В многотрудном деле предпринимателя меня, как исследователя и художника по натуре, в основном интересовал сам процесс, а не результат. Да и свободное время, для занятий несвязанных с бизнесом, всегда имело приоритет номер один.
В очередной же раз подцепили меня кукловоды сачком пространственного перехода во время командировки, когда я спокойно, под стук колес, почивал в купе СВ поезда Москва - Воркута. Причем, в силу обстоятельств непреодолимой силы, вторая койка оказалась пустой, по вполне казалось бы естественным причинам. Таким образом, мое очередное исчезновение с Земли можно считать прошло незамеченным. Спрыгнул, хе-хе, с поезда… и с концами.
Проснулся я от застарелого запаха дыма. Втянул носом воздух и в первое мгновение подумал, что вагон поезда горит. Нужно срочно что-то делать. Но в следующий момент дошло - поезд стоит. Этот факт остановил первый позыв вскакивать и куда-то бежать. Далее обратил внимание на странную, отнюдь не станционную тишину. Неужели стоим на перегоне? На станцию не похоже.
Я распахнул глаза. Темень кромешная, но чуть спертый дух на удивление знакомый. Даже я бы сказал, какой-то родной. Откуда я помню эти ароматы, вспоминал не долго - банька. Причем, банька у Биуна на фазенде. Я положил ладонь на лежанку. Точно. До боли знакомая скамья. Улыбка сама собой расцвела на лице. Я снова в Новом Мире. Лепота.
Полежав еще несколько секунд и прислушиваясь, обратил внимание, что в отличие от предыдущих посещений, сейчас побаливает голова. Пожалуй, даже, побаливает это не то слово, правильнее сказать - пухнет. Чего-то мне в нее напихали, пока я спал-почивал.
Попробовал прочистить горло, ругнувшись, и понял. Меня накачали под самый ободок языками и диалектами Нового Мира. Правда, не всей планеты, а лишь западной части главного материка. И что это за материк такой? В тутошней планетографии я пока, мягко выражаясь, не силен. Или, если быть уж совсем точным - полный нуль.
А Биун, он ведь как партизан, чтобы сказал одно слово, его надо жечь каленым железом… да еще и на дыбу подвесить для гарантии. Он все больше кулаками горазд, да чтобы по лицу, по лицу…
Но самое главное, похоже, в меня заложили протоязык. Ныне мертвый. Оказывается в нем имелось сорок девять букв и все живые языки, так или иначе, используют части того, самого первого алфавита. Например, синегорский состоит из двадцати девяти и он аккумулировал в себе все 'каркающие' буквы. Кентонийский включает в себя тридцать шесть, с упором на свистящие, адерабадский - тридцать две с лающей основой… По сути же, все живые языки Нового Мира являлись диалектами и наречиями протоязыка. Правда, общих я насчитал на круг двадцать четыре буквы из сорока девяти, но это уже мелочи.
Зато никаких проблем с письменностью. Люди писали, как говорили, и какие-то особые изыски или исключения из правил - не приветствовались.
Однако, получилось у моих доброхотов весьма не хило, вот что значит высокие технологии в сфере обучения. Вполне возможно, что мне для ускорения усвоения, впрыснули дозу нанороботов и эти хитрые бестии умудрились сформировать стойкие языковые связи в мозгу. Плюс еще вложили в голову кой-какую дополнительную информацию.
Пробежавшись по списку новых языков в голове, выяснил, что теперь, помимо уже известного ранее подгорного синегорского диалекта, вполне могу толмачить и матюгаться на десяти других. Круто! Полиглот, блин.
М-да, а ведь похоже, что благожелатели из высших сфер, на мой счет имеют грандиозные, почти наполеоновские планы. Интересно, кого же из меня готовят - резидента, крота, агента влияния… Роль шестерки типа - подай-принеси, нагнись-приспусти явно не попадает в этот перечень. Слишком много усилий, времени и средств затрачено на мое воспитание и внедрение.
Поднявшись со скамьи, подошел к двери и осторожно выглянул наружу. Да, точно. Попал в уже знакомые пенаты. Низко пригнувшись, пролез через дверь и, выпрямившись, с удовольствием распрямил плечи. Судя по положению солнца, скоро полдень. Как там мой наставник? Может уже сгинул по прошествии стольких-то лет. Надо узнать и я, стараясь не шуметь, направился вверх по тропинке к дому.
Увидев в проеме двери мою улыбающуюся физию, Биун хмыкнул и криво усмехнулся в ответ. Я же чуть не прослезился. Оглядев меня с ног до головы, старый бандит выдал оценку:
– Заматерел, мля! - и все.
В дальнейшем варнак ни слова не сказал по поводу моего отсутствия. Без всякой раскачки, без радостных соплей и обниманий по поводу долгожданной встречи, как будто так и надо, продолжил гонять по кругу. Единственное, что он привнес нового в тренировки, стал широкий кожаный пояс с лямками типа стандартной разгрузки, имеющий несколько отсеков. Первая примерка на голое тело показала, что он мне маловат. Пришлось поработать сапожной иголкой и дратвой, чтобы довести до необходимого размера.
В кармашки пояса Биун вложил свинцовые бруски - для начала килограмм десять, но довольно быстро увеличил массу раза в три, заполнив тяжелым металлом все пустоты. В результате, общий вес 'вериги' составил килограмм тридцать. Эту утяжеленную 'разгрузку' в дальнейшем я не снимал ни днем, ни ночью.
Может кому-то на освоение всех премудростей средневекового военного дела не хватило бы и жизни, но я человек в своем роде талантливый, а, возможно, здесь сыграла свою роль генетическая память и благородная кровь. Уж, чего-чего, но первоклассных воинов в нашем роду имелось, хоть пруд пруди. Умельцы, что в гроб вогнать, что с красоткой порезвиться, один другого краше и способней. Особо по материнской линии, идущей согласно одной из легенд, рассказываемой с оглядкой и шепотком, вдруг кто не поверит - аж, от самого Ярополка Святославовича. Ну, того, который жил в первом тысячелетии и являлся старшим сыном Святослава Игоревича. Нагуляла в свое время моя прапра… бабка на стороне, не убереглась от пристального княжеского взгляда. Улестил ухарь, уболтал окаянный, да видать было за что. Со стороны же отца, в длинную череду предков затесался вроде бы мурза. В это не очень верится, все-таки событие аж из шестнадцатого века. Но, по словам отца, это был совершенно безбашенный человечище, лихой рубака и непревзойденный поединщик, что называется, от Бога.
Так или иначе, но ныне я, матери и отцу, а также всем остальным боевым и умелым предкам приношу свою искреннюю благодарность и глубокий поклон за хорошую наследственность. И как следствие, освоение науки побеждать шло без напряжения и ускоренными темпами.
А когда я, даже с утяжелителем, превзошел наставника по всем статьям и учить ему меня больше стало нечему, варнак, наконец, соизволил изложить свои планы касаемо моей дальнейшей жизни.
