– Я молился, чтобы вы никогда не нашли меня, Джоселин Грант. – Отвернувшись от нее, он сделал несколько шагов вдоль набережной, затем остановился и снова повернулся к ней. – Не могли бы вы забыть, что когда-то ездили в Белхеддон? Навсегда выбросить его из головы?
Джосс вздрогнула и покачала головой.
– Как можно?
Его плечи поникли.
– Действительно, как. – Гоуэр вздохнул. – Пошли.
Он быстро двинулся в обратном направлении, она молча шла за ним, чувствуя, как в душе словно что-то переворачивается.
В узком холле стало очень тихо, когда он закрыл дверь и шум ветра и моря перестал быть слышен. Выпутавшись из своего пальто, он помог ей снять куртку, повесил и то и другое на развесистую вешалку викторианского стиля, а затем направился к лестнице.
Комната, в которую он ее ввел, оказалась просторным и удобным кабинетом с окнами на море. В ней стоял густой запах трубочного табака и цветов в вазе, пристроенной на письменном столе среди стопок книг. Он жестом предложил ей сесть в глубокое старое кресло, а сам вернулся к двери и прокричал вниз:
– Дот! Чай и сочувствие. Кабинет. Через двадцать минут!
– Сочувствие? – попыталась улыбнуться Джосс.
Он взгромоздился на край огромного заваленного бумагами стола и задумчиво вгляделся в нее.
– Вы сильная женщина, Джоселин Грант?
Она глубоко вздохнула.
– Думаю, да.
– Вы замужем? – Его глаза задумчиво опустились на ее руки. Взгляд остановился на обручальном кольце.
– Сами видите.
– И дети есть?
Она подняла взгляд. Гоуэр не сводил с нее глаз. Она попыталась прочитать их выражение, но безуспешно.
– Да, у меня маленький сын, ему полтора года.
Он вздохнул. Поднявшись, обошел стол и остановился у окна, уставившись на море. Повисла тяжелая тишина.
– После того, как у меня родился Том, я поняла, что хочу узнать, кто же были мои настоящие родители, – наконец произнесла она.
– Да, конечно. – Он так и не обернулся.
– Это мой отец – Филип похоронен на церковном кладбище в Белхеддоне? – спросила она после новой паузы.
– Да.
– Его вы хоронили?
Он медленно кивнул.
– Отчего он умер?
– Несчастный случай во время верховой езды. – Он обернулся. – Мне очень нравился Филип. Он был добрым и смелым человеком. И обожал вашу мать.
– Так она отдала меня из-за этого несчастного случая?
Он заколебался.
– Да. Во всяком случае, отчасти. – Сев за стол, Гоуэр наклонился вперед и устало потер лицо. – Ваша мать никогда не была крепкой физически, хотя эмоционально она была сильнее всех. После смерти Филипа она сдалась. У нее ведь было еще двое детей до вас. Оба умерли, не достигнув подросткового возраста. Прошло много времени, и родились вы. Она уже тогда собиралась уехать. Не думаю, чтобы они с Филипом хотели еще детей… – Он задумался. – Простите, дорогая, но вы, верно, ожидали услышать скорбную историю. Почему женщина с таким воспитанием, как Лаура, вдруг отдала свою дочь?
– Я… – Джосс откашлялась и продолжила: – Я ничего не знаю о ее семье. Только адрес.
Он кивнул.
– Джоселин, еще раз умоляю вас забыть обо всем. Ради себя, ради своей семьи не впутывайтесь в дела Данканов. У вас своя жизнь, свой ребенок. Смотрите вперед, не надо оглядываться назад. С этим домом связано столько горя. – Его лицо просветлело, когда раздался легкий стук в дверь. – Входи, Дот.
Дверь приоткрылась и показался уголок подноса, толкающий дверь вперед. Мистер Гоуэр не поднялся. Он хмурился.
– Входи, любовь моя, и попей с нами чаю. Познакомься с миссис Джоселин Грант.
Джосс слегка повернулась в кресле и улыбнулась маленькой, худенькой женщине, согнувшейся под тяжестью подноса. Она вскочила на ноги и протянула руки, чтобы помочь ей.
– Все в порядке, милочка. Я сильнее, чем выгляжу. – Голос Дот Гоуэр был не только громким, но и мелодичным. – Садитесь, садитесь. – Она плюхнула поднос прямо на кипу бумаг, где он опасно наклонился в сторону окна. – Так разливать?
– Дот, – медленно произнес Эдгар Гоуэр, – Джоселин – дочка Лауры Данкан.
Как заметила Джосс, глаза Дот были такими же пронзительными, как и у мужа. Встревоженная ее взглядом, она забилась поглубже в кресло.
– Бедняжка Лаура. – Дот на мгновение повернулась к чайнику. – Она бы гордилась вами, моя дорогая. Вы очень красивы.
Джосс неожиданно почувствовала себя крайне неловко.
– Спасибо. А какая она была?
– Среднего роста, худенькая, седые волосы смолоду, серые глаза. – Эдгар Гоуэр еще раз оглядел Джосс. – У вас не ее глаза, и не Филипа. Но у вас ее фигура и, как мне кажется, у нее когда-то были такие же волосы. Она была доброй, умной, с чувством юмора, но смерть двух мальчиков… Она так и не смогла этого пережить, да тут еще Филип погиб… – Он вздохнул и протянул руку к чашке. – Спасибо, родная. Джоселин, пожалуйста, ради себя самой забудьте о Белхеддоне. Они все ушли. Там нет ничего для вас.
– Эдгар! – Дот выпрямилась и резко повернулась к мужу. – Ты обещал!
– Дот, не надо.
Несколько мгновений между ними происходила молчаливая борьба, смысла которой Джосс не понимала. Атмосфера в комнате накалилась. Эдгар резко поставил чашку, пролив чай на блюдце, и встал. Подошел к камину.
– Подумай, Дот. Подумай, что ты говоришь…
– Простите, – наконец сказала Джосс. – Пожалуйста, объясните, о чем вы спорите. Если это в какой-то мере касается меня, то я полагаю, что я должна знать.
– Да, касается. – Голос Дот звучал твердо. – Эдгар дал клятву вашей матери перед тем, как она покинула Англию, и он должен сдержать слово.
Лицо Эдгара исказилось, отражая внутреннюю борьбу.
– Да, я пообещал, но это не принесет ничего, кроме несчастья.
– Что принесет? – Джосс встала. – Пожалуйста, я явно имею право знать. – Ей становилось страшно. Ей вдруг ничего не захотелось узнавать, но было уже поздно.
Эдгар глубоко вздохнул.
– Хорошо. Ты права. Я должен выполнить пожелание Лауры. – Он вздохнул, расправил плечи и снова сел за стол. – По сути, и говорить-то особо нечего. Но я пообещал ей, что, если вы когда-либо появитесь в Белхеддоне, я прослежу за тем, чтобы вам сообщили адрес ее душеприказчиков в Лондоне. Как я полагаю, она что-то оставила вам в завещании. Еще я знаю, что она написала вам письмо в тот день, когда вас удочерили. Она передала его Джону Корнишу, своему адвокату. – Гоуэр полез в нижний ящик своего стола и, покопавшись там немного, нашел карточку и протянул ее Джосс через стол.
– Но почему вам не хотелось, чтобы я об этом узнала? – удивилась Джосс. – Почему вы считали, что мне лучше не знать? – Она в волнении сжала карточку. Беглого взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что это почтенная фирма в Линкольн-инн-филдс.
