— Может быть, их вообще не существует? — спросил он насмешливо.
— К сожалению, мы знаем, что они существуют! Есть другое, гораздо более страшное объяснение, что вы, люди, являетесь безвольными слугами этих чудовищ и что они вам внушили начисто забыть об их существовании, едва вы выйдете из-под их умственного контроля. На вашем корабле с экипажем из двадцати трех человек было два таких существа. И еще одна любопытная деталь. Психоскоп обнаруживает самые далекие воспоминания, даже впечатления первых дней вашей жизни. Так вот, вы не помните, кто вам сказал, будто ваших предков изгнали с Земли, и вы не помните, когда вам это сказали в первый раз. Я спрашиваю себя, не внушили ли вам и это те же чудовища?
— Это смешно! Я прекрасно все помню! Это входит в школьный курс истории для первого класса!
— Да, это ваше первое отчетливое воспоминание. Но подумайте. Вы уверены, что не знали об этом раньше?
— Хм… нет. Я, конечно, должен был знать. Но это ничего не доказывает.
— Вы бы согласились еще раз подвергнуться действию психоскопа, но на сей раз добровольно без гипноза?
— Это еще зачем? Чтобы я выболтал то, чего не хочу говорить?
— Вы уже и так все сказали!
И я коротко изложил все, что мы узнали от него о Тельбире.
Он поколебался немного, потом махнул рукой.
— В конечном счете мне терять нечего!
На этот раз он по доброй воле он вытянулся на ложе, на него надели шлем.
Я чувствую какое-то покалывание… Голова немного кружится…
— Это пустяки, все нормально. Попробуйте теперь вспомнить. Из-под шлема на меня вытаращились изумленные глаза.
— Потрясающе! Я подумал о книге, которую один раз прочел двадцать лет назад. И сейчас вспомнил ее слово в слово!
— Постарайтесь вспомнить, кто рассказал вам эту легенду о наших предках…
Он сосредоточился и вдруг с воплем животного ужаса сорвал шлем с головы.
— Нет! Нет! Это неправда!
— Кто это был?
— Р" хнехр! Один из них! Вы правы, они существуют — Я не хочу о них вспоминать, не хочу!
— Вы должны, как для вашего народа, так и для моего!
— Да, я знаю. Теперь аппарат не нужен, может быть, только для подробностей. Словно завеса спала… Рабы, вот кто мы для них такие. Рабы… и убойный скот!
Мы вернулись в мой кабинет и записали длинный рассказ Рикса.
Их звездолет опустился на Тельбир после восьми лет странствий. Планета оказалась похожей на Землю, и поскольку экипаж потерял всякую надежду вернуться на родину, они обосновались здесь окончательно. На материке, где они приземлились были только животные. В течение нескольких веков люди трудились и множились. Затем однажды на большом острове посреди океана они обнаружили аборигенов. Это были аборигены, стоявшие на уровне неолита. Их было довольно много, несколько сотен тысяч. Надеясь найти в них полезных помощников, люди перевезли множество аборигенов на материк и приобщили их к цивилизации. В течение еще одного столетия все шло хорошо. Р" хнехры были послушны, сообразительны и послушны, по крайней мере с виду. Они мало что смыслили в физических науках, зато в области психологии обладали весьма обширными знаниями, которые тщательно скрывали. С бесконечным терпением они ждали своего часа, сначала как батраки на фермах, затем как писари, мелкие служащие, учителя в своих собственных школах, поглощая все, что могло быть полезным из знаний землян, и ничего не открывая из своих секретов. И всегда такие покладистые, такие услужливые! Затем, в один день, восстание, захват власти и превращение людей в рабов.
— Все это я знаю от них самих, — говорил Рикс. — Они ничего не скрывали, наоборот, были счастливы нас помучить. И ни о каком возмущении не могло быть и речи! С самого детства, еще до пробуждения сознания, они нас гипнотизировали, воспитывали, внушали нам, что хотели. Позднее время от времени какой-нибудь р" хнехр смеха ради открывал нам истину. Мы страдали день, другой, а потом он приказывал нам забыть. Все остальное время мы жили в твердой уверенности, что мы — господа, а они — наши слуги. Это их забавляло. Поскольку, несмотря на их смышленость, они плохие ученые, люди стали их физиками, их инженерами, их натуралистами. Те, у кого есть способности. Остальные рабы р" хнехров, к тому же фанатически преданные своим господам, хотя эта преданность и внушенная, не добровольная. И всегда приказ: если попал в руки чужаков, забудь, что мы существуем, — на Тельбире живете только вы, земляне! А для самых слабых и наименее способных из нас более страшная участь — участь убойного скота: они нас едят!
— Итак, — сказал я, — задача номер один: захватить людей и уничтожить тех, других.
— Нет, Орк, — возразил Кириос. — Это задача номер два. А задача номер один свалится нам на головы через несколько часов — их флот!
— Не удивительно, что они показались нам такими грозными воинами! Разумеется, они не могли так сразу овладеть сознанием наших людей, но, очевидно, сумели достаточно исказить представление о себе, чтобы показаться нашим солдатам демонами войны, — предположил я.
— Возможно. Однако на Кельбика они не произвели никакого впечатления.
— Кельбик — теки и прошел психологическую подготовку. Думаю, что вам придется подвергнуть такой же обработке большую часть наших солдат, во всяком случае кадровых военных. Так мы и сделаем после этого сражения. Если мы его только выиграем.
— Мы его выиграем! — бросил Кириос. — До скорой встречи, Орк. Мне необходимо отдать приказы. Я остался с Риксом вдвоем. Он плакал, плечи его сотрясали тяжелые рыдания, рыдания сильного мужчины, чей внутренний мир рухнул. Я приблизился к нему, и он поднял голову.
— Я не себя оплакиваю… Я освободился, за сотни лет я первый свободный человек из всего моего народа! Но что будет с другими? Они все погибнут, все пойдут на смерть, лишь бы защитить этих проклятых р" хнехров!
— Боюсь, что в этом сражении действительно погибнет немало людей и с вашей, и с нашей стороны. Но на будущее мы попытаемся что-нибудь придумать.
Я нажал кнопку связи с моей лабораторией, которая давно уже практически перешла в руки Кельбика.
— Кельбик!
— Что еще? А, это ты, Орк. Тебе что-нибудь нужно?
— Чем ты сейчас занимаешься?
— А чем еще я могу заниматься? Гиперпространственным звездолетом, разумеется! У нас есть кое-какие успехи…
— Оставь свой звездолет, есть дело более срочное. Ты мне нужен и весь твой питомник юных гениев!
За спиной Кельбика я заметил молодого Хокту, который наградил меня разъяренным взглядом.
