Порнов, выскребая кокос, краем глаза глянул на краба; тот, выпучив глаза, неотрывно взирал на кокос в порновских руках и вожделенно поводил клешнями, переминаясь на месте.
– Пятницы нам, похоже, не будет; ни женской, ни мужской, – проворчал Порнов. – Не хотим превращаться; жрать хотим.
Он опустил на песок непочатую половину кокоса и пододвинул ее крабу.
– На, ешь; и нечего на меня глаза таращить.
Да, болтаю много; что с того? Другой бы на моем месте вообще с ума сошел. Прикинь, целый год в консервной банке бок о бок с пятью гавриками; и уже третий день не с кем ни поговорить, ни словом перемолвиться; ни к сердцу прижать, ни на…хм… послать.
Ну, какой разговор по душам с этим электрочемоданом!
Порнов покончил с орехами и вновь полез в зеленую чащу кроны.
– Так что, если надумаешь превращаться – милости просим, – крикнул он оттуда. – Устроит даже говорящий попугай; главное, чтобы не автоответчик…
Увы, краб остался глух к его просьбам; когда Порнов вылез из зарослей с очередной веткой наперевес, ни попугая, ни тем более девушки у пальмы не было. Не было и самого краба; лишь на песке сиротливо стояла нетронутая миска с молоком.
– Не хочешь, как хочешь, – Порнов пожал плечами и опростал миску в шлем. – Нам же больше достанется.
В шлеме и впрямь значительно прибыло, Порнов удивленно глянул на пустой кокос в руке: «Надо же, какой емкий», – но особого значения не придал; неожиданное появление краба и столь же поспешное его исчезновение беспокоили его больше.
– Чем дальше, тем страньше и страньше, – бормотал он себе под нос, разделывая очередной кокос. – Краб находит меня на берегу; допустим – случайно; краб валит шест и закапывает платок Мич; хорошо, пусть он принял платок за красивый голубой пальмовый лист и решил украсить им свою норку… а потом звонит Мич и просит зарыть остаток платка, – это как понять?
И вот теперь – явившись на берег за кокосами, я имею сначала поваленную пальму, а потом и этот странный визит вежливости своего старинного приятеля.
Может мне кто-нибудь объяснить, что все это значит? – нервно спросил Порнов.
Шум ветра и шорох длинных листьев были ему ответом; Порнов вновь сгорбился над шлемом.
– С другой стороны, пуганая ворона и куста боится, – заметил он, доскребая последний орех. – Начитался в детстве Жюля Верна, теперь везде будут чудеса и диковины мерещиться…
Наутилусы-помпилусы… Тоже мне, владыка острова.
Еще раз появится, поймаю и на панцире монограмму Немо вырежу; будет знать, кто тут главный!
Прозрачный сосуд был полон на три четверти, и весил не меньше десяти килограммов; приподняв его, Порнов враз озаботился и думать забыл о своих мистических проблемах.
– Донести его я еще донесу как-нибудь, – думалось ему, – но ведь непременно по пути половину расплещу; песок, корни, буераки – это тебе не американский хайвэй.
Опустив шар в связанную из шнуров сетку, Порнов нарвал побольше пальмовых листьев и щедро присыпал ими содержимое шлема; получилась импровизированная крышка; при каждом порновском шаге она вздымалась вместе с жидкостью и мешала ей выплескиваться наружу.
На обратный путь Порнов потратил все оставшееся до темноты время – и еще не хватило; от лавовой речки идти пришлось с факелом.
– Не дай бог запнусь, или нога соскользнет, – наговаривал Порнов. – День, считай, потеряю; да и орехов на пальме почти не осталось; а надеяться на то, что еще одну повалят, как-то неприлично; тогда получится, что меня совсем за дурака держат.
Оставленный на четыре часа без присмотра костер покрылся белой золой; позабытый-позаброшенный компьютер мерно мигал белой черточкой курсора на погашенном черном экране.
– Ну, что, придумал дрожжам замену? – громко спросил Порнов, осторожно опуская шлем с взболтанной мутной жижей в подходящую ямку; лишь убедившись, что драгоценный сосуд не опрокинется, он опустился на песок рядом.
Вмиг стало светло; это голубым светом вспыхнул экран монитора; причудливо соединенные многогранники засияли на нем.
– Восемнадцать различных комбинаций препаратов, – объявил компьютер. – Отсортированы по алкоголю, по затратам реагентов, по скорости брожения…
– Мне особо торопиться некуда, – глядя в темное хмурое небо, сказал Порнов, – до утра я совершенно свободен.
– Объем и состав закиси, – потребовал компьютер.
– Литров десять; а материал… сейчас, – Порнов полежал еще, затем, не вставая, подтянулся на животе к своему жбану.
Сверху в шлеме все еще плавала темная лиственная масса; не мудрствуя лукаво, наш герой просто запустил руку в мякоть листьев и попытался зачерпнуть пригоршню сусла.
В тот самый момент, когда рука, проткнув толстый слой листьев, погрузилась в жижу, Порнов почувствовал мягкое, но уверенное рукопожатие. Надо отдать должное его выдержке и самообладанию; он не заорал, не вскочил, не опрокинул шлем, не залил жижей стоящие рядом электронные приборы.
Напротив, очень спокойно и весомо объявил:
– Все; ты меня доконал!
Порнов медленно и осторожно вытянул руку из сосуда. На руке, крепко вцепившись обеими клешнями в перчатку, висел краб; листья облепили его с ног до головы толстым комом.
– Так вот из-за кого сусла тогда прибыло, – понял Порнов, повертывая ком над шлемом; жидкость бежала вниз ручьями.
– Пусть только вода стечет; я тогда с тобой разберусь!
Краб не стал дожидаться часа «че»; разомкнул клешни и полетел на песок.
– Стой! – не своим голосом заорал Порнов, вскочил и, зацепив ногой шлем, завалил его на бок; длинный язык жижи выскочил из сферы и прицельно залил компьютер вместе с химлабораторией.
– Материал введен, – невозмутимо произнес кибернетический голос.
– Стой, паразит!
«Паразит», не будь дурак, Порнова не послушал и, проворно перебирая ножками, устремился прочь от воды, в траву и заросли; Порнов кинулся за ним, догнал, и, не обращая внимания на предупреждающие щелчки клешней, ловко подхватил под брюхо.
– Я тебе говорил, чтоб не появлялся? Говорил?! – бормотал Порнов, свободной рукой извлекая из кармана острую железку. – Говорил, что не люблю, когда за идиота держат? Ну, так не обижайся!
И в три взмаха нацарапал на влажном панцире большую латинскую букву «эн»; хотя со стороны она больше смахивала на залихватский знак Зорро.
Забросил краба в кусты, вернулся к компьютеру и принялся ахать над расплескавшимся пострадавшим сосудом; после всех пертурбаций в сфере осталось чуть больше половины; теперь это была сплошная кашеобразная суспензия.
Добил Порнова компьютер, объявивший результаты анализа:
– Закись обеспечивает полезный выход этилового спирта в количестве двух граммов при наиболее быстрой схеме брожения.
