Когда спустилась кабина скрипучего лифта, он поднялся не на свой этаж, а на этаж ниже, где теперь жилаПрис Страттон. Вскоре он стоял перед ее дверью, барабаня в створку бутылкой и чувствуя, как колотится сердце.
— Кто там? — голос девушки был приглушен дверью, но все Равно звучал четко, волнующе, хотя и испуганно.
— Говорит Джон Исидор, — быстро ответил он. Джон воспользовался новым ощущением самосознания, приобретенным с помощью видеофона мистера Слоута. — Здесь у меня кое-что очень вкусное, и я думаю, что можно было бы соорудить отличный обед.
Дверь приоткрылась. Свет в квартире горел, из прихожей на него смотрела Прис.
— Вы изменились, — усмехнулась она. — Стали взрослым.
— Да, сегодня на работе мне удалось уладить несколько дел. Вполне обычных. Если бы вы меня впустили…
— Вы бы рассказали мне о ваших делах.
Тем не менее она приоткрыла дверь, чтобы он мог войти. Потом, рассмотрев его ношу, она не смогла сдержать восклицания, но почти сразу радость ее погасла, и на лицо наползла горечь.
— Что случилось? — спросил он.
Он отнес пакет и бутылку на кухню и поспешил обратно.
— Вы напрасно потратились, — безразлично сказала Прис.
— Почему?
— О…
Она пожала плечами и медленно пошла прочь, сунув руки в карманы своей плотной, несколько старомодной юбки.
— Когда-нибудь я скажу вам, — она подняла глаза. — Но все это очень мило с вашей стороны. Теперь я хотела бы, чтобы вы ушли. У меня такое настроение, что мне никого не хочется видеть.
Она пошла и приоткрыла дверь в холл, казалось, силы совсем оставляют ее.
— Я знаю в чем дело, — попытался продолжить разговор Исидор.
— Да?
— У вас нет друзей. Сейчас вам гораздо хуже, чем утром, когда я видел вас в первый раз. Это потому, что…
— У меня есть друзья, — в ее голосе появилась твердость, к ней явно возвращалась былая живость. — Или были. Семеро.
Сначала их было семеро, но у охотников хватило времени для охоты, поэтому они, быть может, умерли.
Она побрела к окну и выглянула в темноту, где светилось несколько огоньков.
— Не исключено, из нас восьми осталась я одна. Так что, пожалуй, вы правы.
— О каких охотниках вы говорите?
— Все правильно, вы не должны знать, кто они. Охотник — это профессиональный убийца, которому выдают список тех, кого он должен убить. За каждого убитого ему платят, насколько я знаю, тысячу долларов. Обычно он заключает с городом контракт, поэтому получает еще и жалованье, но оно небольшое, так что ему приходится стараться.
— Вы уверены? — поразился Исидор.
— Да, — она кивнула. — Вы спрашиваете, уверена ли я, что он старается? Да, он активен, и он обожает это занятие.
— Я думаю, — возразил Исидор, — что вы ошибаетесь.
Он ни разу не слышал ни о чем подобном. Бастер Дружби, например, никогда об этом не упоминал.
— Это не соответствует этике сострадания сегодняшнего дня. Вся жизнь едина. «Человек — это не остров», — как говорил в добрые старые времена Шекспир. Джон Исидор возбужденно махнул рукой.
— Я ничего об этом не слышал. Разве вы не можете вызвать полицию?
— Нет.
— И они охотятся за вами? Они придут сюда, чтобы убить вас? — Теперь он понимал, почему она так напугана. — Немудрено, что вам никого не хочется видеть.
«Все это — заблуждение, — подумал он. — У нее, вероятно, психоз, мания преследования, возможно, из-за воздействия пыли на мозг. Тогда она тоже специал».
— Я покончу с ними раньше, чем они успеют причинить вам вред, — пообещал он.
— Каким образом?
Она слабо улыбнулась, показав свои маленькие белые ровные зубы.
— Я куплю лицензию на лазерный пистолет. Здесь, в заброшенных районах, ее получить легко. Полиция этот район не патрулирует, каждый должен сам заботиться о своей безопасности.
— А когда вы будете на работе?
— Я возьму отпуск за свой счет.
— Это очень мило с вашей стороны, Джон Р. Исидор, — сказала Прис, — но только если охотники покончили с остальными, с Максом Полоковым, Гарландом, Любой Люфт и Рой Бейти…
Она вдруг замолчала.
— Рой и Ирмград Бейти. Если они мертвы, тогда все усилия бессмысленны. Они мои лучшие друзья. Черт побери, почему от них нет никаких известий?
Она сердито чертыхнулась.
Вернувшись на кухню, Исидор снял с полок покрытые пылью, давно немытые стаканы, тарелки и чашки.
Он начал их мыть в раковине, подождав, пока ржавая горячая вода на сменится чистой. Вскоре появилась Прис и села у стола. Он откупорил бутылку «Шабли» и разделил поровну персики, сыр и соевый творог.
— Что это за белая масса? Может быть, сыр? — она показала на творог.
— Это приготавливают из соевых бобов. Если бы у меня было немного…
Он запнулся и покраснел. Обычно его ели с говяжьим бульоном.
— Андроид, — пробормотала Прис. — Такие оплошности допускает только андроид. Это его и выдает.
Она подошла к Исидору, потом, к большому его удивлению, прижалась к нему на секунду, обняла его за талию.
— Я попробую ломтик персика, — мечтательно протянула она.
Она весело схватила толстый сочный оранжевый ломтик длинными пальцами. Потом, когда ела этот ломтик, Прис вдруг заплакала. Слезы покатились по ее щекам и закапали на грудь, на платье. Он не знал, что делать, и продолжал делить еду.
— Проклятье, — крикнула она. — Ладно…
Прис отодвинулась от него и начала медленно, короткими шажками ходить по комнате.
— Понимаете, мы жили на Марсе. Вот почему я знаю об андроидах.
Голос ее дрогнул, но ей удалось сдержаться, и она продолжала. Ей явно было необходимо выговориться.
— И на Земле вы знаете только своих друзей, бывших эмигрантов, — догадался Исидор.
— Мы были знакомы еще до отлета. Мы жили в поселке неподалеку от Нью-Йорка. Рой и Ирмград держали аптеку. Он был фармацевтом, а она занималась рекламой косметических средств, кремов и лосьонов. На Марсе люди пользуются большим количеством этих средств. Я…
Она колебалась.
— У Роя я доставала разные лекарства, они были необходимы мне, потому что, во-первых, это жуткое место. Все это чепуха.
Она обвела рукой вокруг, указывая на заброшенную квартиру.
— Вы думаете, я страдаю от одиночества? К черту! Марс — вот где одиноче£тво гораздо хуже, чем здесь.
— А разве с вами не было андроидов? Я слышал рекламу…
Он сел за стол и начал есть.
Она тоже взяла стакан и равнодушно отпила глоток.
— Официально объявлено, что андроиды должны были помогать вам там, на Марсе.
— Андроиды, — сказала она, — тоже страдают комплексом одиночества.
