В отличие от давно ставшей достоянием истории «лунной программы», с триумфом воплощенной в реальность полетами легендарных уже «Аполлонов», нынешняя «марсианская программа» отнюдь не афишировалась. Напротив, она хранилась в строжайшем секрете. Конечно, при современных средствах обнаружения и слежения было просто невозможно незаметно произвести запуск космического аппарата с мыса Канаверал. О дате запуска было заранее объявлено, объявлено было и о том, что очередная межпланетная станция предназначена для дальнейшего исследования Марса. Вся эта информация вполне, в общем-то, соответствовала действительности. Кроме одного штришка. Новый предназначенный для полета на Марс объект не был автоматической космической станцией «Арго», а был пилотируемым космическим кораблем «Арго».
Такая вот разница.
Конечным пунктом экспедиции (не считая, естественно, возвращения на Землю) была марсианская равнинная область Сидония. Та самая пустынная область Сидония, сфотографированная еще в 1976 году с высоты полутора тысяч километров космической станцией «Викинг-1». Та самая Сидония, которая известна своими странными объектами, похожими на изъеденные временем гигантские искусственные сооружения.
«Лицо», или «Марсианский Сфинкс»… «Пирамида Д и М»… «Город»… «Форт»… «Купол»…
Эти названия вот уже более трех десятков лет будоражили воображение землян, дав почву множеству предположений, породив лавину газетных и журнальных статей и пересудов в электронных средствах массовой информации, став предметом научно– и ненаучно-популярных книг, фантастических романов и фильмов.
Но саму возможность своего теперешнего полета к Марсу Аллан Маккойнт с гораздо большим основанием мог бы связать с другой космической станцией, запущенной намного позже «Викинга», в сентябре 1992 года.
«Марс Обзервер» добирался до Красной планеты в течение без малого одиннадцати месяцев, а потом…
А потом появился пресс-релиз НАСА:
«Вечером в субботу 21 августа была потеряна связь с космическим кораблем «Марс Обзервер», когда он находился в трех днях полета от Марса. Инженеры и руководители полета из Лаборатории реактивного движения НАСА в Пасадене, штат Калифорния, задействовали резервные команды, чтобы включить передатчик космического корабля и сориентировать его антенны на Землю. Начиная с 11 часов утра восточного поясного времени воскресенья 22 августа станции слежения, расположенные по всему земному шару, не получали ни одного сигнала с космического корабля».
Оказалось, операторы из команды управления полетом намеренно отключили радиосвязь «Обзервера» с Землей на время наддува топливных баков, для того, чтобы предохранить лампы радиопередатчика. И после отключения телеметрии ее так и не смогли восстановить…
Стоило ли так рисковать? Оправданны ли были действия операторов?
Эти вопросы в те августовские дни девяносто третьего интересовали многих.
Специалист НАСА доктор Уильямс разъяснял ситуацию:
«Когда срабатывают клапаны, открывающиеся, чтобы впустить усиливающий давление гелий в баки с ракетным топливом, несильный механический удар пробегает по всей конструкции космического корабля и ощущается всеми электронными компонентами. Одним из таких компонентов являются лампы усилителя в радиопередатчике космического корабля. Воздействие этого удара на них похоже на резкое встряхивание горящей и горячей электрической лампочки, от которого она перегорает. Вот мы и отключили радиопередатчик, чтобы охладить и тем самым не повредить его. Это проделывалось много раз за время полета «Марс Обзервера». Все операции были произведены по расписанию… но больше мы уже не услышали сигналов корабля».
Для расследования причин потери космического аппарата был создан комитет, получивший название «Совет Коффи» по имени его председателя доктора Коффи, директора по научной работе Вашингтонской военно-морской исследовательской лаборатории. Проанализировав все данное, «Совет Коффи» пришел к следующему выводу: наиболее вероятная причина того, что радиосвязь так и не была восстановлена – разрыв в находившейся под давлением топливной системе двигательной установки «Обзервера», вызвавший утечку топлива под теплозащитную оболочку космического аппарата. Газ и жидкость, скорее всего, истекали из-под оболочки несимметрично и «Обзервер» начал быстро вращаться. Возникла нештатная ситуация, когда прервалась заложенная последовательность прохождения команд и радиопередатчик не включился. Кроме того, такое быстрое вращение аппарата вокруг собственной оси могло привести к срыву главной антенны. В дальнейшем, из-за того, что солнечные панели оказались несориентированными на Солнце, батареи «Обзервера» просто-напросто разрядились и уже не снабжали передатчик электроэнергией.
Аллан Маккойнт, конечно же, знал все эти детали давней истории с потерявшимся в окрестностях Марса космическим аппаратом. Но после официального его назначения командиром экипажа «Арго» и письменного обязательства не разглашать государственную тайну он узнал и другое…
Тогда, в девяносто третьем, действия, а вернее, бездействие НАСА просто озадачивали непосвященных (а таких на Земле было подавляющее большинство). НАСА по непонятным причинам все откладывало и откладывало проведение таких возможных спасательных операций, как поиск «Обзервера» с помощью космического телескопа «Хаббл» и подача команд на задействование резервного бортового компьютера с аналогичным пакетом программ. Разъяснение НАСА по поводу перезагрузки второго компьютера было более чем странным: «Сделанный командой управления полетом анализ показал, что нецелесообразно подвергать такому повышенному риску другие узлы телеметрической подсистемы корабля».
Получалось так, что несмотря на потерю космического аппарата и выход из строя всей телеметрии «Обзервера», НАСА не решалось перезагрузить компьютер из-за возможного повреждения аппаратуры связи. И это при отсутствии всякой связи… Никакой мало-мальской логики тут не прослеживалось.
У команды управления полетом был и еще один вариант: можно было попытаться обнаружить злополучный «Обзервер» и восстановить управление им с помощью радиомаяка, находящегося внутри отдельного узла космического аппарата – системы шаров-зондов, предназначенных для исследования Марса. Однако в течение месяца этот радиомаяк так и не был использован, а потом близость Марса к Солнцу привела к возникновению помех, сквозь которые уже не смог бы пробиться маломощный сигнал маяка…
Странным, очень странным, просто необъяснимым выглядело поведение руководства НАСА. Выглядело со стороны…
