Достав платок, она вытерла лицо. Головокружение и слабость. Дэсинджер ничего не заметил, так что физически она ни на одну секунду не перемещалась никуда. Тем не менее в миллионе километров отсюда Марло Парлин, уверенная и смеющаяся, среди друзей и гостей на Орадо, отстояла всего в каких-то мгновениях от незримой смерти. Если бы эта волна безмолвной энергии настигла интриганку, ее спутники могли бы видеть, как она захрипела, покачнулась и упала, и больше они ничего бы не заметили.
Что создало смертоносную волну?
Неужели она сделала это бессознательно… но неплохо запомнить на будущее и больше не позволять горячему туману ненависти смешиваться с пси-импульсом. Она — не Гонвил, но обрекать кого-то на смерть таким образом ужасно. А по испытываемой слабости можно предположить, что это окажется вредным для здоровья самого пси, если только у него нет чего-то наподобие оснастки того зеленокожего инопланетянина из университетского музея природы.
В любом случае ее гнев прошел. Но необходимость сделать что-то, чтобы предотвратить поражение Гонвил, осталась.
А потом Тэлзи сообразила, как это можно провернуть.
Она поразмышляла над этим минуту-другую, отправила мысль на поиск Чомира, прикоснулась к его разуму и проникла внутрь. Недолго продвигаясь на ощупь, она прикоснулась к области искусственных воспоминаний, что сама недавно установила, чтобы скрыть тревожные события в убежище агентства «Кайт Интерстеллар».
Она поработала над этой областью довольно тщательно. Даже если бы Чомир был не псом, а человеком, способным анализировать свои ощущения, то и тогда бы он воспринимал эти воспоминания как истинные. Однако вряд ли они смогли бы одурачить вторгшегося в его разум телепата и внимательно изучившего эту область. Например, ее бы они точно не провели. Наверное, разместить в памяти искусственные воспоминания с многочисленными, взаимосвязанными, согласованными подробностями, характеризующими фактические события, было невозможно в принципе. Как нельзя похоронить истинные воспоминания так, чтобы их не смог найти тот, кто захотел бы это сделать. Реальную память можно было извлечь и восстановить.
Если такие конструкции не могли ее обмануть, способны ли они ввести в заблуждение мощное сканирующее пси-устройство, созданное для определенной цели — выяснить, что на самом деле думал, во что верил и что помнил имярек — такое, например, как верификационная машина «Трансзвездных Финансов»?
Конечно, не способны.
Тэлзи посидела еще немного, кусая губы, хмурясь и мысленно перепроверяя множество вещей. Потом пошла искать отца.
* * *
— Это совершенно возмутительная идея! — воскликнул Джилас чуть позже, и тон его по-прежнему был скептичен. Он глянул на Дэсинджера, который внимательно прислушивался, и основательно прочистил горло. — Однако давай-ка пройдемся еще раз. Ты утверждаешь, что можешь создать «воспоминания» в памяти пса, которые невозможно будет отличить от тех, которые он реально помнит?
Тэлзи кивнула.
— Я не нахожу никакой разницы, — сказала она. — И не понимаю, как ее найдет верификатор.
— Возможно, не найдет, — согласился Джилас. — Но мы не знаем, как такая машина действует?
— Ну, мы знаем, что она делает на этических слушаниях, — сказала Тэлзи. — Предположим, машина определит, что воспоминания фальшивые. Что тогда произойдет?
Джилас запнулся, затем медленно ответил:
— Верификатор сообщит, что он не нашел ничего, указывающего на какую-либо связь Парлинов с попыткой воспользоваться Чомиром для совершения убийства. Больше он ничего не сообщит. Он может воспроизвести существенные доказательства, включая визуальные и аудиоэффекты, чтобы подкрепить представленное заявление. Но не может объяснить или продемонстрировать, почему отверг заявление. Поступить так, значит нарушить условия, согласно которым он действует.
— Именно, — тихо сказал Дэсинджер. — Мы ничего не теряем. А если дельце выгорит, то мы их прижмем намертво! Вингар — единственный человек, который может подтвердить, что Парлины никогда не приближались к прибору. Но мы держим его взаперти, а Парлины не могут признать, что им известно о его существовании, не разоблачив себя при этом! И они не могут подтвердить собственную невиновность…
— … Из-за собственных ментоблоков! — торжествующе закончил Джилас. Он скривил рот, но затем его лицо вновь стало спокойным. — Разумеется, мы обсудим любое решение. Тэлзи, будь добра, приведи Гонвил. В этом деле нужна она и никто более.
Он посмотрел на Дэсинджера.
— Что мы скажем адвокатам?
Дэсинджер подумал.
— Что, как нам кажется, должно быть проведено этическое слушание, чтобы оправдать объявление частной войны, — сказал он. — Крючкотворам это, конечно, не понравится. Они знают, что необходимости в этом нет.
— Необходимости нет, это верно, — согласился Джилас, — но объяснение достаточно хорошее. И если они подготовят все для требуемой нами процедуры, это прикроет шаги, которые потом придется предпринять.
— Утверждения данного свидетеля в процессе верификации опровергнуты или подтверждены не были.
Невыразительное лицо главного арбитра этических слушаний «Трансзвездных» исчезло перед Тэлзи с экрана, встроенного в стену наблюдательской кабины, как только он сделал свое резюме. Девушка нахмурилась, перевернула правую руку ладонью, взглянув на тонкую пластинку хронометра.
Чтобы установить, что в разуме Родэла Парлина Двенадцатого нет ничего относящегося к поставленному на расследование вопросу и сообщить эту информацию арбитру слушания, верификационной машине «Трансзвездных» потребовалось меньше пары минут. Младший, чье изображение виднелось в верхней части экрана, на объявление в контактной камере верификатора не отреагировал никак. Едва ли оно стало для него сюрпризом. А перед ним каждый из его родителей прошел в камере тест на проверку своего заявления о невиновности и отсутствии злонамеренных замыслов по отношению к Гонвил Ладис. С аналогичным же результатом. О том, что машина обнаружила ментальный блок и, как следствие, верификация невозможна, говорила только типичная формулировка отчета в каждом из этих трех случаев. С точки зрения Парлинов, это было весьма неплохо. Бремя доказательства возлагалось на обвинителей, а вот доказательств у них и не было. Требование пройти этическое слушание было блефом и, вероятно, попыткой сорвать побольше денег за капитуляцию Гонвил. Если дело обстояло именно таким образом, то попытка сорвалась.
