И это я знал без него. Для того чтобы каждый человек мог ощущать всю полноту счастья, которое дала нам эра Благоденствия, проводилась прививка обязательных чувств: любовь к Тибии, бесконечная благодарность Эбергу Линду за все, что он сделал, гордость за любимую планету – лучшую из планет Вселенной.
– А в прежние времена чувства возникали сами собою. Среди них были и такие, о которых теперь ничего не известно, например, страх.
– Чувство, принижающее человека до урэвня животного, – подсказал я. – Ну, так и хорошо, что его не стало. Есть о чем жалеть!
– Тут-то и заключен парадокс, – возразил Тресбли. – Сам по себе страх – чувство унизительное, но в том лишь случае, когда человек поддается страху. Если же он вступал в борьбу и выходил победителем над своей трусостью, он возвеличивал себя – это давало ощущение гордости.
– Но ведь, как любой житель Тибии, я имею право гордиться тем, что родился на нашей планете.
– Имеешь право, – согласился Тресбли с еле уловимой усмешкой. – Но знаешь ли ты, что такое гордость?
– Гордость это… – я подыскивал достойные слова, чтобы, наконец, дать ему отпор. Он позволил себе усмехнуться над самым святым чувством. Но у меня это была всего лишь мгновенная вспышка: уже в следующую секунду мне не хотелось ничего доказывать – гораздо интересней было слушать его.
– Не в том беда, что человечество утратило страх – опасно другое: вместе со страхом отмерли и остальные чувства, потому что все стало даваться без усилия, без внутренней борьбы с самим собою исчезли мужество и отвага.
"Что он говорит, что он говорит, – лихорадочно проносилось у меня в мозгу. – Ведь с установлением ВСБ на планете повысилось число героических поступков. Вскоре было даже официально объявлено, что решительно все тибианцы герои. Планета мужественных!"
– В первые десятилетия, когда установили ВСБ, мужественных людей в самом деле прибавилось. Приходилось еще побеждать в себе косную привычку видеть опасность там, где ее не стало. Но уже третье поколение тибианцев привыкло, что никакой опасности вообще не существует, что каждый человек, где бы он ни был, опекается всесильной ВСБ – совершить героический поступок стало так же просто, как чихнуть. Никто сразу не понял, какая опасность подстерегала тибианцев под личиной Благоденствия. У нас стали отмирать инстинкты один за другим. Вместо того, чтобы бить тревогу, мы вопили о победе над природой – а это было поражение. Человечеству грозит вымирание из-за того, что отпала надобность совершенствоваться. Любознательность и потребность сопротивляться внушению – явления абсолютно редкие – скорее исключения, чем правило. Большая часть людей подчинилась благополучию. Вот почему я заинтересовался тобою. Каждый, кто еще способен чуточку мыслить и хоть немного чувствовать, противостоит вымиранию. Если бы удалось собрать несколько таких, можно было бы что-нибудь предпринять. Нужно вывести из строя ВСБ. Нельзя ждать смерти сложа руки.
– Вернуться в прошлое?
– Нет, идти в будущее, – возразил Тресбли.
– Но… сами вы?.. Вам удалось испытать какое-нибудь из тех прошлых чувств? – спросил я.
– Да, – спокойно произнес он. – Я изобрел отключатель на очень малой мощности: ведь расход энергии строго контролируется. Правда, он действует в небольшом радиусе. Но и этого было довольно, чтобы узнать многое. Потом аварийная служба обнаружила его и изъяла. Мне еле удалось избежать вычеркивания памяти – только потому, что я считаюсь редким специалистом. Теперь я поддерживаю в себе бодрость тем, что противлюсь всему тибианскому. Хотя бы подслушиванию. Скоро ты поймешь, как много это дает. Я умышленно занимаюсь порчей ДС – не хочу, чтобы слушали, о чем я беседую с друзьями.
Едва он произнес это, мы услыхали шум подъехавшей косты. Тресбли кинулся к магниту. Я стал помогать ему. Мы успели засунуть магнитную чуху в тайник, и блок стены вдвинулся на свое место.
– У меня тут вмонтировано изолирующее устройство – им не обнаружить магнит, – сказал Тресбли, вытирая пот.
Вошли трое в форме служителей аварийной команды, неся перед собою кривулины прощупывателей. Они обшарили весь дом: стены, потолок и пол, но ничего не обнаружили. Тресбли с иронической усмешкой наблюдал за безуспешными их потугами. Я испытывал странное волнующее ощущение, когда усики искателя скользили как раз в том месте, где была спрятана чуха. Никогда в жизни я не волновался так, как в эти несколько минут. Неужели страх, если его побороть, может доставить столь же отрадное волнение! Очень смутно я начал понимать что такое гордость.
Аварийщики связались с центром.
– Теперь слышно отлично, – ответили оттуда.
– Решительно ничего не понимаю, – заявил служитель, обращаясь к хозяину дома. – Почему-то по вашему каналу в течение получаса поступали искаженные сигналы, будто на участке прорвался космический шум. Но ведь это невозможно!
– Разумеется, невозможно, – подтвердил Тресбли, спокойно глядя в лицо старшего служителя.
Больше в этот день мы ни о чем серьезном не говорили. Тресбли царочно несколько раз справлялся, как работает его канал. Из центра отвечали: "Все в порядке". Я чувствовал себя заговорщиком.
Я уходил от него с сожалением.
Мы виделись еще несколько раз. Тресбли расстраивал слухач ненадолго – мы успевали перекинуться необходимыми словами, и он прятал чуху в тайник. Я подумал установить такой же магнит у себя. Моей страстью стало делать и думать не так, как предписывалось законами Тибии.
Но скоро это перестало удовлетворять меня: захотелось испытать настоящий страх – узнать, способен ли я одолеть его.
Я рыскал на своей межкосте по планете в поисках страха. Лучше пережить одно мгновение настоящего большого чувства, чем всю жизнь кваситься под опекой ВСБ. Я направил свое летающее корыто-ящер прямо на торчащие скалы, но раньше, чем достиг опасной зоны, включился ВВАДУ (вневременное автоматическое дистанционное управление), и моя межкоста выписала изящную петлю над самой макушкой горы. Я туловищем навалился на рули, но мои усилия были напрасны.
Бесстрастным голосом ВВАДУ предупредил:
– На обеспечение вашей безопасности израсходовано 2,4 миллиэлектронвольта сверх нормы. На два месяца вы лишаетесь права пользоваться межкостой. По прибытии в ближайший порт регистрации вам будет предъявлена квитанция на штраф.
Вот и все, чего я добился. Два месяца вынужден буду прозябать в своем квартале и посещать клуб коллективных развлечений. Было от чего прийти в негодование.
Неожиданно это чувство развлекло меня, и я обрадовался ему. А если оно способно доставлять удовольствие, почему бы не попробовать еще раз. Черт с ним со штрафом! Я оторвал пуговицу от шлема и запихал ее между рычагами рулевого управления. Я сделал разворот и снова пошел в пике на скалы Я почти достиг цели, но в это время пуговица с бряком выскочила из зазора – межкоста взвилась кверху почти по вертикали. Даже видно было струйку пыли сорванную вихрем с каменистой вершины.
