Раскрывший рот от изумления и ужаса Уилл рассмотрел и второе существо, выглядывавшее из-за плеча первого. Они были похожи, как близнецы. Еще дальше стояла какая-то большая птица с цветастым хохолком на голове. Она смотрела на композитора с интеллигентным интересом, как, впрочем, и остальные.
После мертвой паузы, которая стала что-то уж слишком затягиваться, второй монстр пробрался в салон мимо первого и направился к композитору, протягивая вперед лапу в каком-то непонятном жесте. Приближаясь к Уиллу, он поджал губы, обнажив сероватые десны и два ряда острых клыков. Он выглядел сказочно сильным и злобным волшебником из мультфильмов. Уилл инстинктивно ударил по этой когтистой лапе, стараясь отбросить ее от себя подальше. Он ударил быстро, не думая.
К его изумлению, существо издало на редкость тонкий вопль, отшатнулось, рефлекторно выпрямилось и изо всех сил треснулось башкой о потолок салона. Здоровой лапой оно схватило ту, по которой ударил Уилл.
Кальдак был шокирован, однако сумел вовремя среагировать. Он выхватил свой пистолет и направил его в грудь аборигена. Он услышал, как за его спиной приглушенно вскрикнула вейс. Ничего! Нестандартная ситуация требует нестандартных решений.
Дальнейшее поведение аборигена показало, что он понял, к чему клонит Кальдак. Он сначала посмотрел на пистолет, затем в лицо Кальдаку, тут же перестал двигаться и замер. Он совершенно правильно разгадал назначение этого продолговатого устройства. Опыт показывал, что даже самые примитивные существа понимают, что следует вести себя потише, если тебе в грудь направили нечто вроде трубки.
Дропак притащился в центральную кабину, где сел на пол, продолжая морщиться от боли и держа на весу поврежденную руку. Кальдак указал пистолетом аборигену на дверь. Он повиновался и тоже прошел в центральную кабину, где к этому времени, — помимо раненого Дропака, — находились еще двое массудов и вейс. За аборигеном туда вышел и Кальдак. В помещении было достаточно места для всех.
Абориген стоял в кабине выпрямившись. Он был чуть выше вейс и вообще выше представителей всех других рас, населявших Узор, за исключением массудов и чиринальдо. А лицо его было еще более плоским, чем у с’вана.
— Я думаю, что он мне ее сломал, капитан, — сказал Дропак, подняв на Кальдака глаза. На губах раненого выступила пена. Видимо, боль была очень сильной. — Вы видели, как быстро он двигался?
— Видел, — ответил Кальдак, не спуская глаз с аборигена.
Он не собирался его убивать, но твердо решил больше не допустить с его стороны проявления насилия по отношению к участникам экспедиции. Он не мог понять, почему абориген отреагировал столь агрессивно на дружеское приближение Дропака?
— Возможно, воинственность этого индивидуума несвойственна остальным представителям местной расы, — дрожащим голосом проговорила вейс. — И поэтому его вынуждены были изолировать от общества.
— Здесь все воинственно, — резко заметил Дропак. — Даже музыка.
Кальдак бросил короткий взгляд на раненого солдата.
— Уходи. С поврежденной рукой ты пользы здесь не принесешь, а в случае новых проблем на тебя набросятся на первого именно потому, что у тебя повреждена рука.
Дропак согласно кивнул и вышел. Губы у него мелко дрожали.
Четверо оставшихся из группы контакта со всех сторон обступили аборигена, который в результате подался чуть назад. Вейс держалась на заднем плане. Кальдак знал, что если дело дойдет до драки, ей несдобровать.
— Если он сделает хоть одно движение навстречу, — негромко предупредил Кальдак своих товарищей, — стреляйте. — Он игнорировал их изумленные взгляды на него. — Мы поищем в другом месте более сговорчивого местного жителя. Мы, к сожалению, не знаем, на что способны эти существа, а я не хочу, чтобы из нас еще кто-нибудь пострадал.
Абориген прислонился спиной к огромному колесообразному устройству. Он напряженно смотрел на Кальдака, когда тот отдавал свои распоряжения. Разумеется, ничего не понимая из того, что говорилось в его присутствии и, судя по всему, относилось к нему.
— Я не видела, — проговорила вейс, разглядывая аборигена любопытным взглядом своих нежных, прозрачных глаз. — Вы говорите, что Дропак попытался поприветствовать его, и он просто так ударил и сломал руку? Без предупреждения?
— Если он и предупреждал, то я не слышал, — резко ответил Кальдак. — У него даже губы не шевельнулись.
— Да, я точно видел, — пробормотал один из массудов. — А, может… А вдруг это что-нибудь вроде способности, которой обладают амплитуры?
— Нет, непохоже. Совсем непохоже. Он очень агрессивен. Мы не рассчитывали на столь бурную реакцию аборигенов. Надо как-то выходить из создавшегося дурацкого положения.
— Значит… Как это возможно?! Ударить разумного, даже не сделав попытки вначале узнать, что он хочет?! Просто взять и сломать руку?!
Кальдак мельком глянул на вейс и понял, что она на грани шока. Дабы предотвратить это, он резко обратился к ней:
— Узнай, что ему надо.
Горячечный блеск тут же погас в глазах орниторпа. Она вздохнула и согласно кивнула. Перед капитаном стоял снова готовый к работе подчиненный. Она неуверенно шагнула вперед. Кальдак проверил свой транслятор.
Вейс довольно легко дался переход с текучего языка массудов на основной для этой местности язык аборигенов. Он чем-то напоминал язык турлогов и с’ванов. Но совсем немного.
Она сказала, обращаясь к аборигену:
— Не волнуйтесь. Мы не желаем причинить вам вред.
Уилл изумленно вскинул голову и стал разглядывать большую птицу. Она только что заговорила с ним на великолепном американском варианте английского языка! Без малейшего акцента!.. Уилл пропустил мимо сознания первую ее фразу из-за присутствия трех устрашающих монстров, в пастях которых поблескивали острые клыки. Каждый направлял в него какое-то устройство с чем-то вроде короткого дула. Может, это какие-нибудь научные приборы, с помощью которых делаются различные замеры состояния атмосферы или измеряется температура его тела… Но Дьюлак больше все-таки склонялся к иному предположению.
Впрочем, сейчас не это волновало его больше всего. Он понял, что тот чужак, который ушел на палубу, держа одну лапу на весу, получил травму, и что в этом повинен он, Уилл Дьюлак. Но он бил далеко не в полную силу! Он и не хотел нанести травмы… Просто испугался протянутой к нему когтистой лапы и отпихнул ее в сторону, кто ж знал… Впрочем, он тогда ничего не соображал и, возможно, переборщил немного с силой удара.
Теперь, естественно, эти существа рассматривают его, как своего врага. Но он не был им врагом! Они думают, что он по природе своей так агрессивен, но это неправда! А что же они от него ждали, завалившись на борт катамарана посреди лагуны глубокой ночью?! Да еще этот их внешний вид…
