Через некоторое время начали попадаться следы лыжников и пешеходов. Моряки решили, что норвежский лагерь недалеко.
Но, когда внезапно встретился совсем свежий след, норвежец остановился и несколько минут, о чем-то раздумывая, озирался по сторонам.
- Ищет чего-то, - догадался Степа.
- Думаю, что их лагерь должен быть вот за этим холмом. По крайней мере, оттуда мы должны его увидеть, - сказал Лейте.
Ландрупп неожиданно свернул в сторону, приглашая спутников за собой. Теперь он шел не по следу, а пробивался через глубокий снег, оставляя берег в стороне.
Тем временем солнце начало спускаться за ледяной горизонт.
Наступал вечер. Следовало ожидать ясной ночи, потому что на безоблачном небе уже всходила луна.
- Как-то нам придется сегодня ночевать в гостях? - пробормотал Лейте.
- Что вы говорите? - спросил юнга.
Но Лейте не ответил.
Ландрупп повел их в овраг, который, по-видимому, во время оттепели заливала вода. Овраг, извиваясь, заворачивал за холм, за которым старый моряк надеялся увидеть норвежский лагерь.
Минут через сорок Ландрупп вывел их из оврага и повел дальше по склону холма. Потом они вышли на другую сторону, где увидели несколько выступавших из земли больших скал.
- Что за чертовщина? - сердился Лейте, но послушно шел за норвежцем.
Подойдя к скалам, увидели наконец лагерь экипажа "Исб?рн". Этот лагерь стоял примерно в километре от них, ближе к морю. Он был наполовину спрятан за склоном холма. Из-за холма выглядывали две палатки и половина хижины; другую половину закрывала скала.
- Уф! - обрадовался Лейте.
Ландрупп остановился. Он показал на лагерь и что-то долго говорил, помогая себе жестами, что, мол, не следует выходить из-за скал.
- Гав-гав-гав! Гав-гав-гав! - лаял он и ляскал зубами, делая при этом страшное лицо.
- Злые собаки? - спросил Лейте. - Это неважно. Мы их прикладами разгоним. - И он показал, как будет бить собак прикладом.
Но норвежец решительно замахал головой.
- Ну, а что же?
Ландрупп показал, что они должны посидеть здесь, за скалами, пока он сходит в лагерь, привяжет собак и вернется за ними.
- Ну и морока! - рассердился старый моряк. - Неужели такие проклятые псины? Гм!.. Ничего не поделаешь. Валяй!
Норвежец понял, что с ним согласились, и, оставив советских моряков за скалами, поспешил в свой лагерь.
Делегаты "Лахтака" уселись на каком-то плоском камне.
- Мне уже есть захотелось, - сказал юнга.
- Рано, рано... Был бы с нами механик, он бы начал уверять, что смолоду мог ничего не есть целыми неделями, а теперь...
- А теперь его желудок требует еды как можно чаще, - закончил юнга, и оба моряка рассмеялись.
- Ну, давай поужинаем, а то кто знает, как и чем будут нас угощать хозяева.
Достали "первую порцию", которую держали за пазухой, чтобы она не замерзла. Это были сухари и банка мясных консервов.
Пока ели, стало темно. Мороз становился чувствительным. Луна светила ярко.
Норвежец не возвращался что-то слишком долго.
- Что они там, собак ловят? - удивлялся Лейте. - Интересно, что это за собаки? На скольких островах я ни бывал, нигде особенно злых собак не видел. Может быть, у них люди как собаки, - философствовал боцман.
Г л а в а XIV
Моряки услышали позади себя шуршание лыж. Обернувшись, они увидели шесть или семь человек, которые один за другим приближались к ним. Передний был не далее чем в пятнадцати шагах.
Лейте и Степа встали в молчаливом ожидании.
На камне лежали остатки их ужина. Рядом стояли ружья. Норвежцы подходили молча, не начиная разговора. И Лейте и Степа почувствовали какую-то настороженность у этих людей, которые появились столь необычным образом, словно крадучись. Норвежцы окружили их. Наконец старый моряк не выдержал и, стараясь быть спокойным, нарушил молчание:
- Привет, друзья! Кто из вас владеет английским языком?
Норвежцы, ничего не отвечая, подошли еще ближе. Юнга почувствовал волнение. Он обернулся и увидел, как один из них обеими руками сгреб их ружья. В этом молчании, в суровых лицах и в наглом захвате винтовок чувствовалось что-то грозное.
- Го! - сказал один из норвежцев и показал рукою, приказывая идти.
- В чем дело? - возмутился Лейте. - Мы советские моряки. Понимаете? Ожидаем Ландруппа, Ландруппа! Нам нужно капитана Ларсена. Капитана Ларсена!
- Го! - грозно нахмурившись, крикнул норвежец.
Остальные лыжники угрожающе придвинулись, и делегатам пришлось подчиниться. Их повели в норвежский лагерь.
- Что за напасть! - бормотал Лейте. - Где их дурацкий капитан?
Степа совсем растерялся и жался к старому боцману. Мысль его усиленно работала.
- У меня есть только одно объяснение, - сказал юнга Лейте. Наверное, норвежцы перессорились между собой и у них что-то вроде войны. Подозрительное поведение Ландруппа в этом случае объясняется: он боялся встретить врагов. Капитан Ларсен не приглашал нас к себе, очевидно, потому, что не хотел рассказывать об этой вражде. К тому же он и сам, наверное, не без греха. Не готовятся ли эти лыжники напасть на лагерь?
- Что-то не похоже, - ответил боцман. - Идут они, как к себе домой.
Действительно, норвежцы шли кучкой и громко разговаривали.
Подошли к лагерю. Несколько человек вышли навстречу, но среди них не было ни капитана Ларсена, ни Ландруппа. Прибывших встретили радостными криками. С делегатами же обращались, как с преступниками: связали руки и поставили около них трех вооруженных людей.
- Где же этот капитан и его ледовый лоцман? - буркнул Лейте.
- Боюсь, - ответил серьезно юнга, - что они в таком же положении, как и мы, или в еще худшем.
Но вот из маленькой хижины вышел человек и что-то сказал караульным. Потом он обратился к пленным и, показывая рукою на двери, снова проговорил уже знакомое им: "Го!"
Взволнованных делегатов повели в хижину. Им сразу бросились в глаза низкий потолок, нары, множество людей и железная, раскаленная докрасна печка.
Боцмана и юнгу протолкнули вперед. За столом, на деревянном обрубке сидел капитан Ларсен. Поднявшись, он сердито посмотрел на боцмана и юнгу и спросил по-английски:
- Кто вы?
- Советские моряки. Представители парохода "Лахтак", - ответил Лейте. - Я думаю, вы прекрасно меня узнаете, капитан Ларсен! Меня очень удивляет ваше поведение. Я требую немедленно нас развязать, извиниться перед нами, объяснить, что это за недоразумение, и наказать виновных.
Капитан Ларсен поморщился, словно от нетерпения, и сказал, чтобы Лейте говорил покороче.
Лейте замолчал.
- Вы наглец и бандит! - заявил Ларсен. - Скажите, почему вы нападаете на моих людей? Вы напали на Ландруппа, вы держите под арестом Олаунсена и Карсена. Вы готовили нападение на наш лагерь. Посмеете ли вы оправдываться?
