— Что ваяем?
— Систему внешнего наблюдения.
— Ого! И что за фирма?
— «НКК»!
— Не слышал такого. Что за «НКК»?
— Собственная. Николай Кудрин и компания. Мне эта система во как нужна. — Николай провел ладонью по шее. — У меня в водохозяйстве восемнадцать озер и прудов, не считая реки. Ну, на реке еще ладно, там еще областной рыбнадзор патрулирует, а вот с прудами-озерами беда, как нерест, так с браконьерами сладу нет. И ладно бы только местные, а то ведь и из города на джипах приезжают, гребут сетями все подряд. Приедешь утром — весь берег мелочью дохлой усыпан, жалко до слез. А как мне одному сладить? На моей «копейке» там не проехать, а служебный «уазик» на ладан дышит. Да и система оповещения у них будь здоров, я еще подъехать не успел, а они сети уже попрятали, сидят у костерка, водочку пьют. А что, говорят, мы отдыхаем культурно, никаких сетей знать не знаем. И смеются прямо в лицо. Я с их наглости лысеть начал…
— И что же, ваша система поможет? У каждого озера по камере поставите? У нас так рыбнадзор разбогател?
— Зачем у каждого? И одной камеры хватит. Вот смотри, беру я ее и устанавливаю в корзину, а ту цепляю к воздушному шару, вернее — к метеозонду, мне ребята за бутылку с метеостанции списанный подогнали. Рассчитываю ветер и запускаю по кабелю. Кабель у солдат из военной части купил.
— За бутылку?
— За две. Вот, и с помощью этого моторчика корзину поворачиваю и начинаю наблюдение, у меня объектив от прицела авиационной пушки. Два литра спирта плюс почти новая запаска к «Жигулям» с летного городка. Тот еще парашют вдобавок предлагал, я пока не взял. И таким вот образом осматриваюсь, осматриваюсь. Махни рукой перед камерой, ну махни, не бойся. Видишь, лампочка загорелась, камера заметила движение, приближаем, приближаем, приближаем, видишь?
Белов глянул в экран и увидел огромные и четкие папиллярные линии своей ладони…
— Ночью, конечно, прибор ночного видения приходится применять…
— А прибор за сколько?
— Прибор мне по службе положен, — срезал Белова Коля, — как пистолет с портупеей. Да, видимость ночью хуже, зато ночью лишние детали не мешают, запросто могу факт браконьерства зафиксировать и даже номер автосредств записать.
— И это ты все сам придумал? — искренне удивился Белов.
— Нет, в основном с журналов «Моделист-конструктор» и «Радио». Я просто усовершенствовал для государственных нужд.
— Ну ты прям Кулибин! И давно радио увлекаешься?
— Да вот год назад сарай разбирал, нашел старые журнальные подшивки. Полистал, увлекся. Сначала телевизор дома отремонтировал, потом электронный впрыск для машины усовершенствовал. Съездил на свалку, покопался, вот этого барахла набрал. Потом, когда у нас радиозавод под ночной кабак стали переделывать, по цехам побродил. Там у них конструкторское бюро было, я и забрал папки, что на полках хранились. В основном, конечно, бумага на растопку пошла, но кое-чего интересненькое попалось. Эй, эй, с этой штукой поосторожней.
— А что это? — спросил Белов, рассматривая игрушечное детское пианино, подсоединенное к каким-то проводам.
— Это сюрприз для ночных гостей. Мне ведь Галина все рассказала про «ночного гостя». И ты, командир, если будешь к нам в гости захаживать, по вечерам поосторожнее будь. Нет, я не против, ты мужик дельный, правильный мужик, и Галина тебя привечает, так что заходи, может, породнимся. Но пока по домофону тебе не ответят, лучше за забор не дергайся. Включается автоматически с наступлением темноты. Или вот, к примеру, надень шлем, не бойся.
Белов нацепил на голову старый мотоциклетный шлем.
— А теперь опусти стекло.
Белов послушался и увидел прямо перед глазами объемное изображение двора Чащиных, собачью будку, ворота с калиткой. Калитка отворилась, и показалась Галина, держащая Ванечку за руку.
— Никаких камер, только световоды, — объяснял Николай, — и как изображение?
Через минуту в дверь заглянула Галина.
— Вот вы где? А я смотрю, чья-то куртка на вешалке висит.
— Да вот, — Белов встал и смущенно улыбнулся, — брат ваш чудесами разными удивляет. А я Ванечке подарок обещанный принес.
Галина рассмотрела большую коробку масляных красок, кисти в пластиковой упаковке, настоящую палитру.
— Ой, зачем это?! Это же все так дорого!
— Ну что вы, Галина, помогать талантам — наш прямой долг. Считайте это подарком от областной прокуратуры. Вы извините, у меня есть к вам несколько вопросов…
Галина задумчиво водила пальчиком по его ушку, теребя мизинцем короткие волосы на голове Белова.
— Борька, Боренька, Борюсик, на Барсика похоже, правда? О чем думаешь, мой милый Барсик?
— О тебе думаю, — соврал Белов.
— А вот и врешь, думаешь ты о том, что злая тетка, коварно соблазнившая молодого и перспективного сотрудника областной прокуратуры, ко всему прочему и издевается над ним, запрещая курить в постели. Угадала?
— Насчет последнего — да, насчет «злой тетки» — нет. Ты меня не соблазняла, это я коварно залез к тебе в постель, использовав служебное положение. И намереваюсь подло использовать свое служебное положение и впредь.
— А я и не против, а очень даже за, но курить тебе все равно придется идти на улицу. Мы с Колей твердо решили, что больше в этом доме никакого запаха табака.
— Это из-за твоего бывшего?
— Отчасти, но в основном из-за Ванечки, его тошнит от табачного запаха, кашляет.
— Тогда пойду на крыльцо, а заодно разбужу вашего пса. Вот лентяй, за ночь хоть бы гавкнул раз, и за что он свои кости получает…
Белов чмокнул Галину в щечку, осторожно, чтобы не разбудить Ванечку, прокрался по коридору, накинул в прихожей куртку на плечи и вышел на крыльцо. Господи, хорошо-то как! Мороз спал, тепло, тихо, огромная полная луна и звезды, словно нарисованные в черном небе. Сейчас вот он покурит, вернется в уютную теплую комнатку и нырнет под одеяло к милой, мягкой, нежной, чудесной женщине. Самой лучшей в мире, самой желанной. Он бросил окурок в песью будку и уже собрался толкнуть дверь, как услышал тихий скулеж, доносившийся из-под крыльца. И тут же он увидел две яркие желтые точки. Два желтых зрачка смотрели на него, не отрываясь, из кустов за забором. Он медленно, затаив дыхание, опустил руку в карман куртки, не вынимая, снял пистолет с предохранителя. Глаза исчезли мгновенно, вот еще миг назад они светились, а теперь их нет. Тут же раздался лай, Дик стрелой выскочил из-под крыльца, подбежал к забору и истошно залаял, задрав морду вверх.
— Ну зря ты разбудил пса, — пробормотала Галина сонно, обнимая его теплой мягкой рукой поперек груди.
* * *
Зверь несся по тропе, не разбирая ничего на своем пути, его буквально раздирало от бешенства, он опять струсил, он опять не смог… И самое ужасное — от коротышки пахло железами внутренней секреции его самки. Определенно пахло. Он овладел ею! Горе, горе тому, кто сейчас встретится ему на пути!
