- Вестра - далеко от Границы.
- Ну-у, что слышал, госпожа.
- А потом?
- Не знаю, госпожа. Вроде бы они все куда-то подевались... кого не убили.
- Леди Элура, - сказал сэр Норт, - пора бы нам отправляться. Время к полуночи, до света всего ничего.
- Не суетись, сэр Норт, - сказала она сквозь зубы. - Успеем.
Он тяжело задышал, но ответил спокойно:
- Не привык я, чтоб так со мной обходились!
- Предлагаешь подраться?
- Ну, уж будь ты мужиком!.. - вздернул рунга на дыбы, развернулся, отъехал подальше, и мгновенный укол стыда: я и правда, как баба. Вздорная баба, а не командир. Великое небо, когда же вернется Ортан?
Он не вернулся. Он просто возник рядом, словно вырос из-под земли.
- На перевале засада, - сказал он тихо. - Они ждут беженцев из Орринды.
- Прорвемся?
Он покачал головой.
- Мы недалеко уйдем, если будет погоня. Есть еще один путь... но будет трудно.
Если бы я не был безумен, я не пошел бы ночью по этой тропе. И не просто ночью, а в черную пору - на исходе третьей луны. Но все, что я делаю здесь, безумно, и поэтому я пройду, надо только закрыть свой разум и уйти в темноту.
Фоил торопит меня, он рад - это сливает нас, как никогда не сливало т_э_м_и_. Запахи. Плотный мир запахов: камень, этэи, люди; запах страха, запах тоски, запах гнева; травы, зверьки, насекомые, черный запах змеи.
Небо ушло и исчезло, оно не нужно, мир кончен, только то, что вокруг меня; я это чувствую всем телом - то, что вокруг меня: какой камень непрочно сидит в земле, ямка, лужица, тонкая струйка воды, ядовитый шип рара, Фоил, веди этэи, и они подчиняются, входят в меня, повторяют каждый мой шаг, потому что я - это Фоил, и я веду их по осыпи в черную щель.
Выше и выше; расщелина; густая волна страха, но я не могу говорить, раз я в темноте, они не идут, они хотят удержать этэи, резкий высокий голос, он говорит слова, в них холодное и твердое, оно толкает людей; прыжок, крошащийся камень, вскрик - они уже здесь, мы одолели первый уступ.
Все-таки мы прошли. Если останусь жива, я, может быть, осмелюсь припомнить этот путь. Но, пожалуй, нет - я себе не враг.
Я просто лежу на камнях и без единой мысли гляжу в предрассветное небо. Уже выцвели звезды. Уже закатился надкушенный шарик Офены. Уже тишина, и никуда не надо идти.
И тревога: я ничего не знаю. Куда мы вышли, и где враги? Есть кто-то на карауле?
Оторвать глаза от спокойного неба, повернуть голову... Черные зубья пропороли простор. Розовые блики на снегах Ханнегана, невидимое солнце румянит вершины Тингола, значит, мы все-таки прошли через главный хребет, и теперь уже надо сесть и осмотреться кругом.
Руки привычно поднялись к волосам, перекололи шпильки, убрали под сетку тяжелые пряди; несколько привычных движений - и я уже я. И когда она села, лицо ее было спокойно и строго.
Спят, конечно! Даже рунги лежат на земле, только черный скакун Ортана поднял голову и поглядел на нее. Она ответила взглядом на взгляд, уже без ужаса и удивления: все возможно, когда разрушен твой мир.
Смотри: Норт не забыл об Илейне. Она лежит на его плаще, уютно припав к плечу. Он будет ей добрым мужем, надо только куда-нибудь их довести.
А Джер? бедняга, он пытался не спать. Так и спит сидя, привалившись спиной к валуну. Ортан... где Ортан? Она вскочила: без Ортана нам не выбраться, это конец... ерунда! Здесь его рунг, Ортан его не бросит.
