Ему захотелось узнать, как выглядит узор снаружи, и попытался открыть водительскую дверь. Он не был особенно удивлен тем, что дверь даже не шевельнулась.
Он не стал пытаться открыть пассажирскую дверь, потому что знал, что она тоже не поддастся.
Сидя с двумя детьми, он испытал чувство холодного равнодушия. Это было такое же равнодушие, какое иногда испытываешь, глядя на звезды. Внезапно он понял, что Дидри имела в виду, когда говорила, что люди не имеют для Кью никакого значения. И он понял, как раса людей может знать о своих создателях и не поклоняться им.
— А Кью часто показываются на Марсе? — спросил он.
— Люди видят их постоянно, — ответил Скип.
— Они видят их на протяжении поколений. — добавила Дидри. — Кью — часть нашей истории.
— Если они собираются засеять Землю, они должны были бы стать частью и нашей истории. Но они не стали.
— Не исключено, что к 1998 году вашей эры Кью потеряли интерес к Земле, и больше не показывались, — продолжила Дидри. — Или, быть может, они улетели куда-нибудь еще в другую часть галактики. Но я готова поспорить, что в вашей культуре остались их следы.
“Интересно, — подумал он, — может ли решетка для игры в крестики-нолики быть результатом воздействия архетипической памяти?” — Возможно, ты и права, крошка.
Он снова посмотрел на узор; его линии больше не были такими отчетливыми, как раньше, и температура внутри Сэма стала подниматься. Дети тоже разглядывали узор. — Он исчезает, — произнес Скип.
Пересекающиеся линии стали тонкими, как нити; температура продолжала расти. Внезапно двигатель Сэма заработал вновь, и узор исчез.
Карпентер не додумался посмотреть на часы, встроенные в панель управления Сэма, когда узор только появился на лобовом стекле, но положение солнца подсказывало ему, что со времени его появления прошло довольно много времени. Казалось, что узор был на стекле недолго, но могло быть так, что во время присутствия Кью время удвоило свой бег, или, быть может, корабль Кью, если это действительно был корабль, оказывал дестабилизирующее влияние на восприятие течения времени как у него, так, вероятно, и у Дидри со Скипом.
— Похитители! — воскликнул мальчик. — Они возвращаются!
— И они увидели Сэма! — закричала Дидри.
Три птеранодона уже неслись вниз по направлению к ящероходу. Карпентер быстро заехал под ветви ближайшей ивы, и три самолета вернулись обратно к четвертому, бывшему высоко в небе.
Четвертому?
Карпентер посмотрел вверх сквозь листву и сосчитал самолеты. Да, их было четыре.
Корабль террористов был оставлен без охраны!
Дидри смотрела на него. Он понял, что она пришла к такому же заключению. Скип сообразил об этом секундой позже. — Они так хотели разыскать нас, что совсем забыли о корабле. Правда, для нас в этом нет ничего хорошего, — добавил он, — потому что они смогут добраться до него раньше, чем мы.
— Нет, не смогут, — возразил Карпентер, вводя цифры в компьютер Ллонка.
Дидри наклонилась вперед. — Это такие же цифры, как прошлый раз, мистер Карпентер.
— Правильно. Нет резона прыгать назад больше, чем на час. Раскинь-ка мозгами, крошка.
— 828.464.280 умножить на 4.692.438.921 будет 3.887.518.032.130.241.880.
Карпентер закончил расчеты и включил рубильник временного скачка. — Ну что, поехали снова, ребятишки!
Сэм замерцал и слегка вздрогнул, солнце немного опустилось, тень от ивы стала длиннее, а птеранодоны исчезли с неба.
КОРАБЛЬ ТЕРРОРИСТОВ выглядел как большое металлическое дерево с тремя тонкими стволами внизу. Его “листва” состояла из спутанных мертвых веток с увядшими листьями, прикрепленных к носовой части.
Три ствола были посадочными опорами, на которых покоился корабль. Они были тонкими и казались очень хрупкими, и Карпентер нашел, что ему с трудом верилось в их способность выдержать вес корабля. Возможно, что металлургическая промышленность Марса была более передовой по сравнению с земной.
Корабль окружали настоящие деревья: несколько гинкго, почти такие же высокие, как сам корабль, ивы и саговники. Равнина в этом месте переходила в низину, покрытую толстым ковром из осоки, и трясин вокруг было больше. Карпентер догадался, почему террористы выбрали это место — оно отлично маскировало корабль.
Дидри, казалось, читала его мысли. Сэм стоял на холостом ходу в пятидесяти футах от корабля, но она, Карпентер и Скип все еще сидели в кабине. Они знали, что террористы уже покинули корабль, потому что Карпентер остановился и ждал до тех пор, пока они не увидели, как птеранодоны пронеслись на юг.
Открытый люк ангара для самолетов рядом с носовой частью корабля также свидетельствовал о том, что террористы улетели.
— Неплохое место для того, чтобы спрятать корабль, — сказала Дидри, — но они сделали глупость, приземлившись здесь, где вокруг полным-полно болот. Если Космический Флот догадается, что похитители в Эридане, они могут найти корабль с помощью детекторов массы. Хотя нет, они не догадаются.
— Неужели у террористов нет убежища на Марсе?
— Есть. Там находится их сообщник Кирк.
— Почему же они не спрятали вас со Скипом там вместо того, чтобы тащить так далеко на Землю?
— Дело в том, что Земля на самом деле не так далека для таких скоростных кораблей, как этот. Это разведывательный корабль Космического Флота, который похитители, возможно, украли с орбиты. Готова поспорить, Флот даже не заметил, что его умыкнули!
— Ребята из Космического Флота, похоже, не слишком умны.
— О, они достаточно умны, когда поступают на военную службу, мистер Карпентер, ну, или умны до того, как начинают учиться в академии. Но в академии их не учат думать — их учат только исполнять приказы.
— Они выполнят любой приказ, — вставил Скип.
— Абсурдность всего этого заключается в том, — продолжила Дидри, — что в действительности мы не нуждаемся в Космическом Флоте. За последние сто лет у нас не было войны.
— Вам, ребята, повезло, что вы живете на Марсе.
— А на Земле будущего происходят войны, мистер Карпентер? — спросил Скип.
— У нас было две больших войны, — ответил Карпентер. — Хотя сейчас нам удалось добиться всеобщего мира. Он открыл водительскую дверь. — Я собираюсь добраться до радио. Мы уже потеряли полчаса из времени, которое у нас в запасе.
