Так одиноко было ей на улице в этот час среди редких прохожих, велосипедистов; по камням мостовой копыта коня выбивали мерный ритм - как на похоронах. Добравшись до цели, она взялась за дверной молоток, и невидимые пальцы стиснули ее горло.
Дверь отворилась. Заметив гребешок Таленсов на ее капюшоне, дворецкий сложил вместе ладони и низко склонился.
- Мадам почтила наш дом своим присутствием, - проговорил он с абсолютной искренностью. - Чем я могу услужить вам?
Она едва сумела выговорить:
- Я... должна видеть... майора Джовейна.
- Кажется, он отдыхает, мадам. Он назначил вам встречу?
- Нет... но... я должна. Я думаю, он заинтересован в этом.
- Прошу войти, мадам. Позвольте ваш плащ?.. Если вы последуете за мной, мы узнаем желание моего господина.
Дом принадлежал семье Джовейна, но Орилаки редко посещали эти края. И сейчас в нем не было никого, кроме его самого и свиты, которую он привез из Эскуал-Эррии Норд, и постоянной прислуги. Под ногами Фейлис мягко шелестели ковры, с почерневших от времени резных панелей на нее смотрели портреты уже усопших людей... Она шла - вверх по лестнице, вниз - по другому коридору, в одну из комнат.
Дворецкий взял рупор и поглядел на нее.
- Кого мне объявить, мадам?
- Обойдемся без имени. Скажите ему... скажите, что я из Скайгольма.
Озадаченный дворецкий повиновался. Джовейн сразу все понял. В голосе его слышалась радость.
- Да, впусти ее!
Она вошла в комнату, заставленную тяжелой старинной мебелью, с темно-красными коврами на стенах. Дверь закрылась за ее спиной.
Джовейн выбирался из кресла, опираясь на костыль. Он был в халате, черный бархат придавал ему болезненный вид, в свете газовой лампы она заметила новые морщины на орлином лице. Джовейн шагнул навстречу ей достаточно непринужденно. " Значит, травма не слишком тяжела"", - подумала она, и тяжесть будто свалилась с ее плеч.
Они смотрели друг на друга, не отрывая глаз.
- Я не смел даже надеяться на такое, - прошептал он.
- Я пришла бы раньше, но не могла освободиться, - сказала она столь же тихо. - Я была просто в ужасе, опасалась, что ты уже уехал домой.
- Я собирался завтра отправиться в путь. Но... - Он облизнул губы.
Фейлис была глубоко тронута тем, что столь мужественный человек может опасаться слов, которые собирается произнести. - Я могу остаться, если... А почему ты не вернулась в Скайгольм?
- Сказала Иерну, что нуждаюсь в отдыхе - настоящем, без тамошней тесноты... после всего пережитого. Он согласился отпустить меня на неделю, а сам отправился сегодня утром вверх на челноке. ("Почему бы и нет? Анжелан согреет ему постель или кто-нибудь еще, если той не окажется на месте".) Мысль эта разгневала ее по-настоящему, выжигая застенчивость. Она заговорила громче, теперь уже без колебаний. - Я не мотаа прийти сюда раньше, чтобы он ничего не узнал. Иерн запретил мне встречаться с тобой.
Джовейн мрачно ответил:
- А что он сказал тебе обо всей этой истории?
- Я не могу поверить его словам. Он сказал, что у тебя было с собой ружье, что ты стрелял в него. Что ему не оставалось ничего иного - как только протаранить твой самолет и выпрыгнуть. Он показал мне ружье. Накатил гнев. Она схватила его за руку и впилась в нее ногтями. - Этого не может быть! Не может быть!
Джовейн покачал головой.
