- Не понимаю, почему меня бросили здесь в одиночестве, не говоря ни слова! - заявил воззен. - Если ты вновь пожелаешь удалиться, предупреди меня!
- Хорошо-хорошо… Ну и что вы вспоминаете?
- А что я должен вспоминать?
- Не знаю, что-нибудь необычное…
Эш подключил к шестиногому существу новую батарею датчиков и множество еще более чувствительных устройств. Теперь Хозяин одновременно пребывал в лаборатории Эша и в сотнях триллионов других миров, хоть и не сменил при этом позы. Он так и стоял с широко расставленными ногами, сложив руки на животе.
- Ну да, - слегка удивленным тоном признал он. - Кажется, я вспоминаю гнездо, в котором родился.
- Вас это удивляет?
- Ну да. Я не часто…
- А сейчас?
- Мое первое совокупление в гнезде над садом грибов…
- А теперь?
Немного помолчав, воззен неохотно сказал:
- Я вспоминаю корабль. Я вижу огромный корабль в космическом пространстве. Я лечу к нему в маленьком челноке.
- Любой историк может только мечтать о том, чтобы оказаться на борту такого корабля, - усмехнувшись, добавил он.
- А сейчас?
Воззен молчал.
- Где вы находитесь?
- В большой аудитории, - ответил Хозяин.
- Когда это было?
- Одиннадцать месяцев назад. Я читал публичную лекцию… Обычно я кое-что зарабатываю себе на жизнь, делясь своими знаниями с теми, кого они интересуют, - пояснил воззен.
- Что же вы помните о той лекции?
- Все! - начал было Хозяин, но тут же замолчал и неуверенно добавил: - Какую-то женщину…
- Земную женщину? Что это за женщина? - настаивал Эш.
- Она была на лекции и сидела справа от меня… Нет, слева… Удивительно! Обычно я прекрасно помню, кто и где сидел…
- О чем вы говорили? - продолжал забрасывать клиента вопросами Эш.
- Когда?
- На лекции. О чем была лекция?
- Общая история Великой Спирали.
- Млечного Пути! - перебил воззена Эш.
- Да. Именно так вы и называете Галактику, в которой все мы живем… - С этими словами шестиногий воззен растопырил у себя перед глазами бесчисленные тонкие пальцы. - Я лишь слегка коснулся элементарнейших фактов из нашей общей истории и перечислил важнейшие виды живых существ, существовавших в последние три миллиарда лет.
Пальцы воззена так ничего и не нашли в воздухе.
- По целому ряду причин действительно важных видов живых существ в нашей Галактике возникло не так уж и много. Некоторые из них довольно активно размножались. Другие даже достигли некоторого благосостояния. При этом я пытался донести до слушателей главную мысль, заключавшуюся в том, что с тех пор, как на богатых металлом планетах возникла разумная жизнь, ни одному виду живых существ не удалось добиться гегемонии в сколько бы ни было значительной части Галактики.
- Почему?
Этот простой вопрос породил у воззена шквал мыслей, воспоминаний и фундаментальных теорий. Дисплеи расцвели яркими огнями. На них вспыхнули изображения самых замысловатых очертаний.
- Этому есть много причин, - предупредил Эша Хозяин.
- Назовите хотя бы три.
- Зачем? Ты хочешь их знать?
- Мне просто стало скучно, - сказал Эш, изучая данные с непроницаемым, почти каменным лицом. - Опишите вкратце три причины, по которым ни один из видов живых существ не может господствовать над всеми другими.
- Расстояние. Различия. И Божественное Провидение.
- Вы имеете в виду расстояние между звездами?
- Конечно, - ответил историк. - Межзвездные перелеты по-прежнему совершаются очень медленно, дорого стоят и весьма опасны. Из-за этого многие виды разумных существ предпочитают сидеть дома, где им ничего не грозит, приспосабливая к собственным потребностям свои обширные звездные системы.
- А различия?
- Любой вид живых существ способен развиваться самыми разными путями. Могут возникать новые органические формы. Они могут сочетаться с механическими и даже превращаться в механизмы. Возможны радикальнейшие культурные эксперименты, вплоть до полного уничтожения органических тел. Ни один вид разумных существ не может господствовать на обширных пространствах космоса, так как вскоре превращается в большое количество зачастую соперничающих подвидов.
- А как насчет Божественного Провидения? - поинтересовался Эш.
- Это - самое важное, - ответил Хозяин. - Потому что претендовать на роль Всевышнего по меньшей мере нелепо.
- Ну да…
- Галактика - не отдельный мир и даже не сто тысяч миров. Она невероятно велика и непостижимо хаотична. Ее не объять умом. И зрелый ум это понимает.
- Ну и что - женщина?
- Какая женщина? - переспросил воззен и замолчал, словно удивившись собственному вопросу. - Ах да! Земная женщина… По правде говоря, она наверняка не имеет ни малейшего значения. Не знаю, право, почему я о ней думаю…
- Потому что я заставляю вас думать о ней.
- Зачем? Она чем-то тебя интересует?
- Не очень, - ответил Эш и взглянул прямо в черные овалы глаз воззена. - Она, кажется, о чем-то вас спросила?
- Да. Это я помню.
- И о чем же?
- Разумеется, она спросила меня о людях, - с легким презрением в голосе сказал историк. - Вы, люди, еще очень молодой вид. Вам, конечно, повезло. Короткая история вашего существования пестрит примерами невероятной удачи и случайно принятых правильных решений. Например, Великий Корабль! Огромный! Древний! Пустой! А ведь наткнулись на него и завладели им именно вы! И теперь вы общаетесь с множеством более древних и более мудрых видов, накапливая знания с невероятной быстротой…
- Ну и о чем же она вас спросила?
- Что ты говоришь?
- О чем спросила вас эта женщина? - настаивал Эш.
- Она спросила, будет ли человечество первым видом живых существ, покорившим весь Млечный Путь.
- А как ее звали?
- Она не представилась, - ответил историк.
- Как она выглядела?
- Я не обратил на это внимания или теряю память… - смущенно признался мудрый воззен.
- Ну и что вы ответили ей? - тут же спросил Эш.
- Я ответил ей то же, что и всем остальным слушателям. Я сказал, что молоко может пробудить аппетит, но назови люди нашу Галактику по-другому, им, может быть, и не захотелось бы разевать на нее рот.
Эш долго молчал.
Наконец шестиногий историк негромко спросил:
- А где мой помощник? Где Призрак?
- Стоит там, где вы велели ему стоять, - солгал Эш и тут же добавил: - Давайте-ка действительно поговорим о Призраке!
- Ну и что ты помнишь?
- Хрустящий кекс и сладкую воду! - Призрак и Эш разговаривали в отдельном помещении, которое было куда меньше лаборатории. Призрак причмокивал так, словно его рот был вновь набит яствами.
- А еще я помню сочный пудинг и кору колбасного дерева.
- А теперь?
