– Боюсь, что неважно. Течение унесло его в сторону Везера.
– Ах, какая досада. У него сзади за поясом был мой стилет!
Когда судьба берется помогать отважным, остальным лучше держаться поодаль.
Бригадир Жерар
– Вы хотите спросить меня, куда я исчезла вчера утром? – обворожительно улыбнулась маркиза, когда мы наконец остались одни.
Я пожал плечами:
– Зачем мне это знать? Вы свободны в своих действиях, в своей любви, да и вообще свободны во всем, что пожелаете.
– Ну, не дуйтесь на меня. Я прошу вас. – Леди Джейн коснулась изящной ручкой моей небритой щеки и нежно погладила ее. – Я вовсе не такая плохая, как кажусь. Просто все произошло так быстро...
Я удивленно поднял на нее глаза. Маркиза продолжала говорить.
– Бренд нашел нас под утро, когда, кроме вахтенного, все спали. Я долго не могла решить, что же мне делать дальше. Поверьте, я бы с радостью осталась с вами и дальше, но... Кто я для вас? Одна из многих встреченных вами на пути красивых женщин?
Я пытался протестовать, но она решительно перебила:
– Нет? Что ж, еще хуже. Я помню свой вдовий долг. И хотя я ни на минуту не раскаиваюсь в том, что было между нами, однако перед небом – это величайший грех, мой милый рыцарь. Увы!
Она печально вздохнула и опустила глаза долу, отчего стала еще милее.
– А кроме того, я хорошо помню, что толкнуло вас помочь освободить моего покойного супруга. Можно ли было как-то стеснять ваши действия, быть для вас обузой? Подумайте, простила бы я себе, если бы из-за меня, из-за моих бед и невзгод наш славный король хотя бы один лишний день томился в темнице?! В этих тяжелых думах решилась я бежать от вас, не оставив себе даже времени на прощание. Простите меня, мой рыцарь, и прошу вас, не оставляйте меня без поддержки в этой чужой стране...
Последние слова леди Джейн почти прошептала. В ее лучезарных глазах блеснули незваные слезинки, и она резко отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость.
– Как же вы попались? – спросил я будничным голосом, стараясь хоть как-то сменить печальную тему.
– Не успели мы выехать на дорогу, как нас догнал отряд преследователей, посланный из замка Ройхенбаха.
«Наверняка тот самый, который Лис отправил по следу Бренда. Надо ж было так глупо вляпаться? Вот же ж олух царя небесного! Такую операцию провалил! Да и я – тоже хорош. Проспал все на свете. Расслабился, понимаешь ли!»
– Рон погиб сразу, – продолжала маркиза, отвернув от меня лицо. – Стрела попала ему в горло. – Она неожиданно громко всхлипнула. – Бедный мой братик!
– Как-братик?
– Жена Бренда была моей кормилицей. Она родила дочь Мериэн и кормила нас обеих. Бренд всегда мечтал иметь дочь, а рождались сыновья. Четверо сыновей. Рон был младшим. А потом...
– Что ж было потом?
– Мериэн часто болела. Однажды, нам тогда было года три, наш священник сказал, что для избавления от хворей ей надо совершить паломничество в Кентербери и просить об исцелении чудодейственный лик Божьей матери горной...
Возвращаясь, они, Мериэн и моя кормилица, заночевали в каком-то селении. Кто ж знал, что там началась чума? Бренд очень горевал. Если бы не сыновья, он точно бы наложил на себя руки. Это с тех пор он стал таким угрюмым. Я была для него единственной отрадой.
Мать свою я не помню. Увы! Она умерла при родах. Бренд заменил мне и отца, и мать. Отец все время где-то сражался и лишь изредка возвращался в замок, привозя с собой неизменные горы трофеев. Пока однажды, в каком-то большом сражении, его раненый конь не опрокинулся и отец, падая, не повредил себе спину. После этого три года он едва вставал с постели. Теперь он, слава богу, ходит и временами даже садится в седло, но о прежней жизни уже не может быть и речи.
Так что Бренд и его сыновья все эти годы были моей семьей. Знаете, до последних лет Бренду нельзя было покидать владения моего отца. Ему угрожала смерть, но, когда я вышла замуж, он все равно приехал в Венджерси и стал жить там, невзирая на запреты и смертельную опасность для жизни.
«В этом весь Бренд, – горько усмехнулся я про себя, – невзирая на запреты и смертельную опасность для жизни... К сожалению, в колоде у судьбы не только красные карты!»
Маркиза замолчала и задумчиво поглядела в узкое окно донжона, приспособленное более для стрельбы, чем для вентиляции и освещения комнаты.
– Что такого натворил Бренд, что вынужден был столько лет скрываться в замке твоего отца?
– Когда отец нашего славного короля взошел на престол, он решил щедро одарить своих сподвижников титулами и землями. Среди них был некий Шарль де Менж, получивший от Генриха Второго замок и владение Бервуд. Брендон с семьей жил совсем рядом с этим поместьем. У него был небольшой надел и кузня, которыми он владел, как добрый иомен. Последний вольный иомен. Почему-то это соседство очень задевало новоиспеченного лендлорда. Он предложил Бренду идти под его руку, затем попытался купить его землю, но все безуспешно – Бренд не желал расставаться со свободой. Тогда однажды ночью люди де Менжа приперли двери дома, где жил Бренд, кольями и подожгли его.
– Как же он спасся?
– Он в это время был на ярмарке. Когда вернулся, застал пепелище на месте родных стен. Жена и дети чудом спаслись.
– Да-а, история.
– Бренд поклялся отомстить негодяю, и не прошло и недели, как он подстерег лорда Бервуда на охоте и убил его.
– Убил рыцаря голыми руками?
– Бренд говорил, что оторвал ему голову, и я ему верю.
– Что же было потом?
– Потом Бренд начал собирать вокруг себя людей, так же, как и он, недовольных властью своих лендлордов. Вскоре их было уже несколько десятков, а через год от Нортумберленда до Девоншира не нашлось бы ни одного города, ни одной деревни, не пославших своих сыновей под знамена мятежников. К восстанию примкнули даже некоторые рыцари и эсквайр [18].
Это и погубило восставших. Король назначил за голову Бренда очень высокое вознаграждение. Сто марок. Тогда один из эсквайров, совсем еще мальчик, предал своих соратников и заманил их в западню. Бренд говорил, что это был очень милый и обходительный юноша. Никто не мог заподозрить в нем измену. Его звали...
Я напрягся. В словах маркизы было что-то, заставившее мое сердце стучать в ритме погони.
– ...Готье де Вердамон, – завершила фразу леди Джейн.
– Проклятие! Этот свет невыносимо тесен!
– Вы знаете его? – В глазах маркизы вспыхнул тот самый мрачный огонь, сопровождаемый восковой бледностью, который я уже однажды видел в «Императорском роге».
– Лично, к сожалению, нет. Но за последние несколько дней я уже неоднократно слышал это имя. А также два других. Джордж Талбот и Роберт Льюис Барентон. Самое смешное, что принадлежат они одному и тому же человеку.
