общем, как-то понять, куда мы направляемся?
— Маловероятно. У моей камеры недостаточное разрешение для измерения звездного параллакса.
— Вот черт! — НэН ухватилась за спинку кресла. — А(и)да, милая, ты не хочешь сходить прогуляться?
* * *
Воздушные шлюзы по обе стороны главного люка трюма были оснащены системой ручного управления, но она требовала нескольких добавочных шагов — возможно, чтобы какой-нибудь новичок случайно не запустил себя в космос. И не то чтобы она сама была новичком — пять месяцев летного опыта как-никак, пусть и в бессознательном состоянии, но ведь есть же мышечная память и все такое… Тем не менее она вернулась, прихватила еще строп и привязала два конца по отдельности к специальным скобам в стенах шлюза, после чего как следует подергала за них, перед тем как открывать внешнюю дверь. Ее дыхание было быстрым и поверхностным, кровь бухала в ушах — вот тебе и безмолвие космических просторов! Затем дверь скользнула в сторону, уходя из луча ее налобного прожектора; снаружи было темно, ее глаза заметались по сторонам, приспосабливаясь. Какая-то дымка — может быть, конденсируется выходящий воздух? — но при движении луча рисунок не менялся. Это звезды, Млечный Путь, догадалась она; ей не так уж часто доводилось выходить из дома по ночам, да и днем, если уж на то пошло. Однако сейчас она как раз собиралась выйти из дома, нравилось ей это или нет; ее руки, одна поверх другой, сжимали край двери.
— А(и)да, — прошептала она, — ты это видишь?
Таблетка была примотана у нее на лбу куском клейкой ленты из инструментального набора — единственное, что смогла придумать НэН, чтобы обеспечить обзор и одновременно возможность разговаривать.
— Отчасти, — кисло ответила А(и)да. («Кисло» было одной из первых моделей поведения, которые НэН добавила в профиль образа помощницы.) НэН нагнула голову.
— Так лучше?
— Не особенно. Нам следует отодвинуться подальше от корабля.
— Надо было просто выбросить тебя на стропе, одну.
— Моя неспособность маневрировать затрудняла бы весь осмотр в целом.
— Хорошо-хорошо, вечно одни и те же отговорки! Будто сейчас мне легко!
Однако это было действительно легко. От нее требовалось просто отпустить руки.
— Ну ладно, на счет «три». Раз… Два…
— Три, — сказала А(и)да, и они поплыли в невесомости. Передняя часть корабля выглядела как квадратная дыра, вырезанная в скопище миллионов квинтильонов звезд. Ее сердце так и подпрыгнуло при виде скользнувшей в поле зрения ярко-красной точки, однако это был просто какой-то огонек на носу корабля — ходовой огонь или что-то вроде того. Она добралась до конца стропы, одной из двух, и начала разворачиваться к кораблю, но тут вторая стропа натянулась, и ее медленно повело по сложной траектории, вынося из-за черного края трюма. Ее сердце все еще работало на повышенных оборотах, но в шлеме это звучало поспокойнее, особенно после того как она задержала дыхание. Может быть, задержала слишком надолго — область ее зрения неожиданно потемнела с правой стороны, но А(и)да, уловив ее озабоченный возглас, пояснила:
— Поляризация щитка. Мы выходим на солнечную сторону.
И вот он — корабль, тянущийся далеко вперед, и вот оно — солнце, сияющее и ослепительное, несмотря на щиток, а она все продолжала вращаться, и больше здесь ничего не было: корабль, солнце, звезды и маленькая вращающаяся точка с неожиданно переполнившимся мочевым пузырем и примотанным к голове компьютером.
НэН заглотила полные легкие воздуха и проговорила:
— А Земля? Может, она сзади?..
— Не подтверждаю. Земля в зоне наблюдения, приблизительная видимая величина минус два и пять, в настоящий момент она находится примерно в двадцати градусах вверх и влево от центра твоего поля зрения.
Там не было ничего, кроме звезд, крошечных, малюсеньких звездочек, одна из которых, возможно, светила чуть ярче остальных.
— Черт подери!
— Ничего не поделаешь, — сказала А(и)да.
* * *
Новый список: места, где она меньше всего желала бы оказаться. Номер первый и единственный: там, где она находилась сейчас, — снова в своем саркофаге. Тут было тесно, темно и стоял дурной запах; с другой стороны, в ее студии в Рино было не лучше. Что еще роднило ее апартаменты с этим местом, это наличие воздуха, а также еды и воды, даже если последние поступали лишь посредством иглы и насоса. Снова залезть туда было не так-то просто; она предприняла долгий обратный путь через трюм, осматривая другие контейнеры, которые были снабжены штрих-кодами и пометками, однако не обнаружила ни доступных пониманию упаковочных реестров, ни знакомых логотипов — скажем, замороженной пиццы или «Блайнд рэйдж колы» (излюбленный напиток Девы Утрат). После этого она потратила еще больше времени, исследуя саркофаг. Снаружи он был гораздо больше, здесь имелся пульт управления, более детальный, хоть и не намного лучше того, что находился под крышкой. BengaTek RETAIn — Rescue Emergency Transport Autonomous Internetworked, «аварийно-спасательное автономное межсетевое транспортное средство» — расшифровала А(и)да. «Дурацкая аббревиатура», — подумала НэН, но не стала высказываться, поскольку и у самой А(и)ды в имени содержалась пара букв из нее. На крышке мигали красные лампочки, экран демонстрировал уведомления: «Датчики не подсоединены», «Внутривенное питание не подключено», «Потребление кислорода ниже номинальных параметров». Но перед этим имелась серия предупреждений подсистемы обеспечения работы мозга: «Отказ внутривенного насоса № 2», «Приток успокоительных 0 %», «ВНИМАНИЕ: пациент выходит из состояния комы».
— Уже выхожу, осталась пара минут, — сказала НэН А(и)де.
Однако подсистема питания была подключена, а также кислород и давление — обе показывали запас около 80 % (правда, чего — непонятно), а ведь мостик, хотя там и имелся воздух, прямо скажем, не был завален пищей и водой. Что ей было необходимо, так это место, где можно посидеть и подумать, и теперь, когда она знала, что представляет собой саркофаг, он оказался довольно близок к ее видению идеального окружения: темный, уединенный, отрезанный от всех отвлекающих контактов, кроме А(и)ды, конечно. А(и)да согласилась с ней, но, с другой стороны, она почти всегда соглашалась; едва ли можно было ожидать каких-то гениальных идей от ее карбонопластиковой коробки, в особенности здесь, вдалеке от Сети, когда она работала по экранным сканам, которые загрузила и сохранила в ту последнюю ночь на Земле, пять месяцев назад.
К несчастью, у А(и)ды было не больше информации о том, что тогда произошло, чем у самой НэН. Ее камера потемнела по всему спектру в 02:40:15 14.10.2042, и в тот же самый момент она потеряла подключение — скорее всего, именно тогда ее и засунули в экранированный чехол. Несколькими часами позже к ее порту был подключен кабель и предпринята неэффективная попытка взлома; осталось несколько смазанных кадров с кончиками пальцев. После этого единственной полезной информацией были данные ее акселерометра, судя по которым их на следующее утро
