Он тронул клавишу, и рядом с его креслом появилось второе.
Несколько минут они молчали. Гарно смотрел на звезды. Ему показалось, что голубая звезда в центре экрана стала много больше.
- Я родился в Германии, - задумчиво начал Арнхейм, - и хотя пережил Американский Хаос, пришел к тем же выводам, что и вы. Вам не кажется странным, что мы заговорили о политике? На Земле прошло двадцать лет, многое изменилось. Очутись мы сейчас в Европе, на нас смотрели бы как на живых ископаемых...
- Никто не захочет возвращаться, - сказал Гарно. - И первым откажусь я.
- Именно это я и имел в виду... Земные заботы для всех нас умерли и умерли навсегда. В том числе и политика. И когда я говорил о политическом принципе, то думал только о нашей колонии.
- А что подумает Шнейдер, наш обожаемый представитель правительств?
- Он первый поведет себя как гражданин вселенной, если нам удастся выпутаться из этой ситуации.
- Гражданин вселенной, - протянул Гарно. - А вы знаете, что люди называли так кандидатов в колонисты?
- Знаю, Поль. Был такой фильм в 90-е годы - "Вдаль, к звездам..."
- И конечно там были катастрофы?
- Конечно. И предостаточно.
- Я вам понадоблюсь, когда начнется голосование?
- Да. Самая тяжелая работа ждет нас завтра.
- А Кустов? Когда он возьмется за двигатели?
- Сразу после подсчета голосов. Но если мы вовремя не выйдем на подходящую для посадки орбиту...
Гарно поднялся.
- Пойду отдохну.
- Как Элизабет?
- Отлично... Она здорово поддержала меня. Я думал, что она тут же бросится выключать двигатель...
Арнхейм улыбнулся.
- Женщины могут вынести все, Поль. С ними звездам не совладать.
Щупальце проникло в океан в нескольких километрах над континентальной плитой и тут же сообщило об этом главному мозгу. Потом по его приказу выпустило во все стороны тонкие горизонтальные отростки. И совершило открытие, вызвавшее у Существа беспокойство, которого оно никогда прежде не испытывало.
До сих пор щупальце двигалось вверх в богатой энергией плотной среде, где и родилось Существо. Оно извлекало энергию из минералов и металлов, то есть попросту пожирало препятствия. Новая среда была бедна энергетическими ресурсами. После осадочного слоя на дне начиналась громадная толща жидкости, в которой отростки двигались очень быстро. Вскоре один из отростков вынырнул на поверхность, и мозг щупальца пришел к выводу, что положение куда хуже, чем казалось. За океаном начиналось опасное пространство, пустыня, из которой можно было извлечь лишь жалкие крохи энергии. Перед тем как передать информацию в главный мозг, мозг щупальца направил к поверхности множество новых отростков. Один из них пересек незнакомую среду и собрал достаточную информацию для анализа:
...Новая Среда пронизана различными излучениями. Некоторые известны они существуют и в Богатой Среде. Другие незнакомы, они чрезвычайно интенсивны, их происхождение непонятно. Однако почти все годятся для усвоения и получения определенной энергии.
...Плотность молекул быстро уменьшается по мере удаления от Богатой Среды, а излучений становится больше.
...Один источник тепла и излучений резко отличается от остальных. Он занимает ограниченный участок пространства прямо перед отростком и медленно смещается в сторону.
Мозг щупальца, открывшего атмосферу, космос и светило, передал главному мозгу информацию и свои выводы.
Впервые в жизни Существо столкнулось с действительно трудной задачей. Оно ощутило беспокойство, отголосок того беспокойства, которое чувствовало щупальце, далекое от центрального тела.
Существо не торопилось. Оно понимало, речь идет о его существовании. Оно росло, и другие щупальца тоже поднялись к Новой Среде. Придет время, когда иссякнет энергия плотных скальных пород, рудных пластов, кристаллических жил, а его тело разрастется, достигнет пустынной поверхности и столкнется с отсутствием пищи...
Существо решилось на исключительные меры - оно передало часть необходимой ему самому энергии передовым щупальцам, уже с трудом поддерживавшим свое существование.
Голосование закончилось.
Сидя возле полок с видеокассетами, Гарно смотрел на сына. Бернар снова увлекся "сумасшедшей коробкой". Шары с глухим щелканьем крутились внутри сосуда, а когда малыш нажимал черную кнопку, раздавалось пронзительное пищание.
Элизабет вошла в каюту и улыбнулась.
- Арнхейм опять вызывал тебя.
Он пожал плечами.
- Я свое дело сделал. Теперь вся надежда на Кустова.
- И все же сходи к нему...
- Ладно, схожу.
Гарно опустился на колени, легонько оттолкнул игрушку и взъерошил волосы сына.
- Я злюсь, - решительно заявил малыш и протестующе швырнул игрушку в угол.
- Вот и попробуй с ним сладить, - заключила Элизабет. - Он - дитя новой эпохи.
Гарно не спеша поднялся, рассеянно оглядел свой комбинезон.
- Забыл спросить... Малыш не лазил вчера в гипнориум?
Она улыбнулась.
- А какое значение это имеет теперь? По мне, лучше бы он спал в тот момент...
- Какого-то особого момента не будет, - обронил Гарно. - Результат голосования однозначен, и люди Кустова уже взялись за двигатели.
Она не ответила, и Гарно принялся собирать записи, которые несколько дней назад принес из отдела психологии. Сегодня они могли понадобиться.
Элизабет по-прежнему неподвижно стояла посреди комнаты. У ее ног сидел малыш с удивительно серьезным выражением на лице. Несколько секунд Гарно не мог найти нужных слов, потом нагнулся и поднял "сумасшедшую коробку".
- Она тебе разонравилась?
Гарно положил игрушку на ковер и быстро вышел.
Отдел психологии находился рядом с медблоком на "южном полюсе" корабля. К нему вели два коридора и галерея, которую прозвали "кладбищенской аллеей". Гарно не любил этого места и всегда спешил пройти мимо. Но сегодня он остановился и повернулся к левой стене, где на гладком металле чернел ряд клавиш. После секундного колебания он поднял руку и нажал одну. Когда за стеной стал разгораться призрачно-желтоватый холодный свет, его сердце забилось чаще. Глазам Гарно открылось "корабельное кладбище".
На самом деле место называлось просто "большой зоогипнориум". Громадное помещение соперничало размерами лишь с оранжереей, где росли деревья. Сводчатый потолок усиливал сходство с громадным белым склепом. Но там не было трупов, только застывшие тела спящих животных. Взгляд Гарно перебегал от лошади к корове, от собак к семейству кошек, которые словно мурлыкали, пристроившись в самом углу рядом с контрольным монитором.
По стеклянной бандерилье, торчащей в загривке грузного черного быка, поступала поддерживающая жизнь сыворотка.
