Наконец Бронзовый человек очутился на вершине плоскогорья. Это была сплошная скала. Со всех сторон она имела наклон к центру, образуя чашу.
Бронзовый человек знал, что делал. Он побежал вниз по склону, следя за тем, чтобы не поскользнуться, пока не достиг черного участка скалы около трех метров в диаметре.
Это была яма. Свет звезд не мог проникнуть внутрь из-за большой глубины.
Поскольку нигде поблизости не валялось камней, Док отыскал монету в пятьдесят центов, переждал, пока на западе не стихнет гром, и бросил ее.
Звук, который донесся из ямы, напоминал хлопок.
Док, казалось, был удовлетворен, как будто бы провел успешно очень важный опыт. Он вернулся к лицевой стороне утеса и с помощью захвата спустился на дно каньона. Затем отправился ко входу в гробницу.
Бронзовый человек всегда проявлял осторожность.
Это было одной из причин, почему ему каждый раз удавалось оставаться в живых. Сейчас он делал то, что на первый взгляд могло показаться совершенно ненужным. Он остановился у пещеры, из которой начинался вход в гробницу.
- Вы не видели его? - воскликнул он резким голосом по-арабски.
- Ва-аллах! - отозвались изнутри по-арабски. - Разве он проходил?
На входе стояли охранники. Док сымитировал голос одного из них и ввел всех в заблуждение.
Он смело вошел в пещеру.
Здесь находились два охранника. Было довольно темно, чтобы они могли сразу узнать его. Док ударил одного из них в челюсть, в результате чего тот отлетел к стене, удержался на какое-то мгновение на ногах, а затем рухнул лицом вниз.
Второй охранник хотел спустить курок. Док перехватил его руки, нанес локтем удар под ухо и замахнулся в висок. Но бедуин оказался ловким.
Он уклонился от второго удара и выхватил нож.
С ножом он почувствовал себя уверенней, и прыгнул на Бронзового человека.
Клинок его ножа был воронен, поэтому не сверкал при лунном свете, который проникал сюда. Этот парень не размахивал своим ножом. Он просто держал его наготове для внезапного броска или удара, который труднее всего предугадать и от которого нелегко уклониться.
От удара под ухо у парня были парализованы мышцы горла. Пытаясь закричать, он издавал только каркающие звуки.
Док упал на лопатки, одновременно выбросив ноги вперед. Ногами он ударил по лодыжкам противника, и тот потерял равновесие. Док схватил его за ноги, а потом мгновенно отпустил, так что удар, который наносил его противник, не достиг цели.
Словно подброшенный пружиной, Бронзовый человек вскочил на ноги и кулаком нанес еще один сокрушительный удар в челюсть.
Обезвредив араба, Док попытался облачиться в его бурнус, но это был не его размер. Тогда он воспользовался белым одеянием другого бедуина, а заодно захватил и их оружие. Каменная дверь западни оказалась открытой.
В коридорах и помещениях было очень тихо.
Голосов не было слышно, пока он не дошел до ограбленной гробницы.
- ...они уже были в наших руках, и мы не сделали этого, - как раз в это время говорил генерал Ино. - Второй раз мы уж не совершим этой ошибки. Уль, месье?
- Еще бы! - резким голосом произнес Шастер.
Голос Праудмена Шастера звучал так, как будто бы его опять охватило лихорадочное желание сносить головы.
- Ты можешь отрубить голову этой штукой? - тихо спросил генерал.
- Можно провести это воистину прекрасное испытание!
Когда Док заглянул в помещение, Праудмен Щаетер как раз наклонился над Хэмом, держа в руках мечете - то самое оружие, которым он обезглавил двух арабов во время последней схватки.
Док выстрелил из только что захваченного ружья как раз в тот миг, когда, оскалив зубы и выпучив глаза, Шастер приготовился нанести удар.
Пламя из дула ружья, казалось, почти коснулось руки Шастера, в которой находилось мачете. Выстрел прогремел и затих, только Шастер продолжал визжать как недорезанный.
Двое бедуинов, освещая помещение, коптели факелами, которые они сделали из своих широких одеяний.
Застигнутые врасплох, они заметались по помещению, осыпая его искрами.
Зажав простреленную руку, Шастер опустился на пол. Он ревел, как раненое животное.
Белый проходимец Сэнди быстрее сориентировался в обстановке, чем другие. Он выхватил из кобуры пистолет и полоснул вокруг себя свинцом.
Док не стал стрелять в него. Он принялся за людей с факелами, стреляя по их рукам. Один за другим факелы погасли.
Тем временем стрелять начало уже несколько человек.
Док быстро передвигался и пронзительно кричал, чтобы никто не сомневался, кто он такой. Затем он бросил ружье и стремительно побежал к отверстию, своей формой напоминающему огромный человеческий рот. Вопли, стрельба, его враги были в каких-то десяти метрах позади него.
Док прыгнул, ухватился за искусно высеченный головной убор и подтянулся. У него было достаточно места, чтобы удержаться там - как раз над входом.
Входящим через это отверстие стоило только поднять руку, чтобы дотянуться до него.
Первые арабы прорвались через вход. Их было трое.
Еще раньше Док выбросил ружье, но у него остался револьвер, захваченный у одного из бедуинов, охранявших дверь. Это было неважное оружие. Он взвел курок и швырнул револьвер вдоль коридора, как раз в том направлении, которое он выбрал бы для продолжения схватки.
Оружие ударилось о пол и выстрелило. Пулей двум арабам пробило ноги.
Они завопили и ответили на огонь, полагая, что он исходил от их противника. Эти парни не были трусами и отчаянно бросились в атаку.
Внизу, под Доком, с невероятной скоростью проносились люди. Генерал Ино и Праудмен Шастер были последними.
Док пропустил их, спрыгнул вниз и побежал к своим пяти помощникам и Пей-дей-э-гену.
Глава XVIII. Водная стихия
Наркотический газ, обычно, перестает действовать уже через каких-то полчаса, а прошло только минут двадцать.
Но Док имел при себе небольшой шприц с несколькими дозами лекарства, предназначенного для нейтрализации одурманивающего действия наркотика.
Он немедленно воспользовался им.
Первым, кто зашевелился и встал на ноги, был человек, очень похожий на гориллу. Увидев рядом с собой Хэма, он обрушил на адвоката целый град ударов. Монах пребывал в состоянии так называемого наркотического опьянения.
После того как Док схватил ere и потряс, Монах очнулся окончательно.
- Однако! Мне так хотелось поколотить Хэма, - пробормотал он.
Последним пришел в себя Пей-дей-э-ген. Он непрочно держался на ногах и имел смущенный вид.
- Держу пари, что современный мир - это как раз то, что ему нужно, сухо произнес Длинный Том. - Интересно, как он относится ко всему этому?
