Тщательно изучив поведение химиков в течение нескольких минут, Гроувнор решительно направился к одному из них и тихо, но твердо приказал:
— Через пять минут приходите в ванную, и я вам кое-что дам. А пока забудьте об этом!
Он отошел к двери, что соединяла вторую комнату с кинозалом. Обернувшись, он увидел, как Молден подошел к тому, с кем он шептался, и что-то спросил. Химик в явном изумлении замотал головой.
В голосе Молдена появились гневные нотки:
— Что значит — не говорил с вами?! Я сам видел.
Химик разозлился.
— Ничего он мне не говорил! Уж кто-кто, а я-то знаю!
Если даже их препирательства продолжались, Гроувнор не видел этого. Краешком глаза он заметил, что в соседней комнате у нескольких ребят помоложе появились определенные признаки. Он как бы случайно подошел к одному из них и проговорил то же самое, что и первому, с той лишь разницей, что велел ему прийти не через пять минут, а через пятнадцать.
В общем в достаточной степени поддались шесть человек. Из оставшихся девяти трое — и Молден в их числе — меньше реагировали на газ. Гроувнор оставил всех их в покое — сейчас он не мог рисковать. Позднее он, возможно, испытает на них другую методику.
Гроувнор терпеливо ждал, когда первый объект его эксперимента войдет в ванную. Улыбнувшись ему, Гроувнор спросил:
— А вот это вы когда-нибудь видели? — и вынул изящный кристалл в оправе, чтобы его можно было крепить в ухе.
Парень взял в руку маленький аппаратик, рассмотрел его и покачал головой.
— Что это такое? — спросил он.
Гроувнор приказал:
— Повернитесь, вот так, я вставлю вам его в ухо. — Тот безропотно подчинился, и Гроувнор продолжал: — Вы видели, что часть, обращенная наружу, телесного цвета. Поэтому его можно заметить лишь при очень тщательном осмотре. Но даже если кто-нибудь обратит на него внимание, вы всегда можете сказать, что это обыкновенный слуховой аппарат. Пройдет минута-другая, и вы вообще забудете, что он у вас есть. Вы перестанете его чувствовать.
Техник, кажется, заинтересовался.
— Я его не чувствую и сейчас. А для чего он?
— Это радиоприемник, — объяснил Гроувнор. Дальше он говорил медленно, подчеркивая каждое слово: — Но вы не будете слышать ни одного из произносимых по нему слов. Они будут направлены непосредственно в ваше подсознание. А вы в это время будете слышать, что говорят окружающие. Сможете поддерживать разговор. Вы, как всегда, будете заняты своими делами, не подозревая, что с вами происходит что-то необычное. Вы просто забудете об этом.
— Ну надо же! — чему-то удивился химик, покачивая головой, и вышел из ванной.
Через несколько минут появился второй человек, затем один за другим явились остальные четверо — все, на кого глубокое воздействие оказал газ. Гроувнор всех их снабдил почти одинаковыми едва видимыми радиоприемничками.
Беззвучно мурлыча себе под нос, он вытащил баллон с другим гипнотическим газом, поместил его в удобный контейнер и заменил им первый баллон. На этот раз Молден и четверо остальных поддались всерьез. У двоих из оставшихся реакция была незначительной, один сначала будто бы подпал под действие газа, но почти сразу оклемался, а на одного газ вообще никак не подействовал.
Гроувнор решил довольствоваться одиннадцатью из пятнадцати. Вот уж Кент будет поражен появлением в его отделе такого количества гениальных химиков!
Однако праздновать победу было пока рано. Победа придет только тогда, когда атака будет направлена непосредственно на Кента.
Гроувнор быстро приспособил магнитофонную запись для экспериментальной радиопередачи на миниатюрные приемники. Включив ее, он отправился посмотреть, как это действует на людей. Четверо индивидов казались чем-то обеспокоенными. Гроувнор подошел к одному из них, который непрерывно тряс головой.
— Что с вами? — спросил он.
— Я все время слышу голос, — парень натянуто засмеялся. — Чушь какая-то.
— Громкий?
Вряд ли задал бы подобный вопрос заботливый благодетель, но Гроувнор строго следовал по намеченному плану.
— Нет, как будто издалека. Он постепенно затихает, а теперь…
— Он пропадет совсем, — успокаивающий тон Гроувнора благотворно действовал на человека. — Это от умственных перегрузок. Готов поспорить — он уже исчез просто оттого, что вы отвлеклись, разговаривая со мной.
Химик наклонил голову, как бы прислушиваясь, и с удивлением взглянул на Гроувнора:
— Уже исчез… — Он выпрямился и вздохнул с облегчением: — А я-то боялся…
Пожаловались еще трое, двоих удалось легко успокоить. Но на третьего не подействовало даже повторное внушение — он продолжал слышать голос. Гроувнор в конце концов отвел его в сторонку и под предлогом осмотра уха вынул кристалл. По-видимому, этому человеку требовалась дополнительная подготовка.
Обменявшись короткими фразами с остальными, Гроувнор, удовлетворенный результатами, прошел в свою аппаратную и включил целую серию магнитных записей так, чтобы они работали по три минуты каждые пятнадцать минут. Вернувшись в аудиторию и оглядев всех, он понял, что все в порядке, и решил, что можно оставить химиков — пусть себе работают. Он вышел в коридор и направился к лифтам.
Через несколько минут он вошел в математический отдел и попросил пропустить его к Мортону. Как ни удивительно, он был допущен к нему сразу.
Он увидел Мортона удобно устроившимся за большим письменным столом. Математик указал ему на стул, и Гроувнор сел.
Он впервые находился в рабочем кабинете Мортона и сейчас с любопытством оглядывался по сторонам. Комната была большой, целую стену в ней занимал экран. В данный момент он отображал пространство под таким углом, что огромная вращающаяся Галактика, на фоне которой Солнце выглядело лишь крошечной пылинкой, видна была от края и до края. Она была еще достаточно близко, чтобы можно было разглядеть бесчисленные звезды, но и достаточно далеко, чтобы они представлялись единой россыпью бриллиантов.
В поле зрения находились и скопления звезд, не входящих в Галактику, но несущихся параллельно ей в пространстве. Глядя на все это, Гроувнор вспомнил, что «Космическая гончая» именно сейчас проходит рядом с одним из небольших созвездий.
После обмена приветствиями он сказал:
— Еще не решили, будем ли мы садиться на какую-нибудь планету этого созвездия?
Мортон кивнул:
— Решили не делать посадки, и я с этим согласен. Мы направляемся в другую галактику и еще долго не увидим родной Земли. — Ленивым движением директор наклонился над столом, взял какую-то бумагу и вдруг резко спросил: — Я слышал, оккупированы ваши владения?
