— Что почему?
— Почему вы не спасли их?! — звонкий голос девушки дрожал от негодования.
С изумлением Арч узнал в ней Ликку. Розовое платье сменил комбинезон, волосы собраны в узел, под округлую форменную шапочку. На плече золотистая эмблема операторской службы — буквы ОС и восьмиконечная звездочка. Так вот кого привез очередной челнок, покуда Арч отсыпался после акции на ферме…
— Сядь, милочка, — обезоруживающе просто сказал Тормек. — И скажи для начала, почему мы должны были их спасти?
— Как же так… Вы еще спрашиваете. Ведь они умрут.
— Не исключено.
— Значит, вы бросили их. Бросили на гибель. Ведь это… это все равно, что…
— Ну-ну, договаривай.
— Это все равно, что убийство, — выпалила Ликка.
В напряженной тишине стало слышным тихое гудение, потрескивание, пощелкивание населяющих рубку приборов. Ликка продолжала стоять в центре помещения, сжав кулачки так, что побелели костяшки, и не сводила с Тормека сузившихся и словно бы потемневших глаз.
— Хуже всего то, что ты права, — наконец произнес бригадир. — Да, кругом права. Только вот выхода у нас нет.
Он указал рукой через плечо, туда, где во тьме обзорного окна кротко голубела планета.
— Там ежедневно погибают тысячи людей. И все они, по нашим меркам, должны бы еще жить и жить. Но мы не можем их всех вылечить, освободить, спасти…
— Не можем всех — значит, нельзя никого? — перебила его Ликка. — Так выходит, по-вашему?
— Выходит, так. И демаскировать подводный пост нельзя без крайней нужды. И есть много других причин, о которых не хочется распространяться. Тебе не приходилось видеть, как спасенный вместо благодарности вцепляется спасителю в глотку? Тебе не доводилось, милочка, хоронить товарищей, которых их собственное милосердие и благородство поставило под удар? Здесь Колония. Здесь другой, совсем другой мир.
— И Принцип Гуманности здесь тоже другой? — не без сарказма спросила девушка.
— Не берусь судить. Я не теоретик. У меня другие заботы — обеспечить максимум информации при минимальном риске. Надеюсь, тебя это не коробит.
— И совесть вас не будет мучать? Из-за тех троих?
— Будет, — бесхитростно кивнул бригадир. — А если не будет, если это случится когда-нибудь, я сам попрошусь на другую работу, подальше от Разведки.
Ликка разжала кулачки и присела на подлокотник ближайшего кресла.
— Нет, до меня такое никак не доходит, — сказала девушка. — Ни до ума, ни до сердца. А вы? — Обратилась она к Арчу. — Вот вы согласны с бригадиром?
Тогда только Арч сообразил, что Ликка не узнает его. Конечно, ведь теперь у него другое лицо.
— Как бы вам объяснить, — пробормотал он. — Понимаете, Ликка, несогласен я. Однако бригадир прав. Это не слишком туманно?
— Погодите, разве мы знакомы? — удивилась она. — Я что-то не припомню.
— Видите ли, мне пришлось изменить внешность, — объяснил Арч после некоторой заминки. — Я напомню: Альция, озеро Гарж… поездка в космопорт…
Глаза Ликки округлились от удивления, и на щеках проступил густой, как у ребенка, румянец.
— Так это вы?
— Да, — кивнул Арч и неловко развел руками, словно бы извиняясь.
Молчаливое замешательство прервал Тормек, который встал с кресла и направился к двери.
— Ребятки, я буду у себя в каюте, — сказал бригадир, покидая рубку.
— Так это вы… — повторила Ликка. — Но почему… почему у вас совсем не то лицо? Пластическая операция?
— Да. Такова необходимость. Скоро я отправляюсь туда, на планету.
— Скоро? Когда же?
— Совсем скоро. В шесть-ноль по бортовому времени.
Ликка мельком взглянула на хронометр сбоку пульта, снова посмотрела на Арча и, встретившись с его взглядом, опустила глаза.
— До меня с трудом доходит, что вы — это вы, — призналась она.
Арч покосился на свое отражение в одном из погашенных экранов.
— До меня тоже, — невесело усмехнулся он. — Обыкновенное, нормальное лицо, но чужое. А еще я никак не могу опомниться. Я ведь думал, вряд ли мы с вами увидимся когда-нибудь. Какими судьбами вы сюда попали?
— Никаких чудес. В училище мне предложили на выбор три места — на базе геологической экспедиции, на ремонтно-заправочном спутнике и здесь. Конечно же, я выбрала работу в Разведслужбе. А когда прилетела — у меня с самого начала было предчувствие — открыла файл со списком оперативников бригады и увидела ваше имя.
— А после этого говорите, что никаких чудес, — заметил Арч, нервно теребя мочку уха. — Ведь орбитальных баз у Разведки больше сотни.
— Нет-нет, я знала заранее, что так случится, — возразила Ликка. — Иначе было бы нехорошо. Несправедливо, понимаете? Почему вы улыбаетесь?
— От радости.
Хрупкая большеглазая девушка, удивительно похожая на Аму, встала с кресла и подошла вплотную к Арчу.
— Вы действительно рады?
— Очень.
— И я тоже, — она осторожно коснулась его щеки. — Глаза ваши. А лицо другое. Голос тоже изменился. Но я постараюсь привыкнуть.
— Да, конечно, — пробормотал он безотчетно, лишь бы ответить что-нибудь.
Снова в рубке стало тихо, и опять послышалось слабое гудение, шелест, жужжание, словно на солнечном лугу, где беззаботно роятся мириады крошечных крылатых существ.
Арч поднес к губам ее руку и поцеловал.
Над улицей светало. Если закинуть голову, можно было увидеть, как стиснутая громадами зданий, часто нарезанная поперечными мостками полоска неба понемногу светлеет.
Разом погасли тусклые уличные фонари.
Многоярусные панельные дома высились в легком рассветном тумане, словно застывшие и гладко обтесанные клубы дыма. Казалось, они могут сорваться и улететь от малейшего дуновения ветерка, и тогда на месте мегаполиса останется лишь каркасный скелет из наружных лестниц и виадуков.
Арч шагал по дорожке из мелкоячеистой железной сетки, уложенной на двутавровые поперечные балки. Внизу сплошным потоком неслись изрыгающие рев и чад грузовые мотоплатформы. Прохожие в столь ранний час встречались редко, окошки продовольственных распределителей защищали решетчатые ставни, запертые на висячие замки.
Улица привела к широкому перекрестку, Арч прошел по диагональному виадуку и поднялся к четвертому ярусу дома стародавней постройки, чей фасад сплошь испещрили трещины, грязные потеки, пятна сырости. Он постучал в облупленную дверь условным стуком — два раза подряд, после короткой паузы еще два.
Проделанный им путь придавал происходящему привкус нереальности — семь часов тому назад он находился на борту космической базы, стартовал оттуда на разъездной шлюпке, затем, с океанской подводной станции, добрался катером до порта, и оттуда на геликоптере с опознавательными знаками морской инспекции его перебросили в нужный район. От посадочной площадки пришлось идти пешком через три квадрата, но это уже мелочи.
