частично покрывает сектор знака стрельца и не признаётся официальной астрологией. Даже в таком гармоничном мире найдутся люди, которые будут считать себя изгоями, и этими изгоями стали мы, те, кто причисляет себя к змееносцам.
Дейдра, как и доктор Кальвин, была права: я действительно двуликий. О чём-то подобном догадывалась и Зоя. Однако ни одна из них не смогла определить природу этой двуликости…
С Терри Клиффордом я познакомился, когда учился в университете. Было это на каком-то митинге в поддержку чего-то там — не помню точно, чего именно. Акцию организовал Орден Змееносцев, а как я туда попал — ума не приложу. Был я изрядно навеселе и вёл себя активнее всех других. Вот и приметил меня Клиффорд.
После акции Клиффорд позвал выпить. Узнав о том, что я тоже змееносец, предложил поучаствовать в следующем мероприятии. Отказывать было как-то неудобно, и я согласился. Чуть позже предложили вступить в Орден, я долго отнекивался, однако меня дожали. В общем, завертелось.
Не скажу, что целиком и полностью проникся идеями Клиффорда и его организации, что доверял им, но всё же нашёл в них что-то для себя. С одной стороны, сыграл свою роль дух бунтарства, коим тогда был одержим. С другой стороны, все мы немного одиноки, каждому нужна поддержка, а в Ордене её оказывали сполна.
Когда Орден попал в число запрещённых организаций и ушёл в дикое подполье, я уже перебесился, постарался отойти от дел, по крайней мере — участвовал в них уже не так активно, как раньше. Клиффорд понял меня, особо не настаивал и теперь появлялся в моей жизни крайне редко. Как правило, просил сделать что-нибудь необременяющее: оплатить оказавшемуся в беде змееносцу билет на стратолет, перевезти посылку или документы из пункта А в пункт Б и прочую незначительную суету.
Подобные задания меня, как правило, не напрягали. Выполнял их легко и непринуждённо. Мотивацией к действиям служил долг перед диаспорой змееносцев, которых я воспринимал как товарищей по несчастью.
Тем сильнее обескуражил звонок Клиффорда, который имел место пару месяцев назад. Клиффорд извинился за вторжение и попросил о встрече. Я попытался отговориться, но как всегда не смог.
В забегаловке, где мы с ним встретились, Клиффорд принялся расспрашивать о профессоре Тельмане и его работе. Немало подивившись проявленному интересу, я поведал ему всё, что знал. Когда Клиффорд понял, что особой ценности мои знания не представляют, изложил суть своей просьбы.
Как оказалось, профессор работает над проблемой, которая живо интересует людей из Ордена. Что это такое, Клиффорд пояснить затруднился, но исследования профессора крайне любопытны и могут иметь важные последствия. Змееносцы уже давно пытались выйти на профессора Тельмана, однако тот в корне пресекал возможность контакта с Орденом. Клиффорд уже подумывал о более решительных действиях, но тут сам случай предоставил ему великолепную возможность в лице меня. Пусть я уже давно не общаюсь с профессором, пусть разминулся с ним не на самой приятной ноте, но лучшей кандидатуры на роль посланника всё равно не сыскать.
Когда Клиффорд рассказал, я, разумеется, взял с него гарантии того, что вся эта затея не повредит профессору. Клиффорд уверил в своих благожелательных намерениях, объяснил, что собирается действовать лишь посредством добровольных переговоров, поклялся, что при возникновении хоть малейшей угрозы для профессора, работа в этом направлении будет прекращена. Я верил Клиффорду и согласился содействовать. Нужна была лишь причина, удачное стечение обстоятельств для встречи с профессором. Впрочем, их ждать долго не пришлось: вскоре нашёлся вполне официальный повод для визита в горы…
Я приподнялся и сел на кровати, опёрся спиной о стену. В окно светила Луна — тонкий серпик холодного белого серебра.
Где-то там, на дальней орбите, вращается маленькая станция. Как её?.. «Ксения», да, точно — «Ксения»! На «Ксении» несколько десятков человек работают над созданием огромной базы. И среди них — Дейдра. Дейдра, так и не понявшая меня и убежавшая на далёкую станцию…
Чем бы закончилась эта история, если бы Дейдра осталась со мной?
Что-то острое впилось в сердце.
К чему я это? Зачем ворошить прошлое, вспоминать того, кто для тебя уже давно потерян?
Я отвернулся от окна и уставился в противоположный конец комнаты, в темноту.
Теперь я знаю об открытии профессора Тельмана всё или почти всё. Но так и не понимаю, зачем он понадобился Клиффорду. Абстрактное знание, почти неприменимое в борьбе змееносца за их идеалы, — какой ему в этом толк?
Не понимаю. Однако это не должно отразиться на исходе миссии. Я нашёл профессора, установил контакт. Остаётся лишь отчитаться перед Клиффордом. Нужно встать, сделать несколько шагов до стола, взять видеофон и набрать его номер. Сказать что-то вроде: задание выполнено, профессор рядом, что я должен ему передать?
Но я не находил в себе сил сделать. Было в этом что-то низкое, противное. Не это ли предательство, о котором говорила доктор Кальвин? А может быть, Клиффорд уже давно предал меня, и намерения его далеко не благожелательны? Что если они замышляют что-то подлое, и я им только содействую в их грязном деле?
Если профессор прав, то Земля явно не симпатизирует змееносцам. Возможно, конечно, это было неприятие лишь моей миссии. Ведь Земля точно сопротивлялась мне и моим действиям. Подобно огненному дыханию, которое практиковала Зоя, Земля пыталась избавиться от меня, сделать так, чтобы не дошёл до конца.
Земля воздействовала на собаку, и та бросилась на водителя красного седана. Земля завладела волей и разумом таксиста, который напал на меня. Земля пыталась остановить камнепадом, снегом, бурей, а хозяева леса чувствовали это и своим поведением хотели сказать мне. Всё это неоспоримо свидетельствовало: Земля не хочет, чтобы профессор Тельман участвовал в делах змееносцев.
С другой стороны, если эзотерические выкладки верны — планета действительно обладает разумом и волей настолько, что снизошла до такой ничтожности как отдельно взятый человек — если это так, то Земля ведь могла действовать порешительнее. Она ведь всемогущая, она запросто могла убить меня. Может быть, Земля не очень сильно хотела остановить? Мол, нежелательно, конечно, но если доберётся до конца, то и чёрт с ним, ничего страшного…
Я сомневался, в ходе командировки постоянно звонил Клиффорду, который обладал гораздо большей информацией. Однако и он точно не знает, что тут и как. Создаётся впечатление, что никто толком об этом ничего не знает, да и я, если честно, не уверен в происходящем. Возникла проблема, куча вопросов, но мы как всегда не знаем на них ответы.
«Что же делать? — в отчаянии спрашивал я себя. — Звонить Клиффорду
