И вдруг он услышал голоса. Он даже остановился – так это его поразило. Голоса были явно человеческие, и один из них явно принадлежал
Алчюдису. Евгений почувствовал облегчение и раздражение одновременно.
Живой! И голос даже какой-то веселый, будто и мысли не допускает, что все тут за него переживают. Ну, Фрэнк, сейчас ты у меня получишь!
Очень скоро по ходу коридора обнаружилась дверь. Как и коридор, это была самая обыкновенная дверь, пластиковая, с эбонитовой ручкой и номером "33" на уровне глаз. Голоса доносились именно из-за нее.
Минуты две Евгений напряженно прислушивался, но, как назло, голоса в этот момент стихли. Тогда он, сжимая в правой руке бластер, а в левой термогранату, пинком ноги распахнул дверь и ворвался внутрь, сделав кувырок через голову – это на случай, если бы по нему вдруг открыли огонь.
Со стороны, наверное, это выглядело очень эффектно. Никто, однако, открывать огонь по нему не собирался. Комната, в которую он попал, была небольшая. Справа в углу лежала груда барахла, в котором Евгений с мимолетным удивлением признал амуницию космодесантника: скафандр, бластер, термогранаты… Прямо же по курсу у противоположной стены располагался столик, за которым в удобных креслах расположились два человека. Между ними на столике стояла шахматная доска, ваза с какими фруктами и стаканы с какими-то напитками. Одним из сидевших за столиком человеком был Фрэнк Алчюдис, другой ему был незнаком. Это был какой-то невысокий полноватый мужчина лет так тридцати пяти – тридцати семи с круглым смеющимся лицом и глазами, такими, между прочим, веселыми и живыми, что, казалось, от одного только их взгляда может зародиться жизнь где-нибудь на бесплодной планете.
– Ну, наконец-то! – воскликнул Алчюдис, повернувшись на шум. -
Долго же ты заставляешь себя ждать.
Он был в легкой одежде. Валявшаяся в углу амуниция принадлежала ему.
Евгений поглядел по сторонам и, не сводя с незнакомца бластера, осторожными шагами приблизился к столику.
– Что здесь происходит? – спросил он.
– Было бы лучше, если бы ты убрал эту штуку, – заметил Фрэнк, указывая на бластер, который в руках Евгения тихонько подрагивал.
– Сначала объясни, что все-таки происходит.
– Да ничего особенного. В шахматы вот играем. Первый междузвездный турнир… Кстати, я же вас не представил. Это Евгений, мой друг. А это – Мерфи, наш гость. Он, видишь ли, путешественник. Не так давно он прибыл в нашу систему и решил тут малость вздремнуть. Он, видишь ли, очень устал. Верно я говорю, Мерфи?
– Истинно так, – откликнулся Мерфи звучным приятным голосом.
– Так вот. Когда он заснул, то, как и положено всем живым существам, стал видеть сны, а поскольку у него очень мощное биополе, то они – сны то есть – материализовались. Понятно?
– Бред, – сказал Евгений неуверенно.
– Ну почему же бред! – обиделся Алчюдис. – Ты же сам видел эти материализации.
– Видел, но чтобы этому было такое дурацкое объяснение…
– Ну почему же дурацкое!? Просто, повторяю, у него очень мощное поле. Он из расы кочмаров… У них это в порядке вещей. Если мы немножко потренируемся, то у нас это тоже станет в порядке вещей…
Господи, да убери ты наконец эту пушку.
Евгений неуверенно опустил бластер.
– Это действительно так? – спросил он у Мерфи.
– Истинно, истинно так, – откликнулся тот. – Не пройдет и гекрона, как вы тоже овладеете способностями гхошу.
– Послушай, – сказал тут Алчюдис, понизив голос. – Выручай, а!
Первый междузвездный турнир, а я лечу с сухим счетом: 22 – 0. Мне за человечество очень обидно. Что он о нас подумает…
– Это правда? – спросил Евгений у Мерфи. – Счет 22 – 0?
– Истинно, истинно так, – откликнулся инопланетянин и опять улыбнулся. Тут он щелкнул пальцами, и подле столика возникло еще одно кресло, а на самом столике еще одна шахматная доска, все фигурки которой были расставлены в начальной позиции.
– Гм… – пробормотал Евгений, переводя взгляд с одного на другого.
– Ну, решайся скорее! – торопил его Фрэнк.
И Евгений решился. Первым в груду хлама в углу полетел его бластер.
