Как-то поздним вечером к комутти сеттияру в сад забрался вор. После ужина хозяин пошел мыть руки и заметил вора, притаившегося под навесом, оплетенным бобами.
— Эй, жена, принеси мне кувшин воды, — крикнул сеттияр. — Я хочу прополоскать рот.
Каждый раз, прополоскав рот, сеттияр сплевывал воду на вора. Тот, конечно, молчал. Торговец опустошил целый кувшин воды и велел жене принести еще один. Вор и на этот раз молча стерпел плевки. Сеттияр велел жене принести третий кувшин и, набрав полный рот воды, вдруг окатил ею жену с головы до ног.
Женщина не знала, что и подумать: то ли муж спятил с ума, то ли решил над ней поиздеваться. Она выскочила на улицу и подняла такой крик, что сбежались все соседи.
— Ты что, рехнулся?! — заступились они за женщину. — Тратишь столько воды попусту и оплевал жену ни за что ни про что.
Сеттияр возразил:
— Я женился на этой женщине, когда ей было пять лет, и с тех пор ничего, кроме любви и ласки, она от меня не видела. Сколько денег тратил я на ее наряды и украшения! Как жалел и лелеял! А она не захотела стерпеть от меня несколько плевков! Вон там, под навесом, — совершенно чужой мне человек, я ни единого вараха не потратил на него за всю свою жизнь, а он молча стерпел от меня столько плевков, что на нем сухого места не осталось. Вот это божественное терпение!.. Не верите — спросите у него самого.
Смекнули соседи, что в саду прячется вор, поймали его и отвели к деревенскому сторожу.
Как-то ночью на чердак к сеттияру залез вор. Хозяин догадался об этом по шорохам над головой. «Хорошо бы позвать соседей, — подумал купец. — Но вдруг этот разбойник' вооружен? Если я подниму крик, он прирежет нас с женой в ту же минуту».
Прилег сеттияр рядом с женой и завел такой разговор:
— Женушка, если бы у нас родилась дочь, как бы ты ее назвала?
— Сита, — ответила жена. И размечталась: — Вырастет она красавицей-раскрасавицей. Придет время — подыщу ей в мужья хорошего человека и все, что у меня есть отдам любимой дочери.
— Нет, — говорит сеттияр. — Мне хочется, чтобы у нас родился мальчик. И назовем мы его Раманом. Будет сынок расти нам на радость красивый и умный, хоть и большой озорник. Ох и строг же я буду с ним, если мальчишка будет шалить! Чуть что, закричу на него, вот так: «Эй, Раман, а ну-ка иди сюда! Раман, немедленно войди в дом! Эй, Рама-а-а-ан!»
А по-соседству жил деревенский сторож, и звали его Раманом. Услышав в ночной тишине крики: «Эй, Раман, а ну-ка иди сюда!» — он помчался к дому сеттияра. А с ним вместе побежало еще десять стражников.
— Это ты меня звал? — спросил Раман хозяина.
— Да нет же, сторож, я звал не тебя, а своего будущего сынка. Когда у меня родится малыш, я назову его Раманом и, если мальчишка будет шалить, сразу же его приструню. Не верите? Там на чердаке сидит какой-то человек спросите-ка у него, он слышал весь наш разговор с женой и не даст мне соврать.
Тут стражники догадались, что за незнакомец притаился на чердаке, стащили его оттуда и увели с собой.
Поздним вечером на чердак к сеттияру забрался вор. Хозяин услышал шорохи над головой и сразу же догадался о его присутствии. Однако поднять крик он побоялся — а вдруг грабитель вооружен, и не успеют соседи сбежаться, как он пустит в ход свой кинжал…
Вместо того чтобы улечься спать, сеттияр сделал вид, будто осматривает ларцы с деньгами. И вдруг завопил во все горло:
— Ой-ой-ой! Скорпион! Меня укусил скорпион!
На крики сеттияра сбежались соседи и приложили к месту мнимого укуса листья маргозы — лучшее средство от яда скорпиона.
— Ну как, — спросили беднягу, — яд еще не успел глубоко проникнуть?
— Не знаю, как яд, — ответил хитрец, — а вот на мой чердак кто-то проник. Проверьте-ка, там ли он еще.
Соседи стащили грабителя с чердака и долго потом дивились хитрости сеттияра.
Как-то вечером, едва сеттияр уселся подсчитывать дневную выручку, к нему зашел приятель и стал весело болтать о том о сем. Внезапно светильник погас. Хозяин испугался, как бы его гость впотьмах не стянул деньги.
— Друг! — воскликнул он. — Ты должен мне поклясться в вечной дружбе! и крепко сжал руки гостя. — Клянись же, что и впредь будешь таким же верным другом, каким был до сих пор. Клянись, положив руки на зажженный светильник.
Тут он позвал жену и велел ей зажечь огонь в лампе. И пока в комнате не стало светло, а изумленный гость не поклялся в вечной дружбе, сеттияр не выпустил его рук.
Сеттияр вырастил красивого попугая и научил его на все вопросы отвечать одной и той же фразой: «Какое может быть сомнение?»
Прошло совсем немного времени, бедняга сеттияр разорился, осталась у него самая малость — всего сто вараха. Но этот хитрец придумал, как с помощью своего попугая опять разбогатеть.
Ежедневно припрятывал он оставшиеся деньги то в одном, то в другом укромном местечке. А потом, при большом стечении народа, приносил туда клетку с попугаем и, обращаясь к птице, как можно громче спрашивал:
— Нет ли здесь поблизости клада, мой попугай?
— Какое может быть сомнение? — отвечала заученной фразой птица.
Тогда сеттияр на глазах у всех раскапывал свой тайничок и извлекал сотню вараха.
Слава о чудо-птице быстро разнеслась по городу. Один богач, прослышав о таком чудесном попугае, решил им завладеть. Долго шел торг, и наконец сеттияр уступил «кладоискателя» за тысячу вараха.
Жадный богач перекопал немало ям — ведь всякий раз на его вопрос о кладе попугай отвечал одно и то же: «Какое может быть сомнение?» Но однажды терпение алчного человека лопнуло, и он зло воскликнул:
— Да ты меня просто водишь за нос, попугай!
— Какое может быть сомнение? — услышал он в ответ.
6. Хитреца не перехитришь
Хитрец сеттияр влез в крупные долги — у десяти почтенных горожан занял по тысяче вараха. Возвращать деньги ему, понятное дело, не хотелось, и вот однажды он всполошил всю округу диким воплем:
— Ой-ой-ой! Воры! Грабители! Меня обокрали! Стащили все деньги! Как же я теперь расплачусь с долгами?
Немного погодя в дом сеттияра пришел один из его близких друзей, который тоже одолжил хитрецу тысячу вараха, и говорит:
— Слушай, приятель, я тебя научу, как обвести вокруг пальца остальных заимодавцев, только ты мне верни мои деньги с процентами.