- Наглая ложь, - ровным голосом объявил он. - Он обдуманно пошел на столкновение. У моего самолета сразу отвалилось крыло, поэтому я не смог спланировать... и пока падал вниз, не смог вовремэ отстегнуться и выпрыгнуть. Это он хотел убить меня. У него сломался пропеллер, однако он сумел сохранить высоту перед прыжком. А потом, когда мы еще были вдвоем, сунул мне под нос эту винтовку и пригрозил обвинить меня в том, будто я пронес ее на мирный поединок и воспользовался ею, если я не разорву все отношения с тобой и не перестану активно участвовать в политической жизни Домена.
Ощутив вдруг дурноту, она припала к нему, Джовейн отставил костыль, чтобы обеими руками обнять ее. Губы его перебирали ее волосы. За мягкой тканью она щекой ощущала его сердцебиение.
- Винтовка принадлежала ему, - проговорил Джовейн. - Должно быть, прихватил ее на всякий случай, чтобы шантажировать. Если я не погибну.
- Сопротивляйся. Потребуй суда Кланов.
Он грустно рассмеялся:
- Едва ли это разумно. Увы, я не могу доказать даже тебе, что не являюсь лжецом и незадачливым убийцей.
- Он говорил об отпечатках пальцев. Пусть покажет их... и пулевые пробоины.
- Они окажутся там, наверное, их уже сфальсифицировали... вместе с отпечатками пальцев... да, я взял в руки оружие, забывшись от боли и удивления, когда он бросил его в мои руки. Иерн тут же забрал ружье.
На нем должны остаться и его отпечатки. Впрочем, любые отпечатки можно стереть, так что никто не догадается. - Джовейн вздохнул и обнял ее покрепче. - Нет, зачем мне вытаскивать на свет всю эту грязь? Ничего нельзя доказать. Все окончится просто скандалом, и ты, Фейлис, пострадаешь больше нас, хотя ни в чем не повинна. Я не хочу шума, а потому вернусь в родные горы... эта участь не пугает меня.
Она высвободилась, отступила на шаг, стиснула кулаки и крикнула ему в лицо:
- Ну зачем ему это понадобилось? Да, он эгоист и тщеславен.. но я никогда не подозревала, что он - такое чудовище!
- Не преувеличивай, - пожал плечами Джовейн. - Будем считать это случайностью... Надеюсь, что когда-нибудь он пожалеет о ней. Просто он счел опасным высокопоставленного среди аэрогенов геанца, к тому же обладающего связями в Эспейни, которой он не доверяет. Я думаю, сильней всего в нем говорила ревность. Он боится потерять тебя, зная, что мы с тобой всегда были близки по духу, хотя редко встречались лично. Он усмотрел в поединке шанс отделаться от меня и умело использовал его... Вот что, будем все-таки объективны. Он мог просто прикончить меня - я же был совершенно беспомощным - разбить череп прикладом винтовки и спрятать ее. И никто ничего не заподозрил бы.
Иерн решил довольствоваться шантажом. Так что скорее всего он не намеревался меня убивать.
Она затрепетала.
- Скажи мне еще раз, - взмолилась она. - Повтори и не один раз, я должна в это поверить: говори - Иерн просто на миг обезумел.
- Потому что тебе придется жить с ним? - пробормотал Джовейн. - А надо ли? В любом случае он не имеет права решать, с кем тебе дружить.
- Ну... но он сумел подстроить тебе такую подлость? - задохнулась Фейлис. - Что же касается остального... я тебе уже говорила. Мои родители люди сельские и старомодные, Если я решусь на развод, горе отца сделается в два раза тяжелее; ведь скорее всего именно мой тесть станет следующим Капитаном, а папочка всегда утверждает, что, поскольку в Домене и без того довольно всяческих неурядиц, дом Капитана должен быть выше всяких скандалов. - Она отошла к столу и принялась нервно крутить чашу из резного хрусталя, вещицу старинную и прекрасную. - Хочу напомнить тебе, проговорила она, - что Иерн никогда не относился ко мне плохо. С его точки зрения, проявлял чистую доброту и благородство. Я выскочила за него по любви, однако, увы, ничего хорошего у нас не получилось, но он старается, как и прежде.
