- В Москву?..
- Нет, господа, ваша королева не желает дышать грязным воздухом и ползти по кольцу...
- В Балашиху? А там есть...
- Все там есть...
Звездочет открыл свою "Ниву", кисло посмотрел на Яна, но все же спросил:
- Ян, ты с нами?
Ян покосился на свой мотоцикл, потом на Ирму. Стрельнул глазами по ее ножкам...
Подошел к "Ниве" Звездочета и распахнул заднюю дверцу:
- Прошу вас, Ирма.
Ирма, мило улыбаясь, сделала книксен и полезла на заднее сиденье - и все это, не отпуская моей руки. Ян поджал губы и сел вперед.
Тронулась "Ауди" Вирталь, за ней мы. По расстоянию до Балашихи недалеко, но по времени - почти как до Москвы. Придется ехать поперек двух радиальных шоссе, идущих от Москвы, так что почти весь путь по проселочным дорогам.
- А как красиво кое-кто говорил, - сказала Ирма, косясь на затылок Яна. - Я почти поверила, что он всамделишный упырь. И тут этот всамделишный упырь все бросает и в щенячьем восторге отправляется смотреть второго "Блейда"...
Ян не спешил отвечать. Скрипя кирпичной крошкой, мы проехали подъездную дорогу и уже разворачивались, выбираясь на дорогу к поселку. Ян внимательно смотрел в боковое окно, туда, где вдали виднелся поселок. Словно высматривал, не едет ли знакомая машина.
Потом обернулся к нам и внимательно посмотрел на Ирму.
- Есть куда более интересные вещи. Почему-то люди, активно не верящие в упырей, носят большие крестики. Я даже думаю, что серебряные. И это при том, что на спине у них гордо значится цитата из Ницше, в адаптации для гарлемских школ.
Вместо ответа Ирма широко улыбнулась, скинула туфли и забралась на сиденье с ногами. В тесной "Ниве" особенно не развернуться, Ирма невольно привалилась ко мне на плечо. Но не стала беспокоиться по этому поводу. Наоборот, еще и обняла меня. И все это - широко улыбаясь Яну.
- И чесноком от кого-то пахнет, - сказал я. - Звездочет, это не у тебя в бардачке чеснок маринуется?
- Не смешно, - сказал Звездочет. Но принюхался и признал: - Чесноком правда тянет откуда-то...
На миг тело Ирмы напряглось - теперь, когда она прижалась ко мне, я это хорошо чувствовал.
- Это хорошо, что мне наконец-то довелось встретиться с настоящим упырем, - сказала Ирма Яну. - Просто замечательно. Потому что меня давно мучает вопрос: ну допустим, они есть, эти вампиры-упыри-верволки. Но откуда же они появились?
- Да, этот вопрос сразу превращает все истории про вампиров в сказки... - сказал Звездочет.
Ян посмотрел на Звездочета и сморщился, словно от зубной боли. Но сдержался. Не спеша сложил пальцы, хрустнул суставами, потом меланхолично сказал:
- Для кого-то и вращение Земли сказка. Но это же не повод, чтоб?
- Да? Ну так объясните нам, пан нетопырь, - сказала Ирма.
- Легко, - сказал Ян. - Но это долгая история.
- Ага, - усмехнулась Ирма. - Началось. Сказки, ласки, смазки - а потом отмазки.
- Мы разве куда-то торопимся? - спросил Звездочет. И тоже ухмыльнулся. - Если что, я могу вести помедленнее.
- Боюсь, кое-кому это все равно не поможет, - сказал Ян, глядя на Звездочета. - Он не поймет, даже если будет конспектировать, а я буду объяснять по слогам.
- Вот только не надо уводить разговор в сторону, сводя все к перепалке, пан нетопырь, - нахмурилась Ирма. - Дешевый трюк. Ну так откуда же вы, упыри, взялись?
Ян пожал плечами.
