Я остановилась на том решающем в моей жизни мгновении, когда я вышла из Ллиса под предлогом разговора с Прасадом. Да, под предлогом. Я могла бы спокойно поговорить и в зале, отойдя в укромный уголок – но меня слишком тяготило общество. Я чувствовала, что уже отыграла свою протокольную роль, и теперь могу уйти по-тихому, без скандала. Уйти к себе в «Нейролаб» и засесть, наконец, по-настоящему за проект. «Уроборос» настолько захватил меня, что в тот момент я не могла думать ни о политике, ни о светских обязанностях. В голове кружился ураган идей, и каждая, казалось, кричала: «Проверь меня! Поработай со мной!» Как можно было тратить драгоценное время на пустую ритуальную болтовню?
Разговор с Прасадом был недолог – я подтвердила, что мы действительно оказываем медицинские услуги Марсу. Я прошла мимо охранника в вестибюле и вызвала лифт на магистрали Нион. Я успела проехать пару поворотов, когда увидела, что навстречу по магистрали шагает команда сервоботов с конвоем из боевых роботов. Сервоботы волокли целый поезд медбоксов. Людей не было, и на мой лифт никто не взглянул.
Медбоксы? На приёме какое-то несчастье? Я попыталась вызвать Янг, но связи не было. «Сервера интрасети перегружены», – доложил даймон.
«Нападение?» – была моя первая мысль. Я немедленно активировала спецсвязь и вызвала Прасада. Но полковник доложил, что «Нефер» никаких сигналов не передавал. Ни Зара Янг, ни кто-либо из администрации не отвечали даже по спецсвязи, камеры наблюдения в Ллисе были недоступны. Что там творилось? Почему мне никто ничего не докладывал? Мне оставалось только вызвать Либертину Эстевес. Я сомневалась, что могу положиться на юную тридцатилетнюю девушку, ставшую главой интрагарда только полдня назад, но разве у меня были варианты?
Либертина была в таком бешенстве, её глаза горели таким огнём, что я испугалась – вполне ли она владеет собой? Но она всё-таки была хорошим профессионалом. Адреналин не мешал ей трезво мыслить и оценивать ситуацию.
– Он захватили Зару! Это мятеж! – воскликнула Эстевес. – Прасад, эта слизь, проглядел заговор!
– Лейтенант Эстевес! Доложите обстановку, – приказала я твёрдым голосом.
Моё наигранное спокойствие несколько охладило её.
– Есть. По Ллису был нанесён мощный удар инфразвуком, все гости на приёме, вероятно, без сознания. В том числе Зара Янг. Во всём объёме вокруг Ллиса камеры отключены, на сервера интрасети идёт DDoS-атака. Группы ботов и людей из оппозиционных доменов стягиваются к Ллису. Вы без охраны, док Ллойд? Давайте сюда, в штаб интрагарда – здесь безопасно!
Но я тревожилась не столько о себе, сколько о своём домене. Ни с кем из Ллойдов никакой связи не было. Поэтому я отказалась и продолжила путь в «Нейролаб», тем более что была уже близко.
Дома всё оказалось в порядке, кроме того, что мои люди ничего толком не знали и страшно обо мне беспокоились. Я отправила Артура заниматься проектом и запретила отвлекаться на всё постороннее. Старшим по домену назначила племянника Уриена, а сама закрылась в кабинете – хоть немного собраться с мыслями. Но этого мне, конечно, не позволили.
Не прошло и минуты, как на связь вышел Кадваллон Араун – его вид показался мне ещё более безумным, чем у Либертины.
– Колония захвачена! – объявил Араун. – Вся администрация, праймы доменов и Зара Янг – у меня в заложниках. Все живы и здоровы, но без сознания. Отдайте вашу прайм-администраторскую сигиллу – и я отпущу всех.
– Вы сошли с ума! – набросилась я на него. – Устроили переворот, вместо того чтобы честно идти на выборы!
– Да уж! Зара Янг устроила бы нам тут кристально честные, а главное, свободные выборы! Не будем тратить время на болтовню. Дайте мне статус временного прайм-админа на срок до выборов. Вы всё равно уходите в отставку – вот и назначьте меня вашим исполняющим обязанности. Никто не пострадает, и всё будет хорошо.
Только теперь я начала понимать.
Если бы я надолго потеряла сознание, моя сигилла – электронный ключ от систем управления Колонией – автоматически перешла бы к вайс-админу Ронабви Дифеду. Дальше по очереди следовали все админы, а за ними праймы доменов – в том числе и Араун. Мне стало понятно – он хотел одним ударом вывести из строя всех, кто стоял перед ним в очереди. Но план провалился: я случайно выскользнула, и Араун не получил сигиллы автоматически. Теперь он мог надеяться только выманить её угрозами.
Это наверняка был блеф. Араун не решился бы на убийство заложников – Колония никогда бы ему этого не простила. Выпустив меня, Араун уже проиграл, – поняла я. И теперь мне оставалось лишь дождаться признания проигрыша. Разумеется, я придержала эти мысли при себе. Не стоило унижать врага, пока победа не окончательна.
– Мне нужно двадцать часов на консультации, – сказала я.
«То есть на подготовку штурма?» – подумал, вероятно, Араун, судя по тому, как помрачнело его лицо. Сказать это вслух он не мог. Его выбор был небогат: либо принимать моё условие, либо настаивать на своём, угрожая убийством заложников. Но ему так же не хотелось кровопролития, как и мне. Шантаж был обоюдным. Араун сидел в собственной ловушке и прекрасно это понимал.
– Хорошо, даю вам двадцать часов, – угрюмо согласился он и отключил связь. Что ему ещё оставалось?
Я выиграла разговор, но чувствовала себя совершенно вымотанной. В этих мемуарах я уже не раз писала, насколько чужда политическим играм. Строить комбинации, планировать свои действия и предсказывать чужие с учётом всего хитросплетения взаимосвязанных интересов – для кого-то это так же естественно как дышать, но не для меня. И вот сейчас я оказалась единственной ответственной за будущее Рианнон, и не могла позволить себе бежать с поля боя. Я немедленно вызвала по спецсвязи контрольный тьюринг Колонии – «Бюрократа», как мы его неофициально звали.
– Поменять очерёдность наследования прайм-админской сигиллы, – распорядилась я. – После меня пусть идёт Либертина Эстевес, за ней Веспер Прасад. Исключить из очереди всех Араунов, Эйнонов, Мейригов и прочую оппозицию.
– Невозможно, – к моему величайшему удивлению ответил Бюрократ. – Очередь можно изменить только по решению Совета – статья 29, пункт 2 Устава Колонии.
– Какая нелепость! – в сердцах воскликнула я. – Ведь это мятежники, как можно оставлять их в списке!
– Я машина. Я не правомочен квалифицировать действия людей как мятеж. – Тон тьюринга показался мне каким-то злорадным, но это, конечно, была иллюзия. – Пока Совет не признал Кадваллона Арауна мятежником, он остаётся полномочным праймом домена и 14-м в очереди после вас.
