И после нескольких войн патронат Рао-Се сменил тактику.
Чужакам позволили входить в кланы, состоящие из родственников, получать защиту и права граждан патроната, но – в обмен на услуги, в которых нуждались столь могучие ментально, но ущербные физически существа, как раосейцы…
Кто угодно, корхвеги, вителлианин или кровожадный тозорг – Вильям понял, что в него, помимо знаний о патронате, впихнули еще и кучу информации о прочих расах, – мог стать «младшим сегментом» одного из патронов, то есть чем-то средним между наемным работником и слугой. Это давало определенные преимущества, и главное – возможность пользоваться защитой Рао-Се, но налагало и обязательства.
И просто так отказаться от них «младший сегмент» не мог, иначе сразу становился преступником в глазах собственных хозяев. А значит – жертвой первого же раосейца, способного легко выжечь мозги почти любому разумному существу в пределах Галактики.
– Клянусь четверкой… – только и смог выдавить из себя Вильям, пытаясь осмыслить весь объем новых знаний.
С таким же успехом можно было пытаться грести ложкой.
Он хорошо ориентировался в царящих в свободном порту Шарендар порядках и законах. Представлял расположение системы Гаромана в одном из наиболее населенных секторов Галактики и мог перечислить соседние звезды. Знал, как вести себя при встрече с представителями десятков рас, от крошечных ачитра до громадных оро-ро-ро.
И, что самое главное, – четко ощущал, что у него, как у «младшего сегмента», есть долг перед кланом Триг-Се, долг за спасение, который необходимо вернуть, иначе чувство вины отравит ему жизнь…
«Они что-то сделали с моей головой, эти червяки-переростки, – подумал Вильям. – Вложили туда все, что им нужно, и наверняка что-то убрали. Но что? Я скорее всего это никогда не вспомню…»
Он глянул на патрона и его подопечных и осознал, что более не испытывает к ним отвращения. Оно исчезло, точно последний зимний снег под лучами апрельского солнца.
Мысль о том, что все его воспоминания, начиная с детских, чистых и светлых и кончая самыми интимными, стали достоянием членистого уродца, вызвала раздражение. Захотелось ухватить предводителя клана Триг-Се за шею, ну, или хотя бы за тело около усов, и сдавить как следует.
Возглас зашевелившегося Гаррисона заставил его вынырнуть из невеселых размышлений:
– Крокодилья мошонка! Ох, как трещит голова, и чего-то в ней много всего… ой, много, заешь меня…
Севший на пол уроженец африканских джунглей сбился на неразборчивое бормотание, глаза его выпучились, в них застыло дикое удивление. Вильям невесело улыбнулся, пытаясь представить, что испытывает сейчас простой парень, никогда не задумывавшийся над вещами более сложными, чем винтовка и разумное существо в прицеле.
Начали шевелиться другие легионеры.
Одни молча поднимались на ноги и замирали в ступоре, другие начинали часто-часто моргать, третьи срывались на крик. Измененное сознание с трудом возвращалось в оставшиеся такими же, как и раньше, мозги. Раосейцы не двигались и молча наблюдали за происходящим.
– Ничего себе… – проговорил Ли, справившийся с потрясением одним из первых. – Как же так? И что дальше?
– НОВАЯ ЖИЗНЬ, – ответил патрон так, что его услышали все. Длинные усы задрожали, точно на ветру.
– Да? И для него? – спросил Ван Хьен, безуспешно пытающийся привести в чувство высокого белобрысого легионера.
– Не старайся. Он мертв, – проговорил тот из раосейцев, что был на корабле. – Мы очень сожалеем, что так получилось, но иначе нельзя. Негибкая психика не способна к восприятию.
– Что значит – мертв? – нахмурился Серое Облако. – Таких, как мы, так просто не убьешь. Он вскоре оживет…
– НЕТ, – вновь качнул усами патрон. – Его нервная система деструктурирована и не может быть восстановлена как целостность. Мы сожалеем, но сделать тут ничего не в состоянии.
– Мертв… Не может быть… – Ван Хьен улыбнулся и вдруг засмеялся нервным судорожным смехом. – А ведь мы настолько привыкли к собственному бессмертию, что забыли думать о смерти…
– Мы понимаем, что вас душат негативные эмоции, – заговорил один из раосейцев, ранее прятавшихся под белой хламидой; как знал Вильям теперь – работник представительства. – И это совершенно нормально. Вы скорбите по тем, кто умер, а еще опасаетесь, что мы используем ваши личные воспоминания против вас…
Снарк вздрогнул – червяки прочитали его мысли; да, похоже, и не только его.
– Это естественно для одинарных существ, – продолжал раосеец. – Но у вас нет причин для беспокойства, ибо память каждого сегмента является достоянием клана и патрона и такие вещи, как тайна, скрытность или неловкость, для нас не существуют. Мы едины, и в этом наша сила, и вы теперь тоже едины с нами.
Легионеры слушали молча, многие хмурились, кое-кто сжимал кулаки. Но злости и готовности ринуться в драку не было в бросаемых на нелюдей взглядах – только усталость и тоска.
– И стоит сказать, что наш сегмент Хархи-Се-Двенадцать избавил вас от опасности лишь потому, что уловил вашу похожесть на нас. По видимости, вы все – одинарные существа, но в самом деле ваше отличие от прочих людей сделало вас единым разумом…
– ХВАТИТ, – прервал разболтавшегося подчиненного патрон. – Для них и так многовато. Займись лучше телами.
Вильям огляделся – несколько человек по-прежнему неподвижно лежали на полу и, судя по всему, не дышали.
Замолчавший раосеец вздрогнул, задергал короткими лапками. Двери открылись, в зал въехал аппарат, похожий на автомобильчики вроде тех, которые используют на стадионах, чтобы увозить травмированных игроков за пределы поля, только гораздо больше и какой-то кривой. Гладкое днище светилось, из боков свисали длинные гофрированные щупальца-манипуляторы. А в передней части, там, где на Земле сидел бы водитель, торчал пучок напоминавших усы антенн.
Повинуясь жестам раосейца, аппарат принялся шустро разъезжать по залу и грузить на транспортную платформу тела тех, кому не повезло пережить восприятие. Вильям посторонился, пропуская чудной транспорт мимо, и тот покатил к Ван Хьену, точнее – к его погибшему приятелю.
– Что будет с телами? – спросил вьетнамец, взглянув на патрона.
– КРЕМАЦИЯ, – ответил тот. – И таблички в Месте Памяти, в разделе младших сегментов. Мы тоже подвержены смерти, как и вы, одинарные, хотя не так часто. Всякое случается.
И в этот момент ментальный голос главы клана прозвучал вполне по-человечески.
– А с нами? – спросил Ли.
– Вас поселят на нашей территории и дадут время отдохнуть и привыкнуть. Но перед этим – еще одна крохотная процедура.
Сотрудник представительства, управляющий транспортным средством, поплыл к двери. Нагруженный телами «автомобильчик» последовал за ним, покачивая усами. Второй сотрудник поднялся несколько выше, облако света вокруг него сделалось гуще.
