Нечто любопытное Джим подметил и в поведении питомцев. Большинство животных, даже весьма свирепого вида, с готовностью отзывалось на ласки девушки. Но попадались и такие, которые никак не реагировали на знаки внимания. Например, большая, ростом с южноамериканского ягуара, кошка, напоминавшая окраской леопарда, а мордой — скорее лошадь, чем кошку. Спокойно позволяя себя гладить, этот зверь, однако, хранил совершенное равнодушие. Напротив, существо, похожее частью на обезьяну, частью — на недоразвитого человека, всячески льнуло к заботливым рукам, печально заглядывало в глаза Ро, когда та говорила с ним, и, словно в ответ, покачивало головой.
Оставив питомцев, Ро повернулась к Джиму.
— Теперь ты увидел их всех. Может, ты согласишься помогать мне ухаживать за ними? Дело в том, что я не в состоянии уделять зверям достаточно внимания, сколько нужно. Афуан, случается, месяцами не вспоминает о них… О нет, с тобой такого не произойдет! — Она внезапно осеклась.
— Видишь ли, с тобой особая история. Ты предназначен устраивать зрелища пред очами самого Императора. К тому же ты — не животное.
— Благодарю, — процедил сквозь зубы Джим.
Она удивленно на него посмотрела, потом рассмеялась и тронула его руку знакомым жестом.
— А сейчас можешь осмотреть свою комнату.
Тотчас возникло новое помещение. Как и в предыдущем зале, одна из стен имела иллюзию прозрачности, открывая вид на берег океана. Настоящий он был или нет? Футах в тридцати от них вздымались и пенились волны прибоя.
— Здесь ты будешь жить, — сказала Ро.
Джим огляделся. Нигде никакого намека на выход.
— Может, ты научишь бедного Волка, как ему попасть из этой комнаты в соседнюю?
— В соседнюю? — Она нахмурилась. Он сразу понял, что Ро восприняла вопрос буквально.
— Прости, — сказал он. — Наверное, ты не поняла. Я имел в виду — отсюда в любую другую комнату. А если на то пошло — скажи-ка, что находится там?
Он указал на стену, расположенную против экрана.
Ро взглянула туда, куда был направлен его палец, вновь нахмурилась и покачала головой.
— Но… я не знаю… — пробормотала она. — А какая разница? Ты волен пойти куда хочешь. Расположение комнат не играет никакой роли.
Джим мысленно сделал зарубку на память.
— Но мне ведь надо знать, как перебраться из комнаты в комнату.
— О да, конечно, — догадалась она. — Конечно, ты не знаешь. Здесь все делает корабль. Достаточно наладить связь с ним; и он исполнит все, что ты пожелаешь. — От пришедшей в голову мысли Ро просияла. — Хочешь посмотреть корабль? Я тебе покажу. А пока — почему бы тебе не освоиться в собственных апартаментах? Осмотрись, прибери вещи, сделай все, что нужно, а я потом вернусь. Когда бы ты хотел меня видеть?
Джим с натугой перевел пятнадцать земных минут в единицы времени Империи.
— Отлично. Я приду. — Ро улыбнулась и исчезла.
Оставшись в одиночестве, Джим осмотрел комнату. Ковры и разноцветные подушки напомнили яйцеобразную камеру, куда с площадки космодрома переместила его Ро. Стоявший в углу внушительных размеров куб он поначалу принял за кровать. Затем долго отыскивал глазами ванную. Ничего похожего. Однако стоило мыслям о ванной более-менее оформиться, как взгляду его предстал небольшой закуток с теснившимися внутри унитазом, мини-бассейном и еще каким-то предметом непонятного назначения.
Он повернулся к соседней стене и взял в руки чемоданы. Краем глаза уловил, что ванная бесследно исчезла в стене. И снова: едва он взгромоздил оба чемодана на верхнюю плоскость куба, раздвинулись секции другой стены, и открылись внутренности платяного шкафа.
К этому моменту Джим уже почувствовал какой-то невидимый контакт между собой и кораблем. Точнее, к обычной гамме ощущений добавилось новое, постороннее. Не найдя иного разумного объяснения феномену, Джим решил для себя, что это и есть «связь с кораблем».
Он попытался вообразить свои вещи висящими в шкафу, и те послушно очутились на месте. Единственный странный момент — вещи хотя и висели в надлежащем порядке, но без видимых подпорок и вешалок. Прямо в воздухе.
Джим удовлетворенно кивнул. Собравшись закрыть шкаф, он вдруг что-то вспомнил и снял с прозрачной вешалки шотландский костюм с кинжалом. Одевшись, отправил в шкаф свое походное облачение.
Шкаф закрылся. В это время в комнате возник посетитель. Джим ожидал увидеть Ро, но перед Джимом стоял высокий, ростом около семи футов, мужчина с кожей цвета белого оникса.
— Вот ты где, Волк, — произнес Высокородный. — Пойдем. Мекон хочет видеть тебя.
Они переместились. Комната, где они оказались, была пуста. Лишь в дальнем углу, на возвышении из подушек, возлежал зверь — кошка с лошадиной мордой, в точности такая, какую Джим видел среди питомцев Ро. Животное подняло голову и впилось в Джима пристальным взглядом.
— Обожди здесь, — сказал Высокородный. — Мекон прибудет через минуту.
Джим остался наедине с огромной, устрашающего вида кошкой. Едва спутник исчез, кошка покинула свое ложе и ленивой походкой направилась к Джиму.
Джим оставался спокоен. Зверь на удивление жалобно взвизгнул — звук был настолько тонок, что странно было слышать его от внушительного животного. Короткий и толстый хвост поднялся трубой. Массивная голова пригнулась к полу, едва не касаясь нижней челюстью ковра. Пасть раскрылась, обнажились длинные острые клыки. Продолжая тонко визжать, кошка приближалась ползком на брюхе и не умолкала ни на секунду. Визг становился все громче, постепенно превратившись в пронзительный грозный вой.
Джим ждал не двигаясь. Примерно в двенадцати ярдах от Джима зверь замер. Хвост ходил из стороны в сторону, как метроном. Утробный вой заполнил комнату.
Трудно сказать, сколько времени стояли они друг против друга. Секунды превратились в годы. Наконец вой оборвался. Зверь взвился в воздух, целясь Джиму в горло.
3Оскаленная пасть мелькнула у самого его носа и растворилась в воздухе. Ни один мускул не дрогнул на лице Джима.
В комнате возникли трое Высокородных. По вышитому на тунике дракону Джим узнал своего недавнего спутника. Второй был почти коротышка — едва ли на три дюйма выше Джима. Третий, напротив, обладал впечатляющим даже для Высокородного ростом — сановитый, изящный. На губах играло нечто вроде высокомерной улыбки, каковой Джим доселе не замечал на снежно-белых лицах Высокородных.
— Говорил я тебе, что они храбрецы, эти Волки, — сказал третий, обращаясь к коротышке. — Твой фокус не удался, Мекон.
— Храбрецы… — проворчал Мекон. — Слишком уж гладко все получилось, Словиель, чтобы говорить о храбрости. Можно подумать, что его…
