Итак, оно обладало жабрами, хвостом и перепончатыми лапами, значит, уплыть от него нечего и думать. Оно не нападало на Уилла и даже не казалось враждебно настроенным по отношению к нему. Композитору почудилось, что его просто-напросто с любопытством разглядывают. Огромная пасть существа была лишена зубов. Во всяком случае, их не было видно. И вообще что-то было такое в этих черных глазах и во всем облике существа, что говорило о том, что Уиллу не следует его бояться.
Оно снова что-то булькнуло. Нет, это, конечно, не домашнее животное. Композитор понял это сразу, как понял и то, что, судя по всему, это вообще не животное. В этом его убеждал пояс со сложным и непонятным снаряжением. Существо вело себя ненавязчиво, но и не равнодушно.
Повернувшись в воде, Уилл указал рукой в сторону катамарана и вопросительно взглянул на существо с хвостом. Он не удивился, когда увидел, что оно вытащило из воды одну из передних лап и повторило жест композитора.
— Ну, хорошо, — устало проговорил Уилл. — Намек понял. На остров ты меня не пустишь, это мне ясно. Я возвращаюсь, только ты не помогай мне, а то еще утопишь.
И он неохотно поплыл обратно.
Пока он приближался к катамарану, ему в голову пришла обнадеживающая мысль. Чужаки до сих пор не пристреливали его, хотя могли сделать это уже несколько раз. Когда он убежал из кабины, когда он прыгнул за борт и когда он вынырнул и поплыл к острову. Какими бы ни были их намерения, судя по всему, немедленное членовредительство и вивисекция не входили в их планы.
Он до конца уверился в этом, когда подплыл к своему катамарану с кормы.
Навстречу ему свесилась длинная, сухощавая рука. Он глянул вверх и увидел над собой бакенбарды, клыки и страшноватые кошачьи глаза.
Значит, ему хотят помочь взобраться на борт? Отлично. Уилл ухватился за протянутую ему руку.
— Не могу! — сказал солдат Кальдаку. — Я не думал, что он окажется таким тяжелым.
Вулди пришел на помощь своему товарищу. Вдвоем они втащили аборигена на катамаран. Кальдак и Дропак прикрывали своих товарищей на случай неожиданности. Этот абориген мог выкинуть все, что угодно. Надо было быть ко всему готовыми. Слава Богу, ничего не случилось. Капитан знаком отпустил Ватолоя, и тот уплыл к покинутой на время субмарине.
Уилл взобрался в кокпит и стал разглядывать своих пленителей. С него обильно капала на пол вода. Они растянулись полукругом. Не иначе, намеревались этим предотвратить вторую возможную попытку побега.
— Только спокойно! — проговорил Уилл, поднимая вверх обе руки. — Больше в воду не полезу, но здесь холодно. Я весь мокрый и мне нужно достать полотенце.
— Пожалуйста.
Уилл с восхищением глянул на вейс.
— Черт возьми, вы отлично говорите по-английски! У меня есть студенты, которых вы смогли бы натаскивать перед экзаменом!
Вейс ответила на комплимент аборигена нахальным встряхиванием своего птичьего хохолка. Затем она повернулась к Кальдаку.
— Он говорит на основном местном языке. Значит, мои первые слова были им поняты. Полагаю, он нас испугался, потому и сбежал.
— Не понимаю! — искренне удивился капитан. — Мы не проявляли себя по отношению к нему враждебно.
— Боюсь, его реакция была основана на нашем внешнем виде.
— Чепуха какая-то! Что в нас такого, чего бы абориген мог испугаться?!
— Я переводчик, а не ксенопсихолог. — После этого вейс снова заговорила по-английски: — Идите и берите свое «полотенце». И верьте, когда я говорю: мы не хотим причинить вам вреда. И незачем вам было убегать.
— Да? Лично мне думается иначе, вот в чем вся штука. — Это выражение «вот в чем вся штука» прилипло к нему с детства. Он сейчас обратил на это внимание, на него нахлынули воспоминания. Но он быстро опомнился и проговорил вдобавок: — Дайте мне минутку на то, чтоб обсушиться. А потом… Кстати, чего это вашим э-э… друзьям от меня надо-то?
Он направился в центральную кабину. Его гости (это слово было лучше «пленителей») последовали за ним.
— Просто поговорить, — ответила вейс.
— А, понятно. Откуда вы явились?
На секунду вейс задумалась над тем, как перевести лучше, потом отыскала в местном языке более или менее эквивалентное понятие:
— С Узора.
— С Узора? М… Это что, где-то там? — С этими словами он показал пальцем в небо. Вейс вновь тряхнула своим хохолком, не будучи уверенной в том, что абориген правильно растолкует этот жест.
— И вам всего-то только и надо, что поговорить?
Кальдак больше не мог оставаться в стороне. Он приблизился к аборигену. Тот замер, весь напрягшись… Массуд повесил ему на шею транслятор, закрепил на голове наушники, которые автоматически вжались аборигену в уши. Тот постепенно расслабился и даже обнажил свои мелкие зубы.
— Нам надо очень многое рассказать вам, — сказал массуд.
При этих его словах глаза аборигена широко раскрылись, что, очевидно, следовало понимать как знак того, что транслятор работал исправно.
Немного поколебавшись и заинтересованно оглядев прибор, болтавшийся у него на шее, абориген стал отвечать. Транслятор тут же перевел его слова на текучий язык массудов:
— Не знаю, что вы там хотите мне рассказать. Меня гораздо больше интересует другое… Как бы вы меня не пристрелили.
— Зачем нам стрелять в вас? — спросила вейс, но поймав на себе раздраженный взгляд командира экспедиции, она потупилась и быстро проговорила на массудском: — Прошу прощения, капитан, я вовсе не собиралась…
— Ладно. Мне важен результат, а не соблюдение протокола, — ответил тот и вновь повернулся к аборигену. — Нам нужно рассказать вам об Узоре. Об амплитуре и о… — командир сделал паузу, решая, стоит ли сразу так волновать аборигена, и давая время транслятору на перевод. Потом добавил: — И о многом другом.
— Отлично. — Похоже, лаконичность была в природе этого местного жителя. — Все отлично до тех пор, пока вы не захотите прикончить меня.
— Почему вы так упорствуете в этом некорректном предположении? — спросил Дропак. Он теперь держал пистолет в другой, неповрежденной руке. — Зачем нам убивать вас? Вы разумный. Мы также разумные. Мы только что познакомились. Зачем же мы станем грозить вам оружием?
— Вот и я спрашиваю: зачем? — усмехнулся Уилл и показал Дропаку глазами на его пистолет, все еще направленный на композитора.
Массуд, казалось, смутился тем, что абориген поймал его.
— Вы в гневе ударили…
— При чем тут гнев? Я просто испугался.
— Но почему?
Уилл вздохнул.
— Нет, так у нас ничего не получится. — Он снова кивнул Дропаку на его пистолет. — До тех пор, пока вы не уберете куда-нибудь эти свои штуки.
