— Это, конечно, здорово, — сказал Савелий, — да только разговоры о моей щедрости… это в пользу бедных, ясно? Я подаю по пятницам после дождичка в четверг. Да и то, если рак свистнет, а сухая верба зацветет. Что вы хотите приобрести?
Существо приблизилось на цыпочках и осторожно указало Савелию на его рукав.
— Что? — спросил Савелий, не поняв.
— Вот это. Ползет, видите? Зелененькое такое, с усиками.!
По рукаву ползла маленькая мошка. Полупрозрачная, в тоненькой оболочке, на слабеньких ножках. Она с великим трудом перелезла с обшлага на тыльную сторону ладони и теперь едва слышно шевелила лапками, щекотала кожу.
— Так это ж тля! — сказал Савелий, так и не сумев скрыть удивление. Травяная вошь.
— Вот-вот. Тля, афидида, формикарум вакка, как еще называют. На приобретение более сложных организмов у нас просто не хватит средств. А как бы хотелось нам приобрести какое-нибудь из этих!
Существо мечтательно указало перепончатым пальцем на тучу гнуса над головой Савелия.
— Гм… Вот как… — пробормотал Савелий. — …Это что же… Ну, да, ясно, как же иначе? Вот, значит, какие пироги! А я думал… Ну, ничего, дойдем и до них.
А тля продолжала карабкаться. Наткнувшись на волосинку, беспомощно застряла. Усики растерянно шевелились, ощупывали невесть откуда взявшуюся валежину. Две лапки приподнялись и шарили по воздуху, но зацепиться ни за что не удавалось.
В полнейшей растерянности Савелий осторожно попытался снять мошку двумя пальцами. Однако все меры предосторожности ни к чему не привели: на пальцах остался едва заметный мокрый след. Крохотная капелька, одетая в полупрозрачную оболочку, исчезла бесследно.
Пришельцы вздрогнули.
— Вы так расточительны, — прошептало существо с осуждением и почтение одновременно.
— Да-а-а-а, — сказал Савелий. — А я думал, что вы трактор хотите приобрести…
— Мы не музейные работники, — сказало существо. — Нас, как и всех ученых наших звездных систем, интересуют только агрегаты высшей сложности. Наивысшей, какую только можно создать или спроектировать, а также супервысшей, которую пока вообще разгадать невозможно. Как, например, эту тлю.
Савелий чувствовал, как голова у него пошла кругом. Но чужак говорил серьезно.
— Да ну, — только и сказал Савелий.
— Ученые наших систем давно бьются над созданием самоорганизующихся, самоусовершенствующихся, само… и так далее — механизмов. Но пока что при всем нашем уровне техники невозможно построить такие сверхсложные механизмы. И мы просим продать хотя бы один, у вас их так много!
— Это ты верно сказал, — согласился Савелий, отмахиваясь от гнуса. У нас их немало, и одного я, так уж и быть могу уступить за хорошую цену. Почему бы и не помочь хорошим… людям? У вас, видать, таких нету?
— Нет, — ответил пришелец сокрушенно. — Ни у нас, ни вообще где-нибудь. Ваша планета единственная в Галактике, где можно встретить всевозможные самоорганизующиеся механизмы. Вы обладаете уникальными кладами! Мы даже готовы отдать за них свой звездолет, но тогда нам не на чем будет вернуться домой…
Савелий сорвал листок, на котором паслось стадо тлей, соскреб ногтем на землю всех, за исключением крайней, не самой толстой, вроде бы не поросной:
— Вот. Пользуйтесь!
Пришельцы радостно завизжали. Двое тут же убежали и принесли бронированный ящичек с лампочками и пружинками. Старший из чужаков уложил в ящик листок с купленной драгоценностью.
— Спасибо!
Старшее существо расчувствовалось. Его перепончатые лапки были благодарно прижаты к груди.
— Что бы вы хотели получить? — спросило оно.
— Сейчас, — сказал Савелий. — Не торопи меня, любезный. Вечно вы торопитесь… Разве что ружьишко какое…
Ящерка тут же сняла с плеча ружье:
— Терибелл! Лучшее ружье в Галактике. Заряжать не надо, черпает энергию из звездных недр. Сломать практически невозможно. Перенастроенные атомы. А вот циферблат с делениями от одного до ста. Если поставить стрелку на один, то заряда будет достаточно, чтобы парализовать на сутки маленького зверька. Индекс три позволяет свалить самое крупное животное. Чтобы снести скалу средней величины, достаточно поставить на десять. Чтобы раздробить планету, не самую крупную, ставите на индекс тридцати двух… Обращение — такое же, как и с ружьем вашей конструкции. Вот это мушка, прицельная рамка, ложе, а это — курок…
— Вот за это спасибо, — сказал Савелий. — Приезжайте еще. Всегда рад хорошим людям. Чайку попьем, новостями обменяемся…
— Весьма благодарны, — сказал лупоглазый. — Спасибо за приглашение. Обязательно воспользуемся. А теперь позвольте откланяться.
Он уже пятился назад. За его спиной появилось невесть откуда взявшееся красное сияние, пришелец отступил еще на шаг и пропал. Остальные исчезли в этом пламени еще раньше.
Вдруг свет вспыхнул особенно ярко. Савелий от неожиданности зажмурился, а когда раскрыл глаза, на поляне никого не было. Нет, чтобы спокойно побеседовать, потолковать, чаи погонять…
Терибелл он повертел в руках и засунул в рюкзак. Подальше от любопытных глаз. Придем домой, разберемся.
После грозы дышалось особенно легко, воздух был чистым. Однако Савелий чувствовал, что теперь в голове сплошная сумятица, мысли текут совсем не туда, куда надобно. Значит, прилетели ящерки с другой планеты? И значит, любая мошка на свете — величайшая драгоценность? Всякое явление жизни — вроде бы священное? Или эти чудаки не догадались просто-напросто наловить себе любых мошек, лягушек, рыб, птиц и — улететь? Чтут законы!
Савелий побрел к дому. Идти было тяжело. В рюкзаке находилась большая птица и крупные рога убитого оленя. Убитая птица и убитый олень. Там же лежал терибелл.
Это было великолепное ружье. Лучшее из всех возможных ружей. И стало тоскливо. Он знал, что никогда не даст себе выстрелить из этого чудища. По крайней мере, на полную мощь!
Ланитар следил за Савелием с изумлением. Его новый друг целый вечер набивал патроны. Капсюли, порох, пыжи, пули — целая наука! Это не бластер, где нажал курок — и все, зверь летит вверх тормашками.
А Савелий готовился на охоту неторопливо, деловито. Тем более что приходилось заботиться о снаряжении и для чудаковатого приятеля, с которым недавно познакомился. Не умеет, пес его дери, заряжать современные ружья. Хоть кол на голове теши!
— Вот, — сказал он удовлетворенно, — заправил жаканами. Рельсу с двадцати метров прошибает. Теперь подзаправимся и пойдем. Мария! Мария!!!
Жена вошла с кастрюлей свежего, только что сваренного борща. Быстренько дрожащими руками расставила тарелки, налила горячего. На ланитара старалась не смотреть. Всякое на свете видывала, каких только бродяг муж не приводил в гости, но чтоб такое?