- Весь мир - игра.
- Не вижу связи между заявленной вами позицией и этим пошлым трюизмом, пан нетопырь, - холодно сказала Ирма. Потом улыбнулась и сладко потерлась головой о мое плечо, косясь на Яна.
- Не нужно пошлых трюизмов, - сказал Ян. - Весь мир игра - в самом буквальном смысле.
- Все, пора тебе завязывать с Фоллаутами, - сказал Звездочет.
- На дорогу смотри лучше, - сказал Ян.
- Что же это за игра? - спросила Ирма. - Стратегия? Ролевка? Шутер? Любовные приключения?
- Все вместе. Для мальчиков - войны, для девочек - свадьбы. Младшим сладости, старшим - пряности. На все тайности, на все странности... процитировал Ян. - Кто-то играл за Сталина и Черчилля во время Второй Мировой, а кому-то и детективного сюжетика за глаза хватает, или любовной интрижки.
- Такая игра никому не нужна, она же ничем не будет отличаться от реального мира, - влез Звездочет.
- Игра отличается от реального мира прежде всего тем, что это игра. В любой момент можешь бросить или переиграть. Любая ошибка исправима, в отличие от реальности. Игрок может расслабиться. Вот что в игре самое привлекательное. Все остальное второстепенно. Но к ботам, - Ян в упор взглянул на Звездочета, - к тупым ботам это не относится, конечно же. Для них чужая игра - самая настоящая жизнь. Единственная. Так что не умничайте, сударь Звездочет, а смотрите на дорогу.
Звездочет и в самом деле заговорился. Розовая "Ауди" уже оторвалась от нас так далеко, что и не видно за изгибами дороги.
- Здорово, - сказала Ирма. - Вы, пан нетопыть, потрясающе отыгрываете легенду про студенчество у Берна. Но к вампирам мы не приблизились ни на полшажка.
Она подняла лицо ко мне и сказала-выдохнула, почти касаясь губами моих:
- Правда, красавчик?
Ян прищурился, поджал губы. Холодно сказал:
- Умному хватит. А дуракам можно объяснять вечно.
- Я же блондинка, мне можно, - сказала Ирма и картинно захлопала глазами.
- Он на баги намекает, - хмуро сказал Звездочет. - Типа, как в каком-нибудь Фоллауте можно было бросить машину, но багажник, набитый полезным барахлом, переносился вслед за тобой в любую локацию. Причем даже без машины.
- И что? - спросила Ирма.
Я видел ее лицо сильно сбоку. И все-таки мне показалось, что-то в ее лице изменилось. У нее было такое выражение - словно в фильме про трудную жизнь актеров, когда хороший актер играет плохого актера, который неумело играет свою роль...
А может быть, и нет. Звездочет покосился на Ирму в зеркало заднего вида - но ничего такого не заметил, кажется.
- Ну, если наш мир чья-то игра, - сказал он, - то в ней движок должен быть куда сложнее, чем в каком-нибудь Фоллауте. Особенно просчет повреждений у людей. У нас же нет тупой одной единственной полоски хит-пойнтов, у нас-то все сложнее. И если бы наш мир был чьей-то игрой, то пока такой движок сооружали, в нем наверняка тучи багов поселились бы. Какие-нибудь области задания параметров, про которые все под конец работы уже забыли. И если у какого-нибудь бота какой-то параметр при установке вылез в непредусмотренную область, тогда может и глюк возникнуть. Что-нибудь вроде нечувствительности к пулевым ранениям или там колющим ранам. Как раз то, что приписывают вампирам.
- Ну да, - сказала Ирма. - К пулям нечувствительны, а солнечный свет убивает.
- Как раз это-то можно легко объяснить, - сказал Звездочет. - Скажем, для обсчета интенсивного воздействия сета на кожу бота вызывается подпрограмма, которая изменяет тот параметр, из-за левого значения которого бот превратился в бессмертного...
