкость, выносливость, задействовав все резервы своего тела. Но сейчас, в сложившейся ситуации, это не спасет — никакая сила нынешнюю солому не сломит. Выходит, спасение нужно искать в другом — в умственном превосходстве над врагом. В находчивости, изворотливости, хитрости. У него есть одно преимущество — он человек XXI века. За его плечами многотысячелетний опыт цивилизации. И многовековая мудрость человечества. Он должен, просто обязан перехитрить противника и обставить того.
От мертвого ишака ему уши, а не жизнь мамбетовская!
И Руслан напряг свой мозг. И — о чудо! — тут же куда-то ушли боль и страх, голова заработала в полную силу, перебирая варианты спасения, отбрасывая маловероятные и неосуществимые и помечая интересные.
Вскоре Руслан понял, что ему нужно было делать. Вернее, попытаться сделать. Вещи у него все отобрали. Обыскали на совесть — лишь часы и замаскированные в ремне и налобном обруче мини-камеры оставили. Ага, ну и о чем это говорит? Не о том ли, что барахлишко его — большей частью диковинное и непонятное для обитателей дворца — где-то складировано и ждет своего часа? Наверняка правителю доложили о странных предметах экипировки заезжего бунтаря. Может, даже показывали. И какой же правитель, если он не совсем дурак, не заинтересуется артефактами — магического, не иначе, происхождения?
Еще как заинтересуется. И не говорит ли это о том, что его именно поэтому не сразу на кол посадили, — хоть и хочется, ох как хочется сделать это садисту Зарикуму! — а вот оставили на дыбе повисеть и крепко подумать над своими ошибками?..
А если так, то не убьют и не замучают его пока — сделать это всегда успеют. Но вначале нужно им разобраться, не великий ли он маг? И как можно воспользоваться этими непонятного назначения и действия заколдованными штуками?..
Только мысль оформилась и Руслан решил, что надо прикинуться раздавленной вошкой и на коленях вымолить помилование, как раздался шум отодвигаемых засовов, тяжелая дверь распахнулась и в пыточную, в сопровождении стражников, вошел давешний «визирь».
Когда тот появился, Мамба уже хотел выкрикнуть: «Не убивайте! Я подарю вашему правителю палку-самострел, повозку-самокат, ковер-самолет и трубку-самогляд!» Но, к его удивлению, «визирь» приложил палец к губам и властно качнул головой, давая понять пленнику, чтоб тот заткнулся и внимательно слушал его.
И, надо сказать, дальнейшие его слова Мамбу совсем не удивили. Ибо шли в унисон с его жгучим желанием избежать встречи со старухой, вооруженной косой.
— Слушай меня, ничтожный сын шакала! — напыщенно начал посетитель. — Знай, что я, Шаккум, являюсь верховным лимму — главой Совета старейшин Ассура. И, как понимаешь, второй по важности человек в городе после правителя Зарикума. Но я — глаза и уши лугаля. Все приказы он отдает через меня. Все новости ему приношу я. Так что, если я захочу, то приказ пытать тебя до смерти можно и отложить. А то и вовсе не выполнить. Чуешь, чем это для тебя грозит? Так что же ты скажешь, чужеземец Мамба?
Что мог сказать на это ожидающий лютой смерти хрононавт? Естественно, подыграл чиновнику, как надо.
— Великий из величайших, мудрый из мудрейших! — постарался он придать своему голосу приличествующую такому моменту торжественность и подобострастность. — Я со всем своим вниманием и почтением выслушаю тебя и готов выполнить любые твои желания!
Шаккум довольно рассмеялся.
— Это хорошо, — заявил он, — ибо от меня теперь зависит — будешь ты жить или сдохнешь в муках, подобно птенцу в утробе удава. Но перейдем к делу.
Он степенно откашлялся, а потом изложил свои соображения. Как и предвидел Мамба, их всех чрезвычайно заинтересовали, и более того — заинтриговали странные предметы, которые они изъяли у пленника. Не волшебные ли это вещи, заряженные могучей магической силой?
Мамба отвечал, что истинно так — именно волшебная и даже божественная сила заключена в них. И далее сообщил о самострелах и самоглядах, а еще о том, что он владеет магическим же умением изготавливать подобные чудо-вещи.
Глаза лимму загорелись алчным пламенем. И тут случилось неожиданное. Шаккум велел своим провожатым выметаться и оставить их с пленным наедине.
Дождавшись, когда дверь за стражниками с громким стуком закроется, он оглянулся, затем шагнул к висящему на дыбе чужестранцу и, привстав на цыпочки, зашептал:
— А теперь слушай еще внимательнее, жрец Мамба. Совсем не обязательно, чтобы эти чудесные вещи попали в грязные лапы наместника Шульги. Мы употребим их намного лучше и с большей пользой — во благо города и себя.
И далее он понес такое, что у Мамбы от его откровений глаза на лоб полезли. Лучшего выхода он для себя и не смел помыслить. Лимму, ничтоже сумняшеся, заявил, что в гробу он видал и наместника, и царя Шульгу. Но если у второго сила и за ним стоят могущественные воеводы, то Зарикума можно легко сковырнуть с трона лугаля, да еще обставить это так, что никто и не заподозрит ничего худого в отношении них, верных подданных своего царя.
Еще он сказал, что власть в таком крупном торговом городе, как их Ассур, должна находиться в руках мудрого и справедливого человека, причем родом отсюда. На все это Мамбе возразить было нечего — ни словами, ни в мыслях.
Потому Шаккум решил, что вот он, счастливый момент, наконец настал: сбросить злого Зарикума, убив его и тем самым освободив народ и жречество от жестоких притеснений тирана. Ну, а себя он мыслил скромно: новым главой Ассура. Что до плененного мага, то он и должен был с помощью своих орудий ликвидировать нынешнего наместника. У него это должно было получиться, уверенно заявил довольный собой и своим планом передела власти лимму.
