Маркиз покрутил головой, вздыхая:
- А, демон с сами! Даю вольную Тангору и не возьму с тебя ни литара!
- У меня на родине бытовала поговорка "Гора с горой не сходится, а человек с человеком обязательно сойдутся". И вот что я скажу вам, благородный маркиз: вы всегда можете рассчитывать на мою руку и мой меч.
- Ладно, помолчи, а то я совсем растрогаюсь.
Маркиз некоторое время глядел в окно на мелькающие дома, фонарные столбы и деревья, затем каким-то особенным, мягким голосом произнес:
- А знаешь, Рангар, я даже завидую тебе и Тангору Мне всегда так нравилось путешествовать! В молодости я хотел даже вступить в касту странствующих рыцарей и до дна испить кубок путешествий, приключений, тайн и доблестных ристалищ. Увы, судьба распорядилась иначе... Ну ладно об этом. Как твоя память?
- Без особых изменений. Так, всплывает кое-что... отрывки... фрагменты... Но на цельную картину нет даже намека.
- Ничего. Придет время - вспомнишь.
- Буду надеяться.
Разговор угас, и оставшийся путь они ехали молча, думая каждый о своем. И лишь глаза так и не проронивших ни слова лекаря-мага Муллара Кромпфа и тренера Дайна Кервита лучились немым, изумленным восхищением.
7
В дорогу вконец расщедрившийся маркиз ла Дуг-Хорнар подарил Рангару и Тангору по комплекту легкого походного снаряжения, оружие и великолепных породистых тархов. Один из них был чисто белой масти, и Рангар невольно улыбнулся, подумав, как в общем-то быстро, хотя и не очень легко, сбылись некоторые из его желаний.
"Пока все складывается исключительно удачно", - вдруг возникла мысль. Мысль была и его, и не его - словно кто-то, чьи мысли он мог _слышать_, подумал с ним в унисон. Обычный человек, возможно, удивился, а скорее всего даже забеспокоился бы... но Рангар не удивился и не обеспокоился. Он знал, что он - не _обычный_ человек.
...Провожать Рангара Ола и Тангора Мааса вышла вся дружина. И когда открылись ворота и друзья, помахав на прощание руками, скрылись за поворотом, грусть смягчила суровые лица гладиаторов.
Защемило сердце и Рангару - ему уже дважды за короткое время приходилось покидать устойчивые, понятные и в чем-то даже милые его душе мирки, стабильные ячейки простых и ясных человеческих отношений... впереди же была Неизвестность. Но его властно влекло туда, ибо Путь был предопределен, но... но он мог его и не пройти.
Хотя уже в самом его начале Рангар знал, как неизмеримо важно пройти этот путь до конца.
- Нам необходимо попасть в Валкар, столицу магии Лотоса, - первым прервал молчание Рангар, когда дом маркиза ла Дуг-Хорнара скрылся из виду. - У меня предчувствие, что там многое прояснится.
- Мне все равно куда ехать, - беспечно сказал Тангор. - Но в любом случае нам понадобится карта.
- Маркиз позаботился и об этом, - улыбнулся Рангар и вытащил из походной сумки цилиндрическую шкатулку. В ней находились свернутые в трубочку две карты, выполненные на тонких листах особым образом выделанной кожи. На одной карте были изображены два полушария Коарма - западное и восточное. На второй - в более крупном масштабе - самый большой материк планеты Крон-армар, название которого дословно можно было перевести как "Большая Земля Императора".
Они склонились над второй картой.
- Вот Лиг-Ханор, - сказал Рангар, указав острием кинжала на точку, изображавшую вольный город. - Путь в Валкар лежит через город Деос, что в четырехстах лигах к югу. Затем еще восемьсот лиг на запад до Валкара. Путь неблизкий.
- Доберемся, - махнул рукой Тангор. И неожиданная улыбка осветила его лицо: - Я ведь, почитай, домой еду...
И он ткнул пальцем в желтое пятно к югу от реки Орхи, на берегу которой стоял Валкар.
- Тиберия, - прочитал Рангар. - Вот, значит, где твоя родина. А что, можем заехать.
Золотистые глаза Тангора погрустнели, и он отрицательно качнул головой:
- Тиберийцы - племя свободное и гордое. Императору так и не удалось покорить нас. И у нас не очень-то жалуют тех воинов, которые попали в плен... и в рабство. Даже если этот воин - сын вождя.
Тангор отвернулся и, чтобы сменить болезненную тему, с преувеличенным оживлением произнес:
- Смотри, Рангар, вон какой-то кабачок! Нам еще успеет надоесть сушеное мясо и сухари. Давай поедим горячего, да и стопку-другую рн'агга опрокинуть не помешает.
- Очень здравая мысль! - похвалил Рангар и, не мешкая, спешился. - Эй, кто присмотрит за тархами и накормит их?
Из дверей кабачка выскочил рыжий вихрастый мальчонка, поклонился, взял тархов под уздцы и повел к большому навесу, где уже стояли несколько привязанных тархов, уткнувшись мордами в свежескошенную траву.
В кабачке было шумно; в дымной полутьме только чудо-зрение Рангара помогло сразу отыскать свободный столик. Когда они уселись, к ним тут же подскочил парнишка чуть постарше, но такой же рыжий, и бойко зачастил, предлагая напитки и закуски.
Тангор жестом остановил его.
- Принеси нам по тарелке мясной похлебки, и чтоб горячая была, стервец! - благодушно пророкотал он, испытывая явный всплеск положительных эмоций от осознания себя свободным человеком. - Еще рыбки жареной, да тоже с пылу с жару! Ну и по кружке пива да по две стопки рн'агга.
- Я мигом! - Парнишка крутанулся на месте и исчез за перегородкой.
Ожидая еду, Рангар осмотрелся. За соседним столиком с видимым удовольствием выпивал и закусывал человек явно знатного происхождения, в дорогой одежде и перстнях. У него было располагающее лицо с высоким лбом, густыми бровями, крупным прямым носом и четко очерченным ртом и подбородком; лицо оживляли выразительные темные глаза, в которых сейчас плескалось множество разнообразных приятных чувств. Человек - бесспорно, дворянин - знал толк в еде и напитках и умел нехитрую процедуру поглощения пищи превращать в источник наслаждения. Однако тут к нему приблизился вставший из-за соседнего стола измазанный сажен оборванец и что-то сказал, наклонившись. Глаза дворянина мгновенно подернулись льдом, но более он ничем не выдал, что заметил оборванца. Тогда тот обернулся и бросил взгляд в сторону стола, где он только что сидел. Там, оседлав верхом скамью, нехорошо скалились еще шестеро таких же оборванцев. Происходящее весьма и весьма не понравилось Рангару, и он прислушался. А оборванец, получив от своих моральную поддержку, снова наклонился к дворянину.
- Так че, бла-ародный, нешто не угостишь бедняка? Ты гля, какие перстни напялил. И деньжат, знамо, видимо-невидимо... а? Так поделись, поделись с бедняком!
Продолжая глядеть перед собой в пространство ледяным взглядом, дворянин потягивал пиво, не обращая на наглеца ни малейшего внимания, будто того и вовсе не существовало. Это, видимо, и толкнуло оборванца на более решительные действия.
