оживлённее: пешеходы ещё не появились, но первые мобили уже сновали. Антон поймал себя на желании закричать «помогите!», замахать руками, чтобы привлечь внимание. А то и перемахнуть через парапет, броситься наперерез ближайшему мобилю, вынуждая остановиться... бред полнейший. Пилот мобиля запрограммирован оберегать сохранность пассажиров. Пешехода-самоубийцу он, скорее всего, снесёт. Корвин очнётся в ближайшем рекреатории, не зная ничего о сегодняшних событиях. Не только о сегодняшних, кстати. Когда он последний раз сохранялся? Не вспомнить. После переезда в Эсперанс ни разу, это точно.
Вопрос, что делать дальше, разрешил патрульный дроид, появившийся на перекрёстке. Корвин бросился к нему со всех ног.
— Помогите! — он таки закричал это, не обращая внимания на таращившихся из окон мобилей зевак.
Патрульный тут же повернул голово-башню в его сторону.
— Я полицейский! — Антон заблаговременно выставил перед собой руку с жетоном. — Этот дроид меня преследует! Вторжение в личное пространство!
Патрульный помедлил, дожидаясь, пока расстояние сократится достаточно, чтобы просканировать данные жетона, потом три из его глаз-датчиков сфокусировались на преследователе, летевшем уже в каких-то двух метрах за спиной Корвина. Увиденное патрульному явно не понравилось, и он начал поднимать руку. Дожидаться, чем это закончится, летун не стал. Сделал крутой вираж и шмыгнул под арку.
Патрульный опустил оружие, доложил:
— Нарушение занесено в базу. Владельцу направлено предупреждение о неисправности аппарата. Требуется ещё какая-то помощь, офицер?
Неисправность? Ну-ну.
— Доставь меня в управление полиции, — приказал.
Утром, хоть уже и не таким ранним, в офисе было пусто. Впрочем, многолюдно здесь никогда не бывает. Те, кто развлекал себя сыском, психологией девиантных поступков и сопутствующими темами, либо сидели дома, либо рыскали по городу. Разве что мировые судьи приглашали сюда спорщиков, используя офис как нейтральную территорию. Корвин приехал в управление, потому что вдруг ощутил незащищённость и себя самого, и своего скромного обиталища. Хуже — незащищённость людей, находящихся рядом. Лады в первую очередь.
Кроме того, офис предоставлял расширенный интерфейс для работы с информационными сетями. На серверах полиции данных о владельце дома-крепости хранилось крайне мало: ID, официальное имя, предыдущий ID, и ещё предыдущий, и так далее, до сотворения Гедонизма. Судя по количеству ID, тела он менял каждые сорок—пятьдесят лет, как среднестатистический житель города-мира. Имя не поменял ни разу, всегда оставался Джоном Смитом. И ни одного нарушения не числилось в привязке к его ID. Увы, знать, где он обитал, чем занимался, — даже в каких рекреаториях воскресал, — в компетенцию полиции не входит.
Зато запрос к ресурсам общего пользования вызвал настоящую лавину информации. Корвину понадобились бы годы, чтобы прочесть всё, чем занимался и чем известен Джон Смит. Даже ограничив интервал текущим годом, он обеспечит себя работой на месяц. Зряшной работой: внутренний ID в поисковике недоступен, а искать человека с именем «Джон Смит» — всё равно, что ловить невидимку. Сколько таких в Гедонизме? Тысяч сто? Больше?
Корвин повторно проверил местонахождение владельца дома-крепости. Всё там же, на другом конце мира, с места не сдвинулся. Но кто-то же запустил наглого дроида? Кто прячется за забором?
Он мог без труда определить местоположение любого из тридцати с лишним миллиардов обитателей Гедонизма. Но обратная задача: выяснить, кто из них находится в области с заданными координатами, — оказалась нетривиальной. Корвин потратил час на составление запроса. И даже после оптимизации, — проверять ID-трекер людей, чей крайний импульс зафиксирован на территории дистрикта Эсперанс, — расчётное время выполнения составляло восемь часов. И нет гарантии, что от этого будет польза. Но ничего другого Антон пока придумать не мог.
Ближе к полудню позвонила Лада, поинтересовалась, куда исчез любимый, и сообщила, что ждать его возвращения не будет и отправляется на пленэр. Антону хотелось отговорить её, убедить не выходить из квартиры. Но это прозвучало бы глупо.
Не прошло и получаса после звонка Лады, как обработчик запроса выдал первый результат: на территории дома-крепости находится некий Бартоломей Кукиш. Корвин тут же взял его в оборот. Хоть за типом этим нарушений не числилось, тела он менял реже, чем имена, называя себя весьма экзотично. Что было полезно для поиска в общем информатории. За последний год Антон ничего интересного не нашёл, но в архиве трёхсотлетней давности наткнулся на забавную тяжбу двух Джако Бодичели, — предыдущее имя Кукиша. Оба писали боди-матрицы под заказ, и первый обвинял второго в подрыве репутации, требуя изменить официальное имя. Тяжба тянулась долго, в конце концов мировой судья признал нарушение. Корвин не поленился, поискал в полицейской базе. Ни за одним человеком, носившим имя Джако Бодичели, подобного нарушения не числилось.
Антон ещё размышлял, как объяснить несоответствие, когда обработчик запроса выдал следующее имя. Корвин прочёл и чуть не подпрыгнул. Джон Смит! Тот самый Джон Смит, который, согласно стандартному поиску по ID, находится на противоположном краю города. Кто-то влез в полицейскую сеть, вмешался в алгоритмы её работы, — другого объяснения Корвин придумать не мог. Это было настоящим преступлением, не какое-то там убийство! Преступлением, доложить о котором следовало немедленно.
Глория Торн, глава полиции дистрикта, ответила на вызов тотчас, словно ждала его. Хоть доклад получился сумбурным, выслушала внимательно, не перебивая. Под конец, успокоившись и осмелев, Корвин предложил:
— Прошу разрешения войти в обиталище Джона Смита и произвести осмотр. Это нужно сделать безотлагательно! — Вспомнив о дроиде, добавил: — Мне необходима опергруппа для поддержки.
Начальница кивнула.
— Да, безотлагательно. Выходи на транспортную площадку.
Слегка ошарашенный таким быстрым согласием, Антон едва не бегом бросился выполнять распоряжение. Спохватился, вернулся, забрал планшет, снова побежал.
Глория Торн ждала его у глайдера. Только это была не служебная машина с вместительным салоном-кузовом и сигнальными огнями, раскрашенная в цвета полиции, а двухместная малютка для личного пользования. Корвин недоуменно огляделся.
— А опергруппа...
— Собираешься брать жилой дом штурмом? Залезай, поехали.
Антону не часто доводилось общаться с ней лицом к лицу, а наедине, в тесной кабине — и вовсе впервые оказался. Ощущал он себя неуютно рядом с её подчёркнуто сильным и агрессивным, не по-женски крупным телом. Куда там его профдопечатки в сравнении с функциональностью начальницы! Глайдер она взяла исключительно ради пассажира. Глория Торн могла обойтись собственными крыльями, сейчас компактно сложенными за спиной.
Машина пронеслась сквозь вертикальный канал, пронизывающий ярусы города, вырвалась под открытое небо, продолжая набирать высоту. Внизу остались крыши Гедонизма, неторопливые грузовики, следующие по выделенным воздушным коридорам, стада дирижаблей, машущих лопастями ветровых энергостанций. Выше них теперь были разве что облака. Но не собирается же Торн взлететь туда?!
Разумеется,
