но ведь я всего лишь защищался! – с неким удивлением Тибальд обнаружил, что судьба гномов волнует его гораздо больше, чем собственная жизнь.
А круг продолжал сжиматься, колыхания тел хищников вызывали волны, нет какую-то медленную дрожь в загустевшем студне. Приглядевшись, Тибальд заметил или скорее осознал, что у чудовищ нет ни глаз, ни ротового отверстия. Вот что-то блеснуло справа – что-то живое – и тут же исчезло, поглощенное колыхающейся отвратительной массой. Зубастые морды щукорылов дрожали от предвкушения пищи, а рыхлые, студенистые спрутораки выпускали все новые и новые отростки, окружая Тибальда со всех сторон. Пузырьки, неторопливо пробирающиеся через клейкое желе, приносили слишком мало воздуха, но гном смотрел вверх сквозь сироп на великолепные башни и мечтал:
– Это последняя преграда! Когда она, как и все предыдущие испытания, будет пройдена, – и Тибальд во всех деталях представил себе, как он вступает в Фэйри-Град, совсем позабыв о том, что происходит с ним прямо сейчас. От сладких мечтаний и предвкушений гнома отвлек ледяной голос: «Испытание еще не закончено…», хищники исчезли, сироп тоже – Тибальд почувствовал, что он беспомощно висит в воздухе, потом падение и сильный удар о землю.
Странно, но сознание продолжало работать: «Так значит, Фата-Моргана слышит меня! С ней даже можно говорить! И я – в Фэйри-Граде!» В том, что его мечта сбылась, Тибальд был абсолютно уверен, так уверен, как не был уверен ни в чем и никогда. Голова раскалывалась на части, тело болело, но разве это что-либо значило?
Он действительно достиг Фэйри-Града. Гном почувствовал невообразимо прекрасный запах – ласковый запах свежих весенних цветов, запах раннего утра, слабый запах леса. Медленно, словно не веря себе, Тибальд открыл глаза.
Бескрайнее нежно-голубое небо над головой светилось еле заметным перламутровым сиянием, а солнце на востоке золотило его аврорным цветом. В вышине парили феи, эльфы и самые прекрасные существа, каких только можно себе представить. Великолепные волшебные замки висели в воздухе, а их башни и шпили постепенно сливались с небом. Легкий ветерок ласкал Тибальда и, казалось, играл с ним. По земле никто не передвигался, и она, насколько видит глаз, была покрыта хрупкими цветами: голубыми, лазурными, сиреневыми, лиловыми, светло-зелеными, источавшими нежные запахи, еле различимые, но поэтому и волшебные. А само небо … оно рождало призрачные узоры и картины. Тибальд видел в этом небе Форстию, Сетию, пещеры Дорфии и много, много картин Фэйри-Града. Этот город был огромен, этот восхитительный, прекрасный и неизведанный мир изменялся, вернее рождался и исчезал, каждое мгновение, как самая заветная мечта, внезапно ставшая реальностью!
Тибальд лежал неподалеку от Хрустальных Ворот Фэйри-Града, посреди цветочной поляны, которая простиралась во все стороны. Превозмогая жгучую боль, зудящую в голове, гном с трудом поднялся. Многие цветы были выше его, так что он ощущал себя находящимся в чудесном лесу. Исчезающе слабые запахи слагались в удивительный аромат. Тибальд различил оттенки фиалок, мокрой земли после дождя и утреннего леса Форстии, но остальные запахи он никогда не слышал и не знал, вернее, почти не знал, ведь он ощущал их в своем сказочном сне!
Поднявшись, он неуверенно направился к Воротам, откуда пришел или, вернее, упал – единственной ниточке, соединявшей гнома с внешним миром. Ходить в Фэйри-Граде оказалось совсем не просто, ведь там, где он находился, не ходят, а скользят – жители Фэйри-Града время от времени опускались на землю, скользили по ней, словно разгоняясь и снова взмывали ввысь. Поэтому, ноги гнома не сразу справились с поверхностью, и он на миг почувствовал себя младенцем, только вставшим на ноги. Однако уже третий шаг вынес его к волшебным Воротам.
Ворота покоились на двух колоннах, уходивших в небеса. Эти колонны постоянно меняли свой облик. Если смотреть прямо на них, они были похожи на две мощные вечнозеленые гигантские сосквойи, прочно приросшие корнями к земле и переплетенные ветками, так что невозможно было понять, где заканчивается одна и начинается вторая. Но стоило пройти, вернее проскользить несколько шагов, и перед наблюдателем вырастали два серебристых маяка, соединенных висячими мостами. Маяки были украшены рострами кораблей, а их вершины венчали жемчужные фонари. И наконец, если проскользить еще дальше и посмотреть на Ворота сбоку, то маяки превращались в две матовые башни чародеев, стоящие на отвесных скалах. Каждую из этих башен украшали многочисленные шпили и купола, походившие на шляпы магов, а сами башни соединялись мостом, казалось, сложенным из волшебных палочек.
Ворота более всего походили на вход в замок Фаты-Морганы.
Дрожащие и призрачные, они рождали завесу, отделяющую Фэйри-Град от … Фэйри-Града. Сквозь полупрозрачный туман Тибальд видел все те же цветы и то же небо. Осторожно шагнув, он вошел в Ворота, но они никуда не вели, а, казалось, были всего лишь чудесным украшением и без того прекрасной поляны. Впрочем, Тибальда это не расстроило, ведь он совсем не желал увидеть Великую Пустыню с высоты Фэйри-Града.
Он походил по поляне, прошел еще несколько раз через Ворота, погрузил руку в благоухающий стебель ближайшего цветка. Гном вспомнил пир в Пещере Похвальбы, чей-то голос: «Фэйри-Град», потом долгие поиски и ужасные испытания… Его губы прошептали: «Я – в Фэйри-Граде…» Потом еще и еще: «Я – в Фэйри-Граде, я в Фэйри-Граде, я в Фэйри-Граде». Тибальд не верил самому себе. Неужели он достиг своей цели? Неужели? Он вдруг почувствовал, что безразличие, апатия, усталость куда-то уходят и сменяются необузданной эйфорией. Наконец, полностью осознав то, что еще совсем недавно казалось чудом, гном пустился в пляс. Плясать в Фэйри-Граде оказалось еще сложнее, чем ходить: ноги вырисовывали странные фигуры на гладкой поверхности, как при катании на льду.
Краем глаза Тибальд увидел, как несколько прекрасных созданий полетели в его сторону. Он приостановился и с благоговением стал наблюдать за ними. Волшебные духи приближались, и уже не оставалось никаких сомнений в том, что они направляются прямо к Тибальду.
Незнакомцы, хоть и похожие на духов издалека, вблизи были реальны. Первым был юноша в длинном слабо светящемся голубом плаще до земли, из-под его бровей лукаво выглядывали лучистые глаза, сияющие, как маленькие звездочки, в руках он держал мерцающий голубой посох с прозрачным круглым набалдашником, а спину украшали зеленые крылья. Второй была тонкая и хрупкая девушка, чем-то напоминающая бабочку с узорчатыми треугольными крыльями. Третий… на третьем был длинный белый халат, волосы были растрепаны, а на носу покоился какой-то странный инструмент, состоящий из двух стеклянных кругляков и перемычки между ними. И крайней справа была… – Тибальд не поверил своим глазам – точная копия Рококоль. Как это произошло? Каким