Дикая красота родимого края... Как он безлюден и дик, подумала вдруг она. Словно этих лесов не касалась рука человека, словно по этим камням не ступала ничья нога. Бедный мой край, мы не успели тебя приручить и украсить - жизни, силы и знания множества поколений были бесплодно истрачены на войну. А теперь мы исчезли. Мы оставили тебя орде дикарей, и уже никто не украсит тебя, не усмирит твои кручи, не вспашет твои долины...
- Что же нас ждет, Ортан? - спросила она, откуда-то зная, что он уже здесь - возник, как тень, по странно своей привычке, стоит за спиной и смотрит на встающий из теней хребет.
- Дневка, - ответил он. - Дня через три мы должны выйти к Тарону.
- А вода тут есть?
Он кивнул, и вот я иду за ним; теперь, в трезвом свете дня, я уже не чувствую жути, только колкое, щекотное любопытство.
Он должен быть хорошим бойцом. Широкие плечи, могучая грудь, походка упругая, как у зверя. Занятно бы глянуть, каков он в бою. Она усмехнулась: если Норт все-таки выведет Ортана из себя...
Мы далеко ушли, это опасно.
- Фоил посторожит, - бросил Ортан, и вот за скалою крохотный коврик травы расстелен возле игрушечного водопада. Сладкая жгучая ледяная вода; присяду, нам стоит поговорить.
Мне трудно с ним говорить - все равно я его боюсь. Чудовище, нечеловек, воспитанник духов. Зачем он пришел и что ему мы? И что ожидает нас рядом с ним?
- Я должна кое-что объяснить, - сказала она. - Я не звала тебя, Ортан. Это сделал Капитан. У него был шпион в Обсервате, и он знал о тебе больше, чем я.
Он не ответил - спокойно кивнул и все.
- Я узнала о тебе только после смерти отца - из его дневника. Он много писал о своих экспедициях, мало о себе и почти ничего о других. Это можно понять: тогда в Орринде еще были люди, знавшие Древний язык.
Бедный отец, подумала она, как судьба над ним посмеялась! Он так ждал, пока вырастет Эрд! Он учил меня многому, что обязан знать Штурман: астрономии, Древнему языку, искусству боя, но дневник свой он предназначил Эрду, а Эрд так и не смог его прочитать...
- Я не знаю, что связало тебя с отцом - это умерло вместе с ним. Мне и спутникам моим ты ничем не обязан.
- Я больше тебе не нужен?
- Очень нужен, - сказала она честно, - но мы опасные спутники, Ортан. Ведь мы суеверны, ты понимаешь?
- Разве ты суеверна, леди Элура?
- Меньше других, - сказала она, - но это неважно. Все мы связаны целью и судьбой. Мы - последнее, что осталось от целого мира. Последний отросток на засохшем дереве Экипажа. Я из рода Штурманов, Ортан, - сказала она с усмешкой. - Мы не верили в Предназначение и священную кровь, но просто в кровь я верю. В то неповторимое, что передается от дедов к внукам, и если оно исчезнет, его уже не возродить. А мы ведь были довольно удачным народом! Смелым, стойким и любопытным. Мир, конечно, без нас не погибнет - но станет бедней.
Почему-то он взглянул на нее с сожалением. Поглядел и отвел глаза. И сказал совсем не то, что хотел сказать:
- Ты очень похожа на Родрика, леди Элура.
Здесь дикий край, люди здесь никогда не жили - люди селятся вдоль рек в долинах главных хребтов. И все равно, как скудны и глухи эти места в сравнении с настоящим Миром! Жизнь прячется, таится, молчит, я чувствую живых, но они немы. Здесь мало радости - лишь голод и страх.
Чтобы понять Сообитание, надо вернуться в Хаос. Увидеть эту жалкую, разрозненную жизнь, не слитую в радости, не хранимую разумом. Увидеть, как люди убивают друг друга. Побыть среди этих людей.