Потом он разжег ее головешкой из костра и уселся дымить возле меня.
– Я не хочу убивать тебя, Караги, — произнес он.
– Я разделяю это чувство. Мне вовсе не хочется быть убитым.
– Но завтра мы должны сражаться.
– Да.
– Ты можешь отказаться от своего вызова.
– А ты можешь улететь отсюда на скиммере.
– Я не улечу.
– А я не стану отказываться от вызова.
– Печально, — проговорил он через некоторое время. — Печально, что двое таких, как мы, должны драться из-за какого-то синего. Он не стоит твоей жизни, и моей тоже.
– Это верно, — сказал я, — но речь идет о большем, чем просто его жизнь. Будущее нашей планеты каким-то образом связано с тем, что он делает.
– Я не смыслю в этих вещах, Караги. Я дерусь за деньги. У меня нет другого ремесла.
– Да, я знаю.
Огонь угасал. Я подбросил в костер хвороста.
– Помнишь то время, когда мы взрывали бомбы на Золотом Берегу во Франции? — спросил он.
– Помню.
– Помимо этих синих, мы убили массу народу.
– Да.
– Будущее нашей планеты от этого не изменилось, Караги. Вот мы тут сидим, много лет спустя, и все осталось, как было.
– Я это знаю.
– А помнишь те дни, когда мы засели в норе на берегу, над Пирейской гаванью? Ты тогда подавал ленту, а я стрелял по кораблям, а когда я уставал, ты становился к пулемету. Боеприпасов у нас хватало. Гвардейцы Управления так и не высадились в тот день, и на следующий тоже. Они не смогли занять Афины и не смогли уничтожить Сеть. А мы много о чем говорили, пока сидели там те два дня и две ночи, ожидая, когда взорвется Огненный Шар; ты еще тогда рассказал мне о Небесных Силах.
– Я уж и забыл…
– А я нет. Ты рассказал мне, что существуют люди вроде нас, которые живут там, наверху, среди звезд. Там живут и эти синие. Некоторые из людей, ты говорил, ищут милостей у синих и хотят продать им Землю, чтобы превратить ее в музей. Другие же этого не хотят, а хотят, чтобы все осталось как сейчас — чтобы Земля оставалась их владением, а Управление ею управляло. Синие тоже разделились между собой на этот счет, потому что стоял вопрос, насколько такое дело будет законно и этично. В свое время все пошли на компромисс, и синим продали некоторые чистые участки, которые они использовали под курорты и оттуда отправлялись на экскурсии в остальные места на Земле. Но ты хотел, чтобы Земля принадлежала только людям. Ты говорил, что стоит только пядь уступить этим синим, и они захотят получить все. Ты хотел, чтобы люди со звезд вернулись обратно, восстановили города, засыпали горячие места, поубивали зверей, охотящихся на людей. Когда мы там сидели в ожидании Огненного Шара, ты сказал, что мы воюем не из-за чего-нибудь такого, что можно увидеть, услышать или потрогать, а из-за Небесных Сил, которые нас никогда не видели и которых мы никогда не увидим. Небесные Силы все это устроили, и это из-за них люди должны погибать тут, на Земле. Ты сказал, что из-за гибели людей и синих эти Силы могут вернуться на Землю. Но они так и не вернулись. Была только гибель. А спасли нас в конце концов именно эти Небесные Силы, потому что у них надо было спрашивать разрешения, прежде чем взрывать Огненный Шар над Афинами. Они напомнили Управлению об одном старом законе, установленном после Трех Дней, о том, что больше никогда нельзя зажигать Огненный Шар в небе Земли. Ты думал, что они все равно его взорвут, но они не стали. Только благодаря этому мы остановили их в Пирее. Для тебя, Караги, я взорвал контору на Мадагаскаре, но те Силы так и не вернулись на Землю. А как только люди заработают побольше денег, они уезжают отсюда и никогда больше не возвращаются с небес. Ничего из того, что мы тогда сделали, не привело к переменам.
– Но благодаря тому, что мы сделали, — сказал я, — все осталось как было, а не стало хуже.
– Что случится, если этот синий умрет?
– Не знаю. Дела могут пойти хуже. Если он осматривает те места, где мы проезжаем, на предмет покупки недвижимости для веганцев, то значит опять начинается старая история.
– И Сеть снова будет сражаться и взрывать бомбы?
– Думаю, что да.
– Так дай нам убить его сейчас, пока он не забрался дальше и не увидел еще больше.
– Все может быть не так просто — и они могут послать другого. Кроме того, будут и последствия — возможны массовые аресты членов Сети. Сеть давно уже отвыкла ходить по лезвию ножа, как бывало прежде. Люди не готовы. Им надо дать время собраться с силами. Этот синий, по крайней мере, сейчас у меня в руках. Я могу за ним следить и узнать его планы. Потом, если это станет необходимо, я сам могу его уничтожить.
Он закурил трубку. Я вдохнул — запах был похож на запах сандалового дерева.
– Что это ты куришь?
– Это из тех краев, откуда я родом. Я побывал там недавно. Одно из новых растений, которых там раньше не было. Попробуй.
Я несколько раз втянул в легкие дым. Сперва никаких ощущений не было, но я продолжал курить, и через минуту пришло чувство покоя и отрешенности — пришло и стало постепенно распространяться по всему телу. Дым отдавал горечью, но приносил облегчение.
Я вернул Хасану трубку. Ощущение сохранялось и даже усиливалось. Было очень приятно. Я уже много недель не чувствовал себя таким спокойным и умиротворенным. Огонь, тени и земля вокруг нас вдруг стали более реальными, и яснее сделались ночной воздух, далекая луна, звук шагов Дос Сантоса.
Борьба представлялась смешной. В итоге мы все равно проиграем.
Человечеству на роду написано стать кошками, собаками и дрессированными обезьянами у настоящих людей, веганцев — и это, в определенном смысле, не так уж плохо. Может быть, нам просто необходим кто-то более мудрый, чтобы присматривать за нами и руководить нашей жизнью. Три Дня превратили наш мир в бойню, а у веганцев никогда не было ядерной войны. Они создали квалифицированное межзвездное правительство, которое успешно руководит десятками планет. Все, что они делают, приятно с эстетической точки зрения. Жизнь каждого из них проходит упорядоченно и счастливо. Почему бы не отдать им во владение Землю? Вполне возможно, они обошлись бы с ней лучше, чем мы. И почему бы нам не служить у них? Это была бы неплохая жизнь. Пускай забирают этот ком грязи, покрытый радиоактивными язвами и населенный калеками.
Почему бы и нет?
Я еще раз взял у Хасана трубку и вдохнул еще немного покоя. Было так приятно не думать обо всех этих делах. Не думать ни о чем таком, с чем ты все равно ничего не можешь поделать. Просто сидеть и дышать ночным воздухом, и быть заодно с огнем и ветром — этого достаточно. Вся вселенная пела гимн единству. Зачем же здесь, в этом храме, выпускать на волю хаос?
