Юнец с готовностью сполз с табурета и метнулся к бармену.
Сиверцев криво усмехнулся.
– Чё ржешь, наука? – буркнул Кардан, исподлобья глядя на Сиверцева.
– Дедушку вспомнил, – огрызнулся Ваня. – Гуляй, Кардан, и он уже водку подают.
Кардан поглядел – официант с подносом, да не пустым, действительно направлялся к столику, где маялись дружки.
– Нервные все, – Кардан махнул рукой. – Уж и не спроси…
– И не говори, – закруглился Сиверцев миролюбиво. Сталкеры периодически задирались к работникам исследовательских центров, но в целом это не поощрялось, ни с официальной точки зрения, ни местными нравами. В среде сталкеров считалось унизительным мять бока ботаникам, а среди ученых и лаборантов, что вполне естественно, было исчезающе мало любителей почесать кулаки. Кроме того, владельцы баров и по совместительству скупщики артефактов меньше всего были заинтересованы в выходе из строя тех, кто таскает артефакты из Зоны, то бишь сталкеров, а военные обычно всегда поддерживали научников, поскольку кормились в конечном итоге с результатов исследований. Поэтому, препираясь с громилой Карданом, Сиверцев и общем-то ничем не рисковал. Охрана бара вмешается мгновенно да и троица вояк за ближним столиком при виде Кардана притихла и принялась неодобрительно поедать его глазами. К тому же и Сиверцев отнюдь не был пай-мальчиком: один на один с Карданом шансов у него, понятное дело, было немного, но уж за те несколько секунд, покуда их не разнимут, Ваня однозначно успел бы не только мощно огрести от оппонента, но и разок-другой от души заехать ему по уху. Так, собственно, несколько раз уже происходило, в силу чего Сиверцев даже заслужил в сталкерской среде определенное уважение и снискал звание не обычного ботаника, а ершистого, правильного.
Минут через пять, когда от бутерброда осталось одно воспоминание, а незадачливого юнца активно окучивали Кардан и компания, из-за занавески выглянул Хома. Встретившись взглядом с Сиверцевым, онпоманил цитолога пальцем. Ваня послушно смол с кресла и отправился на очередное свидание с Покатиловым.
Проверенный и обысканный, он вступил в кабинет негласного шефа, щурясь на настольную лампу и осторожно ступая по ковру.
– Вечер добрый, – первым поздоровался Сиверцев, как и подобает гостю.
– Привет, Ваня, – отозвался Покатилов, отрываясь от коммуникатора, куда что-то сосредоточенно вбивал. – Чего это ты с Карданом не поделил?
– Я? – удивился Сиверцев. – Это он ко мне сунулся. Я вообще человек тихий и мирный…
Покатилов загадочно усмехнулся.
– Ну, поглядим… Впрочем, ладно. Ты рабочие дела урегулировал? С переходом?
– В полной мере! Отныне я сотрудник Тараненко, правда, без определенных обязанностей. Называюсь просто «биолог-исследователь полевой группы».
– Практически сталкер, – усмехнулся Покатилов.
– Да какой из меня сталкер. – Сиверцев зябко передернул плечами. – Я Зону даже издалека не видел. Отмычки желторотые в сравнении со мной – асы…
Покатилов растопырил ладони и философски изрек:
– Любой ас когда-то ходил в Зону впервые. Не дергайся, Ваня, ты ж не в одиночку идешь. Будет кому и подстраховать, и научить, и объяснить. Причем идешь легально, белым днем, через парадный, так сказать, вход! Это тебе не полночи на пузе в кустах проваляться, да еще когда вертолеты с натовцами над головами стрекочут… Я бы на твоем месте радовался, Ваня!
– Я радуюсь, – заверил Сиверцев. – В меру сил. Но, подозреваю, вызвали вы меня не затем, чтобы велеть радоваться, так ведь?
Покатилов запрокинул голову и коротко рассмеялся.
– Шустрый ты малый, биолог-исследователь! Точно не пропадешь!
А потом сбросил веселье, разом, как накидку, и стал серьезным и жестким, каким и подобает быть человеку его занятий.
– Для тебя, Ваня, у меня особое задание будет. Справишься – считай, на особнячок уже заработал. А не справишься – не взыщи. Зона много народу перемолола и съела.
У Сиверцева невольно пересохло в горле, он едва не закашлял ся, но пересилил себя и как мог спокойно произнес:
– Я ведь еще не знаю ни с кем идем, ни куда идем, ни зачем идем… И уже особое задание?
Покатилов слегка нахмурился:
– А Максим тебе ничего не объяснил, что ли?
– Нет. Велел оформлять документы, а все остальное завтра.
Несколько секунд Покатилов собирался с мыслями, потом проворчал:
– А и верно… Завтра ты у него весь день на глазах будешь, до самого старта. Хитер гусь Тараненко!
Покатилов наклонил голову и покосился на экраны у себя на столе.
– Ладно, слушай то, что Тараненко тебе, возможно, и не расскажет. Идете вы по исследовательской надобности, какой – не важно, но попутно еще и пару полезных дел провернете. Встретите кое-кого, образцы примете-оформите и все такое. А потом станете лагерем у самого края Зоны, тут совсем неподалеку. И будет вашей негласной задачей засечь нашего радиоактивного дружка из Зоны, того самого, что в прошлый раз завис в акустической моде бара Ать-два», натрусил там фонящей пыли, а потом увел Полоза. Сегодня ночью пойдут пятые сутки с пропажи Полоза. Завтра, вскоре после того, как выйдете, – шестые. Пару дней вы точно по Зоне прошастаете, а как встанете – как раз неделя и исполнится. Есть подозрение, что следующую вылазку монстр сделает не куда-нибудь, а ко мне в бар. А значит – неминуемо пройдет неподалеку ив вашей стоянки и из Зоны выходить будет либо через второй восточный блокпост, либо где-то в поле между Заярьем и собственно Желтым Яром. Я нанял ребят, его попытаются либо взять, либо убить. Может, и получится. А твоя, Ваня, задача – увидеть нес, что произойдет, и постараться запомнить. Ну а психоблоки доктора тебе потом опять поснимают. Уразумел, Ваня?
– И что же, – поинтересовался Сиверцев, – мы так и будем стотять, пока монстр мимо не пройдет?
– Именно. Между его вылазками обычно проходит больше недели, но меньше пятнадцати дней. Грубо – от десяти дней до двух недель.
– А если он не в «Вотрубу» направится, что тогда?
– Тогда наша теория ни к черту не годится, – невозмутимо сообщил Покатилов. – Будем изобретать новую, поточнее. Пока не прищучим гаденыша.
«Прищучим, – подумал Сиверцев отстраненно. – Так говорит, будто это очень просто, найти и прищучить… Мне бы его уверенность».
Накануне так умаялись на сборе артефактов, что даже ужинать не стали. Едва Псих привел спутников на ночлег – в пустой коллектор рядом с железнодорожной насыпью, – повалились спать. Предварительно надежно закупорив люк. Коллектор был глухой, во всяком случае, никаких труб или узких отнорков Кекс не обнаружил, и для чего предназначался – иди знай. Просто бетонная полость в почве. Люк хоть и ржавый, но крепкий. Что еще нужно? Нормальное место, можно ночевать. На разговоры сил тоже не осталось, отрубились все моментально, понадеявшись на датчик движения и звука, оставленный у входа.
