Ознакомительная версия.
Один из мелких метеоритов пробил стены станции и попал в жилое помещение. Там сейчас царил вакуум но, слава небесам, людей там не было. Михаил был в комнате отдыха, а Сергей тогда был рядом с Иваном. Похоже, из-за замыкания в грузовом отсеке возник пожар, который перекинулся на расположенное рядом хранилище кислорода. Оно взорвалось, разворотив южную часть узла связи.
Программист нервно сглотнул и перевел дух. Сейчас южная сторона узла связи представляла собой руины. Грузового отсека больше не было. В жилом отсеке был вакуум. Кое-где появились признаки возгорания, но система еще не успела отследить все очаги. Но вроде все люди были целы. Самгин почувствовал, что у него начинают дрожать пальцы. Тогда он сжал кулаки, крепко, аж хрустнув суставами, разжал их, и снова запустил тест.
Он скользил взглядом по экранам, стараясь одновременно уследить за всем. Был пожар в столовом отсеке, но автоматика справилась. Резервная рубка связи уцелела. Мельком Иван подумал, что наверно Сергей уже там. Хорошо бы и Михаил подошел к нему. А шеф? Самгин вдруг вспомнил про шефа и покрылся холодным потом. Как же он мог забыть про него, как?! Он переключился на другой экран и внезапно почувствовал щемящую боль в груди. Руки его ослабли и бессильно упали на пульт. Общий шлюз и коридор к нему был заполнен вакуумом. Туда попал второй метеорит. Последний раз, когда Иван видел шефа, он был без шлема, говорил по коммуникатору из шлюза.
Черт! А что с остальными? Что вообще с базой? Самгин почувствовал, как в глазах вдруг стало горячо. Он ощутил, что горло пересохло, и попытался сглотнуть, но во рту было сухо. И тут ему пришла в голову еще более страшная мысль. Ругая себя последними словами, он вызвал секретаря базы. Ответа не было. Никто не отвечал. Он лихорадочно перебирал номера, но все впустую. Связь работала, хоть и с помехами, но просто никто не отвечал. Ни их программисты, ни начальство, не секретариат, ни ремонтники.
Самгин в отчаянье запустил тестирование систем базы, и левый видеоэкран принялся выплевывать информацию с бешеной скоростью. Он вывел на второй экран модель базы и вертел ее во все стороны, стараясь не пропускать красных огоньков. Изображение станции было наполовину залито тревожным красным цветом, но хуже было то, что некоторые отсеки не показывались вовсе, словно их и не было. Это означало, что они полностью потеряны. В них даже не сохранилось действующей электроники и датчиков. И этих пустых мест на модели базы, становилось все больше.
Иван с ужасом видел, что разрушен основной вход на базу и находящиеся рядом отсеки ремонта. Грузовые отсеки тоже были почти полностью уничтожены. Жилые отсеки вроде бы уцелели, но склады, в которых находились кислород и вода пострадали больше всего.
На левом экране мерцали ряды цифр, там шло тестирование, и машина выплевывала рапорты пулеметными очередями. Самгин глянул на них, и снова вернулся к модели базы. По всему выходило, что она была разрушена больше чем на половину. От ужаса все внутри программиста замирало, он чувствовал холод в груди. Он даже не решался себе представить, что сейчас творилось на базе. Там же люди, люди! Слава богу, та часть базы, где был резервный выход для шахтеров, уцелела. Оставалась надежда, что оставшиеся в живых находились там. Но почему они молчат?
Самгин попытался отследить все сигналы идущие из той части базы и внезапно наткнулся на интересный сигнал. Он не сразу сообразил, что сигнал идет не с базы а, наоборот, из резервной рубки узла связи. Сергей. Жив зараза! И даже пришел в себя. Самгин почувствовал громадное облегчение. Он не один. Слава небесам, не один!
Машина закончила тестирование, и видеоэкран мигнул. На нем стали появляться надписи и программист повернулся к нему.
— Внимание. Разрушения основного модуля базы шестьдесят процентов. Внимание, аварийная ситуация. Эвакуация персонала по плану красный.
Надпись стала пульсировать на экране, а за спиной Ивана раздался громкий щелчок. Самгин обернулся к небольшому шкафчику со стеклянной дверцей, который обычно был тих и смирен. Сейчас же внутри него расцвел букет разноцветных огоньков, система базы сама запустила резервное копирование информации. Иван сглотнул пересохшим горлом. Полное резервное копирование означало, что с базой покончено, такое копирование запускалось только в крайних случаях. На его памяти такого еще не было. Программист встал и медленно подошел к шкафчику, коснулся рукой его дверцы. Он отказывался верить в происходящее, ему казалось, что он видит дурной сон.
За стеклом перемигивались огоньки. Внутри, в особых пазах располагались три накопителя, на которые сейчас главный компьютер базы сливал всю информацию. Накопители, каждый размером с небольшую книгу были выкрашены в яркий оранжевый цвет но, не смотря на это, во всем космофлоте их по-прежнему называли черными ящиками. Иван бросил взгляд на россыпь огоньков показывающих, что идет запись, и повернулся к пульту. Он сразу заметил, что на первом экране больше нет модели базы. Экран светился мягким светом, но показывал только переплетение серых линий. Самгин бросился к пульту. Вызов! Вызов с базы. Черт, но почему они молчат, почему ничего не видно?
Иван выругался и бросился к пульту и ответил на вызов вручную, автоматика, почему-то не работала. Экран остался серым, картинка не шла, зато прорезался звук.
— Узел связи! Вызывает база. Узел связи, откликнитесь.
Голос было едва слышно, но Самгин сразу узнал его, это был Стас, начальник шахтеров. Программист ударил по кнопке ответа и закричал в пустой экран:
— Стас! Это Иван, Стас, ты меня слышишь?
— Иван! — В динамике захрипело. — Это Стас!
В голосе слышалось явное облегчение. Похоже, шахтер уже не надеялся на ответ.
— Что там у вас, — крикнул Иван, — что с базой?
— База разрушена. Над нами сдвинулся пласт грунта, основной вход завалило, некоторые отсеки просто раздавлены. На складах был взрыв. Пожар, выгорает кислород, обшивка стен тлеет, ядовитый дым, все горит…
— Где вы, что с людьми?
Голос шахтера исчез. Вместо него из динамика плеснулся треск, такой громкий, что Ивану пришлось уменьшить звук.
— Стас! — позвал он.
— Тут, — прорезался сквозь помехи голос, — нас осталось двадцать семь. Я подключил переносной передатчик к проводам связи, говорю через него.
Двадцать семь. Самгин почувствовал, как его сердце замерло в груди, застыв мертвым грузом. Двадцать семь. Меньше половины. Из шестидесяти человек персонала, осталось всего двадцать семь.
— Мы у запасного выхода, — донеслось из динамика, — все в скафандрах. Мы хотели выйти, но не можем. Выход завален снаружи камнями, нам не разобрать их изнутри. Если бы нам это удалось, мы бы пошли к грузовику.
Ознакомительная версия.
