Ознакомительная версия.
— Ничего не поделаешь, — сказал Крышкин. — Но если бы киты были истреблены полностью, возможно, не хватило бы вечности.
Одному из аквалангистов наконец удалось подвести под Малыша ремень и завязать на его голове что-то вроде петли. Аквалангист вылез из воды и, не снимая акваланга, побежал вокруг бассейна, высота подняв руки в знак победы.
Сзади подошел директор аквариума, остановился рядом с Анголовым и молча смотрел на ныряльщиков, бойко опутывающих Малыша веревочными доспехами.
— Вы чем-то расстроены? — спросил Анголов. — Разве вы не слышали о замечательном договоре, который мы подписали?..
Директор посмотрел на цистерну с надписью «Живая рыба», потом на аквалангиста, совершавшего круг почета с поднятыми вверх руками. Потом сказал:
— Поздно. Они вошли в реки.
Злотов стоял на подножке дроммера и, прищурившись, наблюдал, как к нему длинными прыжками приближается Сандлер. Его силуэт вырастал на глазах, черный в лучах заходящего Солнца.
— Есть работа? — спросил Злотов, когда Сандлер вскочил на подножку. Тот кивнул, они влезли в кабину. Дроммер взмыл в небо. Облачный диск Луны таял внизу, сливаясь с голубым шаром Земли.
— Корабль в Орионе, — сказал Сандлер. — XX век. Или начало XXI.
Аппарат задрожал, оказавшись в фокусе марсианской гиперантенны. Потом вибрация прекратилась, и дроммер перемахнул 10*13-километровую бездну — легко, как радиолуч, только гораздо быстрее. Солнце превратилось в звезду средней величины.
— Надо же, какое старье, — сказал Злотов.
Сандлер ввел в память машины уравнение корабля, который они встречали. Дроммер сделал новый скачок — теперь уже автономный — и вышел с заданной скоростью в нужную точку пространства.
— Какой-то он необычный, — сказал Злотов. И пошутил: — Вроде как и не наш.
Прожекторы дроммера освещали старинный звездолет, возвращавшийся к Земле из дальнего рейса. Его нос и корма терялись во мраке. Цилиндрический корпус размеренно вращался, имитируя гравитацию. Дроммер скользил вдоль прозрачных палуб, как каноэ.
— Просто он очень древний. — Сандлер остановил машину. — Попробуем здесь.
Дроммер совершил еще один, последний, скачок и очутился внутри звездолета, в просторном пустом коридоре. Центробежная сила мягко уложила его на прозрачный пол. Сандлер спрыгнул из кабины на упругий настил. Злотов последовал его примеру.
— Здорово, — сказал он, глядя на звезды у себя под ногами. — Ходишь прямо по небу. Но почему так пусто?
— Видимо, у них ночь, — сказал Сандлер, подумав. — Ночь, и все спят. Смотрят сны о том, как через год приземлятся.
— А мы им — сюрприз, — усмехнулся Злотов. — Обожаю сюрпризы. Но хоть вахтенный у них есть?
— Наверняка. Где-нибудь впереди, в посту управления.
Они быстро шли по стеклянному полу. Стояла тишина, и лишь эхо шагов шелестело в концах коридора. Потом Злотов чуть слышно рассмеялся. Сандлер недоуменно посмотрел на него.
— Всю жизнь мечтал о таком варианте, — вполголоса объяснил Злотов.
— Представь себя на месте этого вахтенного. Ты много часов подряд сидишь в рубке, один перед пультом. Тут незаметно появляюсь я, дергаю тебя за плечо и протягиваю бланк: «Распишитесь вот здесь, пожалуйста». Ты падаешь в обморок.
— Ну и что? — сказал Сандлер.
— Смешно, — объяснил Злотов. Он вздохнул. — Но так никогда не бывает. Обязательно кто-нибудь еще раньше начнет сдирать с твоей головы воображаемый парик, так что тебе не до смеха. А потом, когда ты все объяснишь, они долго и нудно рассказывают о себе. «Мы летали сто лет, достигли системы Сириуса, сидели там целых три дня, а теперь возвращаемся, неся свой вклад в копилку человеческих знаний…»
— Будет тебе, — тихо сказал Сандлер. — Нехорошо над этим смеяться.
— Чувства юмора у тебя нет, — обиделся Злотов. — И я не виноват, что они так задаются. Мне, может, больше тебя хочется, чтобы кто-нибудь вернулся и сказал: «Я облетел всю Галактику, побывал в системах тысячи звезд, повидал чужие цивилизации…» К сожалению, так не бывает.
Оставшийся отрезок пути они прошли быстро и молча. Дверь рубки была прикрыта, но не заперта. Злотов умоляюще посмотрел на Сандлера.
— Ладно, — сказал тот, поколебавшись. — Иди. Совершай акт вандализма.
Они осторожно проникли внутрь. Рубка оказалась просторнее, чем ожидал Злотов. У дальней ее стены спиной к ним во вращающемся кресле сидел человек. Его лысый череп рельефно вырисовывался на фоне приборных панелей.
Злотов бесшумно подкрался к человеку за пультом, ощущая осуждающий взгляд Сандлера на своем затылке. Но искушение было слишком велико. Он положил ладонь на плечо вахтенного. Секунду тот оставался неподвижным, потом стряхнул руку Злотова и повернулся на вращающемся кресле. Все в его лице, начиная с чересчур светлой кожи, указывало, что он — пришелец из прошлого. Его ясные голубые глаза вопросительно смотрели на Злотова.
— Вы вахтенный штурман? — спокойно спросил Злотов, доставая из нагрудного кармана заранее заполненный бланк. — Распишитесь вот здесь, пожалуйста.
Вахтенный молча взял листок бумаги. Он быстро пробежал текст глазами, расписался под ним и вернул бланк Злотову. И отвернулся к пульту.
Через минуту он оглянулся через плечо.
— Я должен еще где-нибудь расписаться?
— Н-нет, — сказал Злотов.
— Тогда, с вашего разрешения, я удаляюсь, — сказал вахтенный. — Конец дежурства, пора и баиньки. Скоро придет мой сменщик.
Он встал, оказавшись неожиданно высоким, и направился к выходу. Злотов опустился в освободившееся кресло. К пульту подошел Сандлер, пошарил под панелью, вытащил складную скамейку и сел. Некоторое время они молча глядели друг на друга.
— Вот так всегда, — сказал наконец Злотов. — Он что, какой-нибудь телепат?
Из коридора послышались быстрые шаги. Вошедший, мужчина лет сорока, тоже слишком светлолицый, направился прямо к ним, протягивая руку для приветствия.
— Доброе утро. Александр Кунцев, второй пилот.
Они обменялись рукопожатиями.
— Но как вам нравится Скляр? — поинтересовался Кунцев. — Это наш командир. Я встретил его у каюты. Там народ, говорит, прибыл. Встречающие с Земли. Мальчишки, говорит. И пошел спать. Вот я и прибежал.
— Ваш командир телепат? — спросил Сандлер.
— Вряд ли. Но интуиция у него поставлена хорошо. Мы вернемся через три века, заявил он еще на старте. Прогресс неумолим. Возвращение будет происходить совсем не так, как вы себе представляете. Нас обязательно перехватят еще на дальних подступах и аккуратно посадят где-нибудь на Луне.
Ознакомительная версия.
