— А-а.… Ну, да, говорил. Пойдём встречать. — Серёга поднялся и пошёл за Дором. Идти далеко не пришлось, Торк и его трое помощников тащили огромного оленя. Как только Торк увидел Серёгу, улыбка растянулась до ушей.
— Ты чего такой довольный? — спросил Серёга, обнимая Торка и похлопывая его по спине.
— Ты как будто бы знал, куда нас направить! Мы шли два дня, Охотник, а потом земля стала ровная как поверхность воды. Ни деревьев, ни холмов. И очень много животных. Их там так много, что можно просто жить рядом с ними и охотится! Это Пустынные Земли, Охотник! Но они совсем не пустые! Рам остался там. Он сказал, что ты, наверное, захочешь привести племя. Там много животных, вождь. Нам больше не нужно будет бегать за каждой косулей по лесу!
— Ну, это просто отлично. Идите к костру, пусть женщины разделают оленя, мясо зажарят. Пусть Тарха покормит вас, завтра с утра отправимся.
— Да, вождь! — Торк оглянулся на своих подопечных и махнул рукой. — Тащите к костру, отдадите Тархе.
Наутро племя двинулось в путь. Впереди шёл Торк, показывая дорогу, за ним несколько охотников. Подростки, возглавляемые Гором, немного отстали, охотясь на птиц в роще.
Перед отправкой Серёга набрал немного глины у ручья и увязал её в старую шкуру. Пока молодёжь охотилась, ему самому пришлось тащить волокушу. Ориана шла рядом и порывалась помочь, а Серёга говорил, что потащит сам и ему совсем не тяжело. Маарам, делавшая такие же попытки ранее, шла в стороне, рядом с Тархой и улыбалась. Все три женщины ладили, и Серёга разногласий среди них не наблюдал.
— Вождь! Я помогу тебе! Можно? — От размышлений о том, что они увидят в Пустынных Землях, Серёгу отвлёк голос Васхи. Того самого мальца, которого Серёга подкармливал. Он заглядывал Михаличеву в глаза снизу вверх. — Можно?
— Можно, — кивнул Михаличев и ухмыльнулся. — Держись за палку, помощник.
— Я хочу быть таким же сильным и большим как ты, вождь. — Васха держался за оглоблю и видимо считал, что этим помогает Серёге, тащить волокушу.
— Будешь, — Серёга кивнул. — Ешь побольше и расти. И будешь таким же большим. Вот помогаешь мне волокушу тащить, значит, ты уже сильный. Слабый никогда не сможет тащить. Ты молодец.
— Вождь, а когда я вырасту, ты возьмёшь меня на охоту?
— Конечно.
— А копьё у меня будет?
— Конечно, будет. Какая же охота без копья? — Серёга улыбнулся.
— А дубина?
— И дубина будет. Мы тебе её сделаем, когда на стоянку встанем.
— Спасибо, вождь! Я пойду?
— Конечно, иди. Ты, наверное, устал? Иди, отдохни, ты мне очень помог. — Серёга говорил с самым серьёзным выражением лица, а изнутри рвался смех. Этот малец был таким забавным. Маленьким и смышленым. Если ничего с ним не случится, то вырастет охотник.
— Если хочешь, я могу принести тебе воды, — Васха отпустил оглоблю, но не отходил.
— Принеси, Васха, а то пить хочется, — попросил Серёга, а сам отметил, что женщины идущие рядом улыбаются.
— Смотри вождь, — шутливо погрозила ему пальцем Маарам, — скоро всё племя будет считать тебя отцом!
Женщины прыснули, а Серёга заржал громче всех.
— Ага, отец народа, блин!
На второй день пути, пройдя небольшую рощу, деревца в которой были какими-то уж сильно хлипкими и низкорослыми, племя вышло к месту, с которого, по мнению Торка, начинались Пустынные Земли.
Первым, что увидел Серёга, это были несколько оленьих туш, висевших на толстой палке, которая в свою очередь концами опиралась на две треноги. Возле туш суетились четверо разведчиков во главе с Рамом. Когда они увидели, что племя в полном составе пришло, рты их растянулись в улыбках и, казалось, ещё чуть-чуть, и они пустятся в пляс. Видимо количество добычи действовало на них как возбудитель.
Мужчины, что пришли только что, побросали волокуши и принялись помогать в разделке и шкурении. Четверо мужчин, подбадриваемые Торком, испросили у Серёги разрешения отправится на охоту.
— И что мы будем делать со всем этим мясом? Ведь протухнет, — скептически отозвался Михаличев, на что Торк, убедительно так сказал:
— Мы закоптим и завялим мясо, и если животные уйдут далеко, то у нас будет еда. Ведь ты хочешь вести племя через степь?
Серёга почесал макушку. Так далеко он не заглядывал. Он всего лишь день за днём вел племя в надежде, что хорошее место для длительной стоянки отыщется само. Но, соплеменники видимо понимали по-своему, и ему, чтобы не выглядеть глупо пришлось согласиться.
— Ну, да, пойдём через степь. Просто я подумал, что там, — Серёга мазнул рукой в направлении ровной как стол земли, — есть, чем поживится, и охота будет хорошей. Но раз мясо можно завялить, то давай, дерзай. Отвечаешь за провиант.
Вряд ли Торк понял, за что он должен отвечать, но то, что вождь разрешил запасать мясо, радовало его без меры. Охота, да ещё такая, когда животных много, была в радость.
* * *
На краю степи племя провело ещё пять дней. Каждый день четверо или пятеро мужчин ходили на охоту и приносили по паре туш оленей. Серёга принял участие в охоте всего пару раз и потерял интерес. Бегать как ошалелый по степи целый день его не устраивало. К тому же сам он завалил всего одного оленя. Да и то, считал, что ему повезло, животное со страха споткнулось, и в этот момент Михаличев бросил копьё, по большому счастью попавшее в шею. Олень с пробитым горлом и торчавшим в шее копьём пробежал не много, а Серёга ударом камня в голову добил его, избавив от мучений. Конечно, это были не те олени, что Серёга видел «дома». Эти были намного крупнее и рога у самцов были огромные как спутанные ветви. Охотиться было намного сложнее, чем ловить рыбу и Серега, отговорившись, что, мол, уступает своё место тем, кто ещё не ходил в степь, остался в лагере.
Мужчины и подростки снимали шкуры, женщины разделывали туши, срезая каменными ножами пласты мяса. Куски мяса заворачивались в листья, за которыми подростки ходили в ближайшую рощу, где заимствовали и дрова для костров. Потом на раскалённые угли большого костра клали несколько сырых палок, застилали травой, закладывали мясо и опять же, присыпали травой. Серёга процесс копчения и вяления полностью доверил Реве и Торку, а сам решил заняться глиной, а точнее глиняными чашками.
Доподлинно технологию изготовления глиняных изделий Серёга не знал, но того, что он когда-то изучал в институте на уроках истории и естествознания, хватило. Михаличев немного полил кусок глины водой и принялся его месить, как тесто. Потратив на это занятие что-то около часа, Серёга разделил кусок на шесть равных частей и раскатал их короткой палкой на небольшие блины, толщиной сантиметра по три.
